Саньютта Никая - Сиддхартха Гаутама

Пять совокупностей – объективная сфера омрачений ума, которые привязывают существ к бесконечной круговерти перерождений. К чему бы мы ни цеплялись в этом мире – это будет цеплянием либо за форму, либо за чувство, либо за восприятие, либо за формации, либо за сознание (СН 22.79). По этой причине пять совокупностей составляют весь наш мирской опыт переживаний. В СН 22.54 говорится о том, что из-за привязанности к пяти совокупностям наш поток сознания разрастается и течёт из жизни в жизнь.

Цепляние к пяти совокупностям происходит в двух основных видах, которые можно назвать так: присвоение и самоопределение. В процессе цепляния к совокупностям человек либо ухватывает их жаждой и желанием (чанда-рага) и считает, что заполучил их, либо он соотносит себя с ними, делая их основанием для самомнения и воззрений о своём истинном «я». В этой саньютте часто встречается фраза: «Это моё, я таков, это моё «я». Первая часть этой фразы обозначает акт схватывания посредством жажды. Затем, идея «я таков» означает выражение самомнения, а последняя идея о «я» означает воззрения о самости (саккая-диттхи).

Чтобы разбить схватывание пяти совокупностей, Будда советует отбросить к ним желание и жажду. Иногда он советует отбросить и сами совокупности, поскольку они абсолютно нам чужды, подобно палкам и веткам в роще Джеты (СН 22.33). Однако, отбросить цепляние очень сложно, поскольку оно подкреплено нашими воззрениями, убеждениями, которые дают рационалистическое объяснение нашей с ними идентификации, и, таким образом, создают защиту от посягательства на них.

Уничтожение цепляния к пяти совокупностям происходит в два чётких этапа. На первом этапе (плод вступления в поток) устраняются все концептуальные виды цепляния к ним, которые выражаются в Неправильных Воззрениях, а именно, в воззрениях о том, чем является истинное «я». Ученик видит безличную природу всех пяти совокупностей и искореняет любые воззрения о «я». Про такого говорится, что он «постиг Дхамму», и он обозначается как «обученный ученик Благородных». Однако, у такого ученика, даже если он находится на уровне не-возвращающегося, всё равно остаётся утончённое ощущение «я» в отношении пяти совокупностей. Это называется остаточным самомнением и скрытой склонностью «я есть» (СН 22.89). Однако, по мере дальнейшей (медитативной) практики созерцания возникновения и угасания пяти совокупностей устраняется даже эта утончённая идея. Только на уровне араханта уничтожаются даже самые едва уловимые тенденции к самоопределению и самоутверждению.

Первый раздел

I. Накулапита

СН 22.1

Накулапита сутта: Накулапита

Перевод с английского: SV

источник: "Samyutta Nikaya by Bodhi, p. 853"

Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в стране Бхаггов в Сунсумарагире в роще Бхесакалы в Оленьем Парке. И тогда домохозяин Накулапита отправился к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал: «Господин, я стар, отягощён годами, много прожил, дни мои подходят к концу, много у меня телесных недугов, часто болею. Редко мне удаётся повидать Благословенного и монахов, достойных почитания. Пусть Благословенный даст мне совет, Господин, пусть он наставит меня, так чтобы это привело к моему благополучию и счастью на долгое время».

«Так оно, домохозяин, так оно! Это твоё тело полно недугов, стало [хрупким] как яйцо, отягощённым. Если кто-нибудь с таким телом хоть на миг заявил бы [о себе], что здоров, то разве не из-за глупости он поступил бы так? Поэтому, домохозяин, вот как ты должен тренировать себя: «Хоть тело моё поражено болезнью, ум мой не будет поражён болезнью». Так тебе следует тренировать себя».

И тогда домохозяин Накулапита, восхитившись и обрадовавшись фразе Благословенного, поднялся со своего сиденья и, поклонившись Благословенному, обойдя его с правой стороны, отправился к Достопочтенному Сарипутте. Поклонившись Достопочтенному Сарипутте, он сел рядом, и тогда Достопочтенный Сарипутта сказал ему:

«Домохозяин, ты умиротворён, черты твоего лица ярки и чисты. Должно быть, ты услышал беседу о Дхамме сегодня в присутствии Благословенного?»

«А как же иначе, Достопочтенный? Только что я был помазан Благословенным амброзией беседы о Дхамме».

«Каким же видом амброзии беседы о Дхамме Благословенный помазал тебя, домохозяин?»

«Достопочтенный, я подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал: «Господин, я стар, отягощён годами, много прожил, дни мои подходят к концу, много у меня телесных недугов, часто болею. Редко мне удаётся повидать Благословенного и монахов, достойных почитания. Пусть Благословенный даст мне совет, Господин, пусть он наставит меня, так чтобы это привело к моему благополучию и счастью на долгое время». Благословенный ответил: «Так оно, домохозяин, так оно! Это твоё тело полно недугов, стало [хрупким] как яйцо, отягощённым. Если кто-нибудь с таким телом хоть на миг заявил бы [о себе], что здоров, то разве не из-за глупости он поступил бы так? Поэтому, домохозяин, вот как ты должен тренировать себя: «Хоть тело моё поражено болезнью, ум мой не будет поражён болезнью». Так тебе следует тренировать себя». Вот какой амброзией беседы о Дхамме Благословенный помазал меня».

«Не пришло ли тебе в голову, домохозяин, далее спросить у Благословенного о том, что значит иметь тело, поражённое болезнью и ум, поражённый болезнью; и что значит иметь тело, поражённое болезнью, но не ум?»

«Мы пришли сюда издалека, Достопочтенный, чтобы получить разъяснение смысла этой фразы у Достопочтенного Сарипутты. В самом деле, было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта прояснил бы значение этого утверждения».

«Тогда слушай внимательно, домохозяин. Я буду говорить».

«Да, Достопочтенный» – ответил домохозяин Накулапита. Достопочтенный Сарипутта сказал:

«И как, домохозяин, тело поражено болезнью, и ум поражён болезнью? Вот, домохозяин, необученный заурядный человек – не навещающий Благородных, не обученный в их дисциплине и их Дхамме; не навещающий чистых [умом] людей, не обученный в их дисциплине и их Дхамме – считает, что:

* форма – это «я»; или что

* «я» владеет формой; или что

* форма находится внутри «я»; или что

* «я» находится в форме.

Он живёт, будучи охваченным идеями: «Я – это форма, форма – это моё». По мере того, как он живёт, будучи охваченным этими идеями, эта его форма претерпевает изменения и перемены. С изменениями и переменой в форме в нём возникает печаль, стенание, боль, горе и отчаяние.

Он считает, что:

* чувство – это «я»; или что

* «я» владеет чувством; или что

* чувство находится внутри «я»; или что