Дэвид Бейкер - Обольщение Евы Фольк
Тем времен из сарая под прицелом пистолета Эрхарта вышли двое других солдат.
— Вас за это повесят, — сказал один из них.
— Это мы еще посмотрим.
Андреас, обернувшись, увидел усмехающегося венгра и немца в кожаной куртке, направившего ствол «Шмайсера» в грудь Эрхарта. Последний шел, немного прихрамывая. Сердце Андреаса оборвалось. «Вольф!»
Вдруг, из двери выскочила одна из женщин. Она была полураздетой. Венгр, схватив женщину за волосы, толкнул ее на землю. Не обращая на них внимания, Андреас направил пистолет на брата.
— Вольф! — Его сердце бешено колотилось. От волнения у него пересохло во рту. — Вольф брось автомат.
Вольф удивленно поднял брови.
— Ха! Да это же Андреас! Глазам своим не верю! Что ты делаешь в Варшаве?
— Брось автомат, Вольф! Ты пьян.
Посмотрев на Эрхарта, Вольф усмехнулся.
— Это мой братишка, гауптштурмфюрер. Как вам это нравится?
— Ефрейтор, немедленно бросьте оружие, — невозмутимо приказал ему Эрхарт.
Тем временем сообщник Вольфа, уложив на землю и вторую женщину, направил на Андреаса свою винтовку.
— Что будем делать, Кайзер?
— Заткнись, Ласло. — Не сводя автомата с Эрхарта, Вольф посмотрел на Андреаса. — Пришло время рассчитаться, братик. — Он снял «Шмайсер» с предохранителя. Держа палец на спусковом крючке, Вольф опять повернулся к Эрхарту. — Он любит мою жену, гауптштурмфюрер. Что вы на это скажете? Кстати говоря, вы лучше опустите свой пистолет, а то я нервничаю.
Эрхарт не шелохнулся.
— Положите автомат на землю, иначе я буду вынужден пристрелить вас.
Вольф улыбнулся.
— Ласло, оставь дам в покое, и подержи минутку на мушке вот этого милого господина из С С. Если он будет дергаться, стреляй.
Венгр послушно стал позади Эрхарта, направив свою винтовку офицеру в затылок. Вольф подошел к двум солдатам, по-прежнему лежащим на земле.
— Эй, вы, чего разлеглись? Вставайте, олухи.
Андреас, выстрелив в землю возле одного из солдат, навел пистолет в грудь Вольфа.
— Лежите, как лежали, — сказал он. — Вольф, опусти автомат, иначе я убью тебя.
— Очень впечатляет. — Вольф, пошатываясь, подошел к женщинам. — Стрелять в снег мы все умеем. — Схватив одну из женщин за руку, он рывком поднял ее на ноги. Это была темноволосая еврейка с желтой звездой на порванной одежде. — Как, Андреас, не хочешь отведать евреечки, а?
Венгр засмеялся.
— Отпусти ее! — крикнул Андреас.
В его голове все смешалось. Он мог сейчас нажать на спусковой крючок, раз и навсегда избавив мир от этого монстра. Сейчас был самый удобный момент сделать это, поскольку автомат Вольфа небрежно свисал с его плеча. И все же, как он мог убить собственного брата?
Толкнув женщину на землю, Вольф рывком поднял другую. Это была еще одна еврейка, но на этот раз — светловолосая. Возможно, — из Германии или Голландии. Ткнув стволом автомата ей в грудь, Вольф, усмехнувшись, посмотрел на Андреаса. — Опусти свой пистолет, а то я пристрелю ее.
Сердце Андреаса выскакивало из груди. Его голова шла кругом. Он решил действовать. Не сводя пистолета с Вольфа, Андреас сделал три больших шага к Ласло и резко направил ствол в висок опешившего венгра.
— Отпусти ее, Вольф, или я снесу ему голову.
Вольф засмеялся.
— Да что мне за дело до какого-то тупого венгра. Можешь пристрелить его.
Андреас застыл, не зная, что ему предпринять. В этот момент заговорил Эрхарт. Его голос был спокойным, как у дедушки, отчитывающего подравшихся во дворе мальчишек.
— Старший сержант Бауэр. В точности исполняйте мой приказ. — Он сделал паузу. — Я приказываю вам застрелить человека позади меня. Стреляйте!
Андреас был вышколенным немецким солдатом, и потому он, ни секунды не колеблясь, нажал на спусковой крючок, снеся венгру полголовы. Безжизненное тело Ласло грузно упало на землю. Андреас мгновенно перевел пистолет на брата.
Ошеломленный Вольф, отдернув автомат от женщины, направил его на Андреаса и Эрхарта.
— Эй, вы, оба! Бросайте пистолеты, если не хотите, чтобы я пристрелил вас, — злобно крикнул он.
— Вольф, прошу тебя… — начал Андреас.
— Просишь? Ну, конечно! Ты же такой вежливый!
Вольф, схватив за волосы блондинку, рванул ее к себе, заслонившись ею, как живым щитом. В этот момент опять спокойно заговорил Эрхарт.
