Джеффри Арчер - Лишь время покажет

Миссис Баррингтон, Джайлз и Грэйс прошли за кулисы, где обнаружили Ромео и Джульетту, по-прежнему державшихся за руки, пока зрители выстраивались в очередь, чтобы осыпать их похвалами.

– Ты здорово сыграл, – отметил Джайлз, хлопнув друга по спине.

– Я сыграл неплохо, – поправил Гарри, – а вот Эмма была великолепна.

– И когда же это случилось? – понизил тот голос.

– Еще в Риме, – признался Гарри с озорной улыбкой.

– Подумать только, оказывается, я пожертвовал записью Карузо, не говоря уже о граммофоне, чтобы вас свести!

– А еще оплатил ужин на нашем первом свидании.

– А где папа? – спросила Эмма, оглядываясь.

Грэйс уже собиралась объяснить сестре, что произошло, когда появился капитан Таррант.

– Поздравляю, мой мальчик, – сказал он. – Ты отлично сыграл.

– Спасибо, сэр, – отозвался Гарри, – но вы, по-моему, еще не знакомы с настоящей звездой.

– Нет, но позвольте мне вас заверить, юная леди, что, будь я годков на сорок моложе, ни один соперник не решился бы спорить со мной за ваше внимание.

– Нет таких соперников, которые могли бы оспорить у вас мою приязнь, – ответила Эмма. – Гарри не устает рассказывать, как много вы для него сделали.

– Это взаимно, – заметил Джек.

Между тем Гарри завидел мать и крепко обнял ее.

– Я так горжусь тобой, – сказала Мэйзи.

– Спасибо, мам. Но давай я познакомлю тебя с Эммой Баррингтон, – отозвался он, приобнимая девушку за талию.

– Теперь я знаю, в кого ваш сын так красив, – заметила Эмма, пожимая руку миссис Клифтон. – Позвольте мне представить вам мою мать, – добавила она.

Об этой встрече Мэйзи думала уже много лет, но такой сценарий ей в голову не приходил. С опаской она пожала руку Элизабет Баррингтон, но ее приветствовала столь теплая улыбка, что сразу стало ясно: та и не подозревает о тайных узах, их связывающих.

– А это мистер Аткинс, – представила Мэйзи человека, сидевшего рядом с ней во время спектакля.

Гарри никогда не встречался с мистером Аткинсом. Глядя на мамину шубу, он задумался, не этот ли тип стал причиной того, что у него теперь есть целых три пары обуви.

Он уже собирался заговорить с мистером Аткинсом, но его перебил доктор Пейджет, желавший представить юношу профессору Генри Уайлду. Гарри сразу же узнал это имя.

– Я слышал, вы надеетесь поступить в Оксфорд, чтобы изучать английскую литературу, – начал Уайлд.

– Только если преподавать ее будете вы, сэр.

– Вижу, обаяние Ромео не осталось забытым на сцене.

– А это Эмма Баррингтон, сэр.

Профессор английского языка и литературы оксфордского колледжа Мертон чуть склонил голову.

– Вы были великолепны, юная леди.

– Спасибо, сэр, – отозвалась Эмма. – Я тоже надеюсь учиться у вас, – добавила она. – На будущий год я намерена поступать в Сомервилль.

Джек Таррант глянул на миссис Клифтон – нескрываемого ужаса в ее глазах невозможно было не заметить.

– Дедушка, – окликнул Джайлз, когда к ним подошел председатель попечительского совета, – по-моему, ты не знаком с моим другом Гарри Клифтоном.

Сэр Уолтер сердечно пожал Гарри руку, а затем крепко обнял внучку.

– Вы дали старику повод гордиться, – сообщил он.

Джеку и Мэйзи стало до боли ясно, что двое влюбленных, рожденных «под звездой злосчастной», даже не представляли, каким невзгодам они положили начало.

Сэр Уолтер приказал шоферу отвезти миссис Баррингтон с детьми обратно в особняк. Несмотря на успех Эммы, ее мать не скрывала негодования, пока машина направлялась к долине Чу. Когда они въехали в ворота и остановились у дома, Джайлз обратил внимание, что в гостиной все еще горит свет.

Высадившись из машины, Элизабет велела детям отправляться спать таким тоном, какого никто из них не слышал уже долгие годы, а сама устремилась в гостиную. Джайлз с Эммой нехотя поднялись по широкой лестнице, но остановились и сели на верхнюю ступеньку, как только мать скрылась из виду. Грэйс послушно ушла к себе. Джайлз задумался, не нарочно ли мать оставила дверь открытой.

Когда Элизабет вошла в комнату, ее муж и не подумал встать. Она заметила на столике рядом с ним наполовину пустую бутылку виски и бокал.

– Несомненно, у тебя есть какое-то объяснение твоей непростительной выходке?

– Я не обязан ничего тебе объяснять.

– Спасибо, что твое кошмарное поведение не испортило Эмме сегодняшний праздник.

