Джеффри Арчер - Лишь время покажет

С годами Джайлз смирился с тем, что, если ему хочется повидаться с Гарри на каникулах, необходимо позаботиться о том, чтобы о его замыслах не проведал отец, иначе им грозил крах, как самым хитроумным планам мышей и людей [45] . Но ему частенько приходилось обращаться за помощью к Эмме, и сестра неизменно получала свой фунт мяса, прежде чем согласиться на пособничество.

– Начнешь за ужином, а я подхвачу, – пообещал Джайлз, обрисовав свой последний замысел.

– Как натурально, – с насмешкой заметила Эмма.

После супа она невинно осведомилась у матери, не сможет ли та на следующий день съездить с ней на виллу Боргезе, благо учительница изобразительного искусства рекомендовала всенепременно ее посетить. Девушка прекрасно знала, что у мамы уже есть другие планы.

– Прости, милая, – откликнулась та, – но мы с твоим отцом собираемся на обед к Хендерсонам в Ареццо. Но ты можешь составить нам компанию.

– Джайлзу ничто не мешает отвезти тебя в Рим, – встрял отец с другого конца стола.

– А это обязательно? – осведомился Джайлз, который только что собирался предложить то же самое.

– Да, обязательно, – твердо заявил отец.

– Но какой в этом смысл, пап? Когда мы туда доберемся, нам сразу придется разворачиваться и ехать обратно. Едва ли дело того стоит.

– Стоит, если вы переночуете в отеле «Плаза». С утра я первым делом им позвоню и забронирую пару номеров.

– Ты уверен, что они для этого достаточно взрослые? – с некоторой тревогой спросила миссис Баррингтон.

– Через несколько недель Джайлзу исполнится восемнадцать. Пора бы ему вырасти и научиться брать на себя ответственность.

Джайлз склонил голову, как будто смиренно уступая.

Назавтра такси доставило их с Эммой на местный вокзал как раз к раннему утреннему поезду до Рима.

– Хорошенько присматривай за сестрой, – напутствовал Джайлза отец перед тем, как они выехали с виллы.

– Обязательно, – пообещал тот, и машина тронулась.

Несколько мужчин встали, уступая Эмме место, когда она вошла в вагон, а Джайлзу пришлось простоять всю дорогу. По прибытии в Рим они на такси добрались до виа дель Корсо, а зарегистрировавшись в отеле, отправились дальше, на виллу Боргезе. Джайлза потрясло, сколько юношей немногим старше его носит форму, а почти на всех колоннах и фонарных столбах, мимо которых они проезжали, красовались портреты Муссолини.

Высадившись из такси, они двинулись через парк, встречая по пути все новых и новых людей в форме и новые изображения дуче, пока наконец не добрались до пышного дворца.

Гарри писал Джайлзу, что их экскурсия начинается в десять. Он сверился с часами – несколько минут двенадцатого; если повезет, они вот-вот закончат. Он купил два билета, отдал один Эмме, взбежал по лестнице на галерею и отправился на поиски школьной группы. Эмма тем временем неспешно восхищалась статуями Бернини, занимавшими первые четыре зала, – ей-то спешить было некуда. Джайлз переходил из галереи в галерею, пока не высмотрел компанию юношей в бордовых пиджаках и черных фланелевых брюках, столпившихся вокруг небольшого портрета пожилого человека в кремовой шелковой сутане и с белой митрой на голове.

– Вот они где, – буркнул он, но Эммы нигде не было видно.

Не задумываясь о том, куда делась сестра, он направился к внимательно слушавшим юношам. Но стоило ему увидеть ее, как он напрочь забыл, зачем приехал в Рим.

– Караваджо поручили написать этот портрет папы римского Павла Пятого в одна тысяча шестьсот пятом году, – рассказывала она с легким акцентом. – Как видите, он остался незаконченным, поскольку художнику пришлось бежать из Рима.

– Почему, мисс? – спросил мальчик помладше из первого ряда, явно намеренный когда-нибудь в будущем занять место Дикинса.

– Потому что он ввязался в пьяную драку и убил человека.

– Его арестовали?