— Ефрейтор, если вы не опустите автомат, я прикажу убить вас. Что вы прикрываетесь этой еврейкой? Это же глупо. Вы что думаете, что мы будем колебаться, застрелить ее или нет? — Эрхарт обратился к Андреасу. — Бауэр, слушайте мой приказ. Напоминаю, что вы должны исполнить его в точности.
Андреас почувствовал слабость в ногах. Застрелить собственного брата? Как такое возможно? И все же он надеялся, что Эрхарт отдаст такой приказ, хотя и осознавал, что питать подобные надежды, — просто ужасно.
— Слушаю, господин гауптштурмфюрер, — выдавил из себя Андреас.
Теперь уже Вольф не на шутку испугался. Заметив, что к ним от железнодорожной насыпи спешат караульные, он метнул взгляд на свой мотоцикл. «Сейчас или никогда», — подумал он.
— Мне пора ехать.
Оттолкнув от себя еврейку, Вольф начал пятиться к мотоциклу, не сводя автомата с Эрхарта.
— Нет, вы никуда не поедете, — спокойно сказал последний, делая шаг к Вольфу. Его пистолет был направлен прямо в лицо пьяному негодяю. — Вы угрожали немецкому офицеру, поэтому вы арестованы.
— Не приближаться!
— Бросьте автомат! — крикнул Эрхарт.
Он хорошо разбирался в людях, и, увидев, как напряглись лицо и плечи Вольфа, понял, что тот запаниковал. Еще раз повторив свой приказ, Эрхарт, все так же держа пистолет в вытянутой вперед руке, сделал три больших шага. Увидев как у Вольфа задергалась губа, он нажал на спусковой крючок, но вместо выстрела раздался громкий щелчок. Эрхарт замер, открыв рот. Он забыл зарядить пистолет.
Вольф отреагировал мгновенно. Злобно прищурившись, он выпустил в грудь Эрхарта очередь, и офицер рухнул на спину мертвым. Ошеломленный Андреас увидел, что Вольф поворачивает ствол автомата на него. Их глаза на мгновение встретились. Казалось, время застыло на месте.
Вольф прищурился. Его палец уже был готов нажать на спусковой крючок, но Андреас успел выстрелить первым, а затем — еще и еще. Вольф, попятился. Его автомат, описав дугу, выстрелил куда-то в сторону. Споткнувшись о собственную ногу, Вольф рухнул в снег и забился в смертных конвульсиях. Из его горла хлестала кровь.
Охваченный бурей эмоций, Андреас, бросившись к брату, упал возле него на колени. Обхватив Вольфа за плечи, он заплакал. Судороги сменились резкими вздрагиваниями, и через мгновение Вольф, издав хриплое бульканье, вздрогнул в последний раз и затих.
— Возможно, но бабушка Клемпнера была крещеной христианкой. — Ева посмотрела из-за своей печатной машинки на пожилую сотрудницу их офиса.
— Еврей есть еврей. Крещение — это хорошо, но нос оно не выпрямит. — Женщина хихикнула. — Впрочем, у Клемпнера нос достаточно прямой. Наверно, именно поэтому его взяли в армию, хоть он и не чистый ариец.
— А сколько ему лет?
— Тридцать восемь. Сейчас в армию берут всех подряд. Ева кивнула.
— Клемпнер говорит, что поражение под Сталинградом равноценно поражению в войне.
— Ева?
От неожиданности она вскочила с места.
— Господин Клемпнер!
Ричард с угрюмым видом вошел в офис, сжимая в руке небольшой конверт. В офисе мгновенно воцарилась гробовая тишина.
Клемпнер, как всегда, был одет в униформу национал-социалистов, но в то утро каждая ее складка была особенно тщательно выглажена, а воротничок — накрахмален. На ремне Ричарда висела начищенная до зеркального блеска кобура. Встав по стойке «смирно», он вскинул вверх правую руку.
— Хайль Гитлер!
Ева вяло ответила таким же приветствием. Ее сердце бешено колотилось. Клемпнер глубоко вздохнул.
— Фрау Ева Кайзер, я должен с прискорбием сообщить, что ефрейтор Вольф Кайзер погиб за родину и Фюрера. — Клемпнер передал Еве конверт. — Хайль Гитлер! — Еще раз вскинул он руку в салюте и отвернулся.
Ева смотрела перед собой невидящими глазами, сжимая в руках конверт. В ее горле стоял тугой ком. Внутри нее бурлила смесь печали, облегчения, радости, сожаления… и стыда Еве хотелось танцевать и размахивать руками, и в то же время — упасть на пол и заплакать. Ей хотелось хлопать в ладоши, но при этом ее тошнило. Внутри Евы звучали песни и смех, хотя она бы предпочла убежать и куда-нибудь спрятаться. Ей хотелось выпрыгнуть в окно, но она просто опустилась на свой стул.
Ева чувствовала, как вокруг нее, подобно змее, обвивается чувство вины, высасывая из нее жизнь. Ей стало тяжело дышать. Время как будто остановилось. Комната закружилась, звеня в ушах мертвой тишиной. По щекам Евы побежали слезы. Вдруг легкое прикосновение чьей-то руки вернуло ей восприятие звука и цвета. Еву обступили женщины.