Баррингтон плеснул себе в бокал еще виски и отхлебнул.

– Я немедленно забираю Эмму из школы «Ред мейдс», все уже улажено. В следующем триместре она отправится куда-нибудь подальше, чтобы никогда не встречаться с этим мальчишкой.

Сидевшая на лестнице Эмма разрыдалась. Джайлз обнял ее за плечи.

– Да что такого натворил Гарри Клифтон, чтобы ты так постыдно себя вел? – спросила Элизабет.

– Это тебя не касается.

– Нет, касается, – возразила Элизабет, пытаясь сохранять спокойствие. – Мы говорим о нашей дочери и лучшем друге нашего сына. Если Эмма влюбилась в Гарри, а я подозреваю, что так оно и есть, я не могу представить более славного и достойного юноши, которому она могла бы отдать сердце.

– Гарри Клифтон – сын потаскухи. Потому-то ее и бросил муж. И я повторяю, что никогда не позволю Эмме связаться с этим мелким ублюдком.

– Я отправляюсь в постель, пока не вышла из себя окончательно, – сказала Элизабет. – Даже не думай ложиться со мной в подобном состоянии.

– Я в любом состоянии не собираюсь с тобой ложиться, – заявил Баррингтон, подливая себе виски. – Сколько себя помню, ты не доставляла мне ни малейшего удовольствия в постели.

Эмма вскочила, метнулась к себе в комнату, заперлась. Джайлз не тронулся с места.

– Ты, очевидно, пьян, – бросила Элизабет. – Мы обсудим это утром, когда протрезвеешь.

– Нечего нам обсуждать утром, – невнятно пробормотал Баррингтон вслед выходящей из комнаты жене.

Когда на следующее утро, без малого в восемь, Дженкинс пришел в гостиную отворять ставни, он не выказал ни малейшего удивления, обнаружив, что хозяин крепко спит, растянувшись в кресле, и по-прежнему облачен в смокинг.

Под лучами утреннего солнца Баррингтон заворочался. Он заморгал и уставился на дворецкого, затем бросил взгляд на часы.

– Примерно через час за мисс Эммой прибудет машина, Дженкинс. Проследите, чтобы она собрала вещи и приготовилась.

– Мисс Эммы здесь нет, сэр.

– Что? А где же она? – возмутился Баррингтон.

Он попытался встать, но неуверенно пошатнулся и рухнул обратно в кресло.

38

– Куда, по-твоему, они направились? – спросил Гарри, когда друг описал ему ночные события.

– Понятия не имею, – признался Джайлз. – Я уже спал, когда они уезжали. Из Дженкинса мне удалось вытянуть только то, что чуть позже полуночи такси отвезло их на вокзал.

– И ты говоришь, твой отец был пьян, когда ты вернулся?

– Как свинья, так и не протрезвел к завтраку. Орал и ругался на каждого, кто попадался ему под руку. Попытался даже обвинить во всем меня. Тогда-то я и решил перебраться к дедушке с бабушкой.

– Как думаешь, твой дед может знать, где они сейчас?

– Сомневаюсь, хотя он не слишком-то удивился, когда я рассказал о случившемся. Бабушка разрешила мне оставаться у них столько, сколько захочу.

– В Бристоле их быть не может, – прикинул Гарри, – если такси отвезло их на вокзал.

– Сейчас они могут оказаться уже где угодно, – заметил Джайлз.

Некоторое время оба молчали.

– Может, на вашей вилле в Тоскане? – предположил Гарри.

– Вряд ли, – возразил Джайлз. – Об этом месте папа подумает в первую очередь, они не смогли бы долго оставаться там в безопасности.

– Значит, они должны быть где-то, куда твой отец не сразу решится поехать.

Оба мальчика снова замолчали, пока Гарри не встрепенулся.

– Дошло, кто может знать!

– И кто же?

– Смоленый Джек, – ответил Гарри, который все никак не мог приучить себя называть своего друга капитаном Таррантом. – Я знаю, что он сдружился с твоей матерью, и она определенно ему доверяет.

– А ты представляешь, где он сейчас может быть?

– Это известно любому, кто читает «Таймс», – насмешливо бросил Гарри.

Джайлз ткнул друга кулаком в плечо.

– И где же он, умник?

– Его можно застать у него в кабинете, в Лондоне. На площади Сохо, если я правильно помню.

– Мне давно хотелось провести денек в Лондоне, – заявил Джайлз. – Жаль только, я оставил дома все деньги.

– Не беда, – успокоил его Гарри. – Я при деньгах. Этот тип Аткинс дал мне пятерку. Правда, он велел потратить ее на книжки.

– Не волнуйся, можно придумать и другой план.

– Например? – спросил Гарри с надеждой.

– Можем просто подождать, пока Эмма тебе напишет.

Теперь пришел черед Гарри легонько стукнуть друга.

– Ладно, – заключил он. – Но лучше бы нам выдвинуться в путь, пока никто не выяснил, что у нас на уме.