– Нет, – ответила экскурсовод, – Караваджо всегда успевал перебраться в новый город до того, как силы правопорядка успевали его нагнать, а его святейшество в конце концов даровал ему помилование.

– Почему? – не унимался мальчик.

– Потому что хотел, чтобы Караваджо выполнил для него еще несколько заказов. Некоторые входят в число семнадцати работ, поныне выставленных в Риме.

Тем временем Гарри заметил Джайлза, восторженно уставившегося на картину. Он отделился от группы и подошел к другу.

– И давно ты уже тут стоишь? – спросил он.

– Достаточно, чтобы влюбиться, – отозвался Джайлз, по-прежнему не отрывая взгляда от экскурсовода.

Гарри рассмеялся, сообразив, что Джайлз уставился вовсе не на портрет, а на элегантную, уверенную в себе молодую женщину, рассказывавшую мальчикам о картинах.

– По-моему, она не вполне подходит тебе по возрасту, – заметил Гарри. – Подозреваю, что даже ты не сможешь себе позволить ее внимание.

– Я готов рискнуть, – заявил Джайлз.

Экскурсовод повела группу в следующий зал. Джайлз послушно двинулся следом и расположился так, чтобы хорошо видеть ее, пока остальные мальчики рассматривали статую Полины Боргезе работы Кановы – как выразилась она, «вероятно, величайшего скульптора всех времен». Джайлз не собирался с ней спорить.

– Что ж, на этом наша экскурсия заканчивается, – объявила женщина. – Но если у вас остались вопросы, я пробуду здесь еще несколько минут, не стесняйтесь.

Джайлз стесняться не стал.

Гарри с изумлением наблюдал, как его приятель решительно подошел к молодой итальянке и заговорил с ней так, будто они были старыми друзьями. Даже маленький мальчик из первого ряда не решился его перебить. Несколько минут спустя Джайлз вернулся к Гарри, причем на лице его сияла широченная улыбка.

– Она согласилась со мной поужинать.

– Я тебе не верю, – заявил Гарри.

– Но возникло некоторое затруднение, – добавил Джайлз, не обращая внимания на друга, который смотрел на него, словно Фома неверующий.

– Небось не одно…

– …которое можно преодолеть с твоей помощью.

– Тебе нужно, чтобы вас сопровождала дуэнья, – предположил Гарри, – на тот случай, если ситуация выйдет из-под контроля.

– Да нет же, тупица. Я хочу, чтобы ты присмотрел за моей сестрой, пока Катерина знакомит меня с римской ночной жизнью.

– И не надейся, – заявил Гарри. – Я приехал в Рим не для того, чтобы работать за тебя нянькой.

– Но ты же мой лучший друг, – взмолился Джайлз. – Если ты не поможешь, к кому мне еще обратиться?

– Почему бы тебе не попытать удачи с Полиной Боргезе? Сомневаюсь, что у нее есть какие-нибудь планы на сегодня.

– Тебе всего-то и нужно поужинать с ней и проследить, чтобы к десяти легла спать.

– Прости, что упоминаю об этом, Джайлз, но мне казалось, что ты приехал в Рим поужинать со мной?

– Я дам тебе тысячу лир, если ты избавишь меня от ее общества. А с утра позавтракаем у меня в отеле.

– Меня не так просто подкупить.

– И, – добавил Джайлз, разыгрывая свой главный козырь, – еще я отдам тебе мою запись Карузо, поющего в «Богеме».

Гарри обернулся и обнаружил стоявшую рядом девушку.

– Кстати, – заметил Джайлз, – это моя сестра Эмма.

На следующее утро Гарри присоединился к Джайлзу за завтраком в отеле «Палас», и друг приветствовал его с той же самонадеянной улыбкой, какой щеголял всякий раз, когда набирал сотню перебежек.

– Ну, как прошло с Катериной? – спросил Гарри, не желая услышать ответ.

– Превзошло мои самые смелые мечты.

Гарри уже собирался расспросить его подробнее, когда рядом объявился официант.

– Cappuccino, per favore [46] , – заказал Гарри, а затем все же спросил: – И как далеко она позволила тебе зайