Гаура Дэви - Небо на земле
Мы зашли поесть в роскошный ресторан, обустроенный в стиле махараджей. Нас приняли как очень важных персон. Вышколенность индийских официантов просто поразительна. Я смущена и чувствую себя отъявленной колонисткой, держательницей привилегий. Что до меня, так я бы лучше остановилась дома у простых бедных индийцев.
ВСТРЕЧА С ВЕЛИКИМ МАСТЕРОМ-БАБАДЖИ
АЛМОРА, 03.04.1972
Сегодня утром после еще одного нескончаемого путешествия мы достигли Алморы. Это горный городок на высоте примерно 1800 метров над уровнем моря, но погода здесь не такая холодная, как в европейских горах. Базар грязный, Гостиница убогая. Сложно заставить себя питаться в здешних маленьких ресторанчиках, где царит антисанитария. Я не ожидала увидеть такую бедность. Наспех сооруженные, разваливающиеся деревянные хибарки. Да еще в отеле полно блох. Они всю ночь кусаются. Просто ужасно.
По утрам холодно, вода в душе ледяная. Для меня это все очень неожиданно, поскольку мне говорили, что это идиллическое место.
05.04.1972
Теперь мы живем в лесу в домике, арендованном Шанти и его друзьями, радужными цыганами. Это гораздо более приятное место. Ландшафт просто великолепен. И тем не менее удобств никаких: нет ни проточной воды, ни электричества, ни туалета. Я приняла на себя обязанность готовить и мыть тарелки и кастрюли, так как думаю, что мне это полезно. Но нахожу чрезвычайно утомительным выполнять эту работу, ползая по земле на корточках, как это делают индийцы. Они такие проворные, гибкие и привыкли всю жизнь работать в такой манере. Хоть я и восхищаюсь ими, привычные им позы делают меня неуклюжей и неповоротливой. Но в данный момент чувствую, что мне следует научиться выполнять что–то для других и приносить пользу.
Радужные цыгане — милые люди. Двое молодых американцев из Калифорнии, которых я встретила в Бомбее, тоже здесь со своими подругами. Люди из разных уголков света собрались вместе. Каждое утро Роза, молодая итальянка, учит нас позам йоги, чтобы помочь нам стать более гибкими. Она движется как балерина.
Почти всегда у нас в меню рис и овощи. Мы вместе едим, сидя на полу. Шанти мне здорово помогает, переводя для меня и терпеливо разъясняя индийские традиции. Он повсюду берет меня с собой, и я чувствую, что он для меня учитель. Даниэль часто поет задушевные песни, аккомпанируя себе на гитаре. Мне особенно нравятся слова одной из них: «Мы — Одно для вселенной любви».
Я постепенно привыкаю к новому ритму жизни и простым насущным обязанностям, таким, как приготовление пищи и стирка. Мне нравится просто сидеть, наслаждаясь величавой долиной, зелеными холмами и выступающими вдали заснеженными пиками Гималаев. Ночами холодно. Мы спим все вместе на полу в одной комнате, тесно прижавшись друг к другу.
Шанти приглашает меня с собой в гости в несколько индийских семей из Алморы. Он с гордостью представляет меня им, рассказывая, что я доктор философии, а моя мама — член итальянского парламента. Похоже, что в Индии к таким фактам относятся с большим уважением.
Когда я вижу деревенских женщин, шагающих по улице в длинных зеленых юбках, со стожками травы на головах, у меня возникает странное чувство дома, как будто раньше я все это уже где–то видела.
10.04.1972
Шанти что–то объясняет мне о сложном пантеоне индийских богов, но делает акцент на том, что учение йоги — нечто другое. Это знание самого себя, внутренний поиск. Сегодня мы вместе посетили Тару Деви — пожилую женщину из Америки, которая уже двадцать лет живет в Алморе.
Она пригласила нас отправиться с ней к индийскому святому Бабаджи, который считается инкарнацией знаменитого йогина из прошлого — Хайракхан Бабы. Тара Деви рассказала, что Бабаджи преодолел смерть и омолодил свое тело. Он выглядит лет на двадцать, хотя на самом деле ему уже сто тридцать. Более того, живет без пищи и сна. Разве такое возможно? Этот святой начинает вызывать у меня интерес. Тара Деви говорит, что Бабаджи попросил ее пригласить к Нему всех европейцев, которых она знает в Алморе, поскольку среди них есть один из его учеников по прошлой жизни. Шанти пошутил, что, может быть, этот человек — я.
На следующий день, разглядывая мою ладонь, Шанти сообщил мне, что у меня линии йогини такие же, как у него, — три, соединенные вместе, символизирующие единство сердца и ума. Он также сказал, что у него есть предчувствие, что я долго пробуду в Индии. Но кто знает, правда ли все это? Иногда во мне просыпается скепсис.
15.04.1970
Сегодня мы встречались с Бабаджи. Там присутствовали и другие европейцы вместе со своими известными духовными Учителями, живущими в округе, — с Шуньей Бабой и гуру Ламой из Тибета. Должна признаться, что моей первой мыслью было, что длинные черные волосы Бабаджи, спадающие на плечи, придают Ему облик хиппи, кого–то очень близкого, одного из нас, пророка, ангела нового мира, посланного нам.
Войдя в комнату, битком набитую людьми, я сразу же увидела Его. Одетый в белое, он сидел на возвышении, как неподвижная статуя. Я была очарована, глядя на Него. Он необыкновенно красив, лучезарен, как древнее изображение Христа, серьезен и строг. У Него проницательный, могущественный взгляд и черные пронзительные глаза. Заглянув в них, я почувствовала необычайную их силу. Меня стал одолевать страх перед этой силой. Но Он опустил глаза. И сделал это с такой смиренностью и необыкновенной нежностью. Еще два или три часа я не переставая смотрела на Него как зачарованная, впрочем, как и остальные присутствующие.
На протяжении всего времени, пока находились у Бабаджи, мы без остановки пели религиозные гимны под аккомпанемент индийской гармоники и цимбал. В какой–то момент люди выстроились в очередь, чтобы сделать пранам — поклониться Ему в ноги. Я же оставалась сидеть, не отводя взгляд от Его красивой, совершенной фигуры, неподвижной до такой степени, что казалось, Он не дышит, как статуя. Он не говорил, не двигался. Он только смотрел каждому в глаза. У меня возникло неприятное чувство, что Он читает мои мысли, знает, о чем я думаю, проникает в мой ум, обладая способностью телепатически общаться со мной. Беззвучно, сердцем я сказала Ему: «Пожалуйста, открой мне истину».
Бабаджи встал и направился в свою комнату. Он удивительно двигался, как пантера; быстро, мощно и четко. У Него оказались длинные, стройные и загорелые ноги. Меня и Шанти пригласили к Нему в комнату. Колеблясь, с некоторой неохотой первый раз в жизни я сделала Ему пранам. Бабаджи спросил, откуда я и одарил меня лучезарной улыбкой. Возникло ощущение электрического шока, как от удара волны ослепительного света. Голос внутри меня сказал, что я вновь увижу Его.
Я вернулась в дом, где мы остановились, пребывая под глубоким впечатлением от этой встречи. Даже Шанти, видевший уже многих гуру, отметил особую красоту и чистоту этого Существа.
16.04.1972
Вчера ночью я видела сон, Я была в темном густом лесу. Вдруг неожиданно возник Бабаджи, появившись из яркого света, окруженный группой учеников. Шагая, опираясь на палочку, Он сказал мне: «Я — твой гуру».
«Чему Ты будешь учить меня?» — спросила я Его и Он ответил: «Хорошо мыть посуду».
Проснувшись, я была глубоко поражена, поскольку Его послание мне было очень понятным: необходимость научиться выполнять простую, незаметную работу, полезную другим людям. В прошлом, во время общинной жизни в Милане, мы постоянно сталкивались с этой проблемой: никто не хотел мыть посуду и выполнять рутинные обязанности. Люди оставляли за собой грязные тарелки и разбросанные вещи из–за себялюбия, лени и эгоизма. Знаю, что мне нужно проработать эти проблемы. Когда я рассказала Шанти о своем сне, он посоветовал съездить к Бабаджи в Его ашрам в Хайракхане и поговорить по этому поводу с Тарой Деви.
2З.04.1972
Я встретилась с Тарой Деви. И спросила ее, можем ли мы поехать вместе с ней в Хайракхан. Она окинула меня взглядом с головы до пят и сказала, что мне надо сбросить одеяние хиппи и одеться получше. Она также добавила, что не уверена, приветствует ли Бабаджи женщин в своем ашраме, поскольку он — брахмачарьи — соблюдает целибат. Шанти тоже посоветовал мне быть поосторожнее с моей женской энергией, так как индийцы могут отнестись враждебно и даже убить женщину, пытающуюся соблазнить Бабу–брахмачарьи. Меня удивил этот разговор, потому что, сказать по правде, секс — последняя вещь, о которой думаешь в присутствии кого–либо, подобного Бабаджи.
ХАЙРАКХАН. 26.04.1972
Вчера после изнурительно длительного путешествия мы наконец достигли Хайракхана. Я совсем уморилась. Из Алморы ехали вшестером: я, Шанти, один датчанин, американец, Тара Деви и ее повар — индиец. Сколько можно, мы ехали по дороге, затем пошли пешком. Казалось, путешествие будет длиться вечно. Мы добирались шесть часов, босиком по горячим камням, многократно пересекая реку Гаутаму Гангу, неся на голове свой багаж. Иногда я думала, что не выдержу. Из–за боязни замерзнуть, я несла на голове еще и одеяло.
