Лия Флеминг - Девушка под сенью оливы
– Знаешь, – сказал он, не поворачиваясь, – у меня тут появилась одна идея. А что, если ты слегка расправишь свои крылышки и полетаешь немного по острову вместо Афины? Завезешь необходимые медикаменты в одно место, потом – в другое.
– Родители никогда не отпустят меня одну из дома.
– Придется выбирать, моя радость! Либо свобода, либо жизнь в клетке.
– Тебя послушать, так все проще простого!
– Ничего простого! Я предлагаю тебе очень опасную работу. Но женщины справляются с обязанностями курьеров лучше мужчин. Их реже останавливают на блокпостах, почти никогда не обыскивают. Начнем пока с небольших поручений в пределах города. Пусть уличные патрули привыкнут к тому, что после дежурства в клинике ты еще совершаешь обходы, навещаешь некоторых наших пациентов. А заодно и твои родители перестанут волноваться, что ты задерживаешься на работе. Это важно, Йоланда! Очень!
Йоланда нахмурилась, сосредоточенно обдумывая слова Андреаса.
– Хорошо! Я постараюсь.
– Уверен, что ты справишься. Ты у меня такая молодец. И помни, то, что я говорил тебе о своих планах на будущее, – это серьезно. Ты единственная девушка, которая мне действительно нужна! – Андреас заключил Йоланду в объятия и нежно поцеловал ей руку. – Больше не будешь плакать, да? Что же до мистера Мордо, то сообщи ему, что, к большому сожалению, он опоздал и ты не можешь стать его женой, так как тебя уже просватали другие.
– Уже? – улыбнулась она, возвращая ему поцелуй.
Малеме 2001 год
Сидя на скамейке, Райнер Брехт приходил в себя после посещения Немецкого военного кладбища, расположенного неподалеку от старого аэропорта в Малеме. Он бесцельно разглядывал залив и горы, возвышающиеся на горизонте. Бывший десантник долго собирался с силами, прежде чем приехать сюда, хорошо зная, что не может покинуть Крит, не отдав дань памяти тем, кто упокоился в этой земле навсегда.
Сегодня здесь тихо, спокойно, все чистенько и ухожено. Никаких следов того кошмара, которым стали в свое время бои за то, что в военных сводках значилось просто как «высота 107». Как отчаянно они дрались с англичанами на этом крохотном пятачке! Воистину, не на жизнь, а на смерть. Парадоксальная вещь: сегодня за порядком на кладбище следит не кто-нибудь, а лично Георг Сиходакис, один из самых прославленных героев критского Сопротивления. А вот поди ж ты! Под конец жизни решил примириться с былыми врагами таким необычным способом: ухаживает за немецкими могилами, приводит в порядок надгробия, следит за чистотой на кладбище.
Сколько знакомых имен всплыло в памяти, пока Райнер прогуливался по кладбищенским аллеям. Не раз на глаза наворачивались слезы при мысли о том, сколько молодых мальчишек полегло здесь в момент высадки десанта. Да и потом, когда они воевали в горах.
Да, не всем повезло тогда так, как ему. Он уцелел в годы войны, прожил долгую жизнь, сделал академическую карьеру, женился, вырастил сыновей, не без гордости наблюдая за тем, каких успехов и процветания уже они добились в своей жизни. О, они пошли гораздо, гораздо дальше отца. Иногда ему даже казалось, что войны в его жизни и вовсе не было. Никогда! А потом вдруг отчетливо представлял себе, как когда-то, сидя под испепеляющим критским солнцем, он отчаянно желал только одного: как можно скорее оправиться после ранения и навсегда покинуть Крит. Он был готов отправиться воевать куда угодно. Только не здесь! Только не на этом острове, который такой смертельной хваткой вцепился и в победителей, и в побежденных.
Лето 1942 года
В поле зрения Райнера попал один из переводчиков, выходец из дальнего высокогорного села, причем в том районе, где у немцев было особенно много проблем с подавлением бунтарских настроений среди местного населения. Этого переводчика в штабе числили среди лучших агентов: умный, сообразительный, наблюдательный, умеющий произвести на всех хорошее впечатление. К тому же абсолютно безжалостный к врагу. Агентурная сеть была у них обширной, и агентов было предостаточно, да только проку от большинства из них было немного. То есть все они, конечно, обещали горы золотые, но ценной информации добывали жалкие крохи. Что кот наплакал. А некоторые и вовсе откровенно подставляли своих друзей и родственников в обмен на деньги и всякие поблажки и привилегии. Были и такие, кто попросту сводил старые счеты с врагами, мстил им за былые обиды в лучших средневековых традициях кровавой мести. Этот же агент вел себя принципиально иначе. Он вначале втирался в доверие к потенциальному подозреваемому, заводил с ним дружеские отношения и даже начинал сливать обрывки кое-какой ценной информации. Многие вместе с наживкой заглатывали и крючок, и взять таких людей с поличным было лишь делом техники.
Вообще-то большинство своих осведомителей Райнер откровенно презирал. Впрочем, он презирал и самого себя за то, что все никак не может вернуться в строй и почувствовать себя полноценным офицером действующей армии. Разве его готовили для карательных рейдов? Его место сейчас в Египте, в армии Роммеля, который в это самое время утюжит пустыню своими танками. Разумеется, в разгорающейся схватке между англичанами и Роммелем Крит приобретал необыкновенно важное стратегическое значение как перевалочный пункт для поставок немецкой техники, боеприпасов, топлива, наконец, военной силы. Танкеры с нефтью день и ночь шли на Ближний Восток в сопровождении усиленного конвоя на случай возможных атак противника и с моря, и с воздуха. Там, в Африке, шли настоящие боевые действия, там решались судьбы мира, а Райнер в это время безвылазно сидел на своем крохотном островке.
Между тем особого прогресса в собственной реабилитации Райнер пока не наблюдал, и это печалило больше всего. Ни регулярные морские ванны, ни всевозможные физиопроцедуры ощутимых результатов не приносили. Напротив, он чувствовал, как с каждым днем все сильнее атрофируется его нога от бедра и ниже, что каждый шаг сопровождается нестерпимой болью. Порой он со страхом думал о том, что его ждет впереди. Уж не обречен ли он после ранения на пожизненную инвалидность с перспективой закончить свои дни заштатным клерком в какой-нибудь второсортной конторе? Словом, с некоторых пор будущее рисовалось Райнеру исключительно в мрачных тонах, и именно в этот момент ему посоветовали обратиться к одному местному врачу, практикующему в клинике Красного Креста в Ханье. Райнер решил рискнуть, тем более что немецкие врачи со всеми их хвалеными методами консервативной терапии пока не сильно преуспели. Правда, и на грека Райнер не возлагал особых надежд. Но, как говорится, попытка не пытка.
Первый визит разочаровал: какая-то затрапезная комнатка, в которой принимал врач. Скудная обстановка, из мебели – лишь одна кушетка для мануальных процедур. Одноглазый доктор приблизительно его возраста внимательно обозрел рану, заставил несколько раз встать и сесть, проверил, как работают все мускулы, задал пару вопросов и вынес вердикт:
– Рана полностью зажила. Но у вас за время реабилитации уже выработался неосознанный рефлекс: как только при ходьбе возникает боль, вы моментально переносите всю нагрузку на здоровый бок. Равновесие при этом нарушается, и вы начинаете хромать. Вы слышали что-нибудь об остеопатическом массаже?
Райнер неопределенно пожал плечами. Дескать, слышал, но не придавал особого значения. Раньше ему просто не нужны были подобные процедуры.
– Заметных сдвигов мы добьемся уже через четыре сеанса, – пообещал на прощание врач. – Но нужно время. Чем вы сейчас занимаетесь по долгу службы?
Райнер предельно лаконично изложил круг своих обязанностей, тщательно взвешивая каждое слово, чтобы не сказать чего лишнего, тем более иностранцу, тем более представителю вражеской стороны.
– Никакого сидения за столом. Стул вам не поможет встать на ноги. Вы должны ходить, регулярно выполнять физические упражнения, плюс плавание.
– Но больно же!
– Боль ослабнет, как только вы восстановите правильную осанку и перестанете кривиться на один бок. Знаете, порой мышечная боль возникает по вине человеческого сознания. Мозг посылает в ту или иную мышцу сигнал, означающий нежелание выполнять какое-то движение, потому что оно сулит временный дискомфорт. Отсюда боль. Но вы должны ходить, ходить и еще раз ходить! Ходить, преодолевая боль, и все у вас пойдет на поправку. Вот увидите!
Легкость, с которой доктор Андронакис отмел прочь все его страхи, вызвала любопытство, и Райнер вознамерился пройти хотя бы пару сеансов мануальной терапии. Первый сеанс длился на удивление мало. Врач прошелся по его позвоночнику, осторожно вправляя на место отдельные диски, потом продемонстрировал несколько поз, наиболее подходящих для пациента, и показал упражнения, которые следует делать ежедневно. Он также посоветовал сменить обувь, чтобы снять излишнюю нагрузку с больной ноги.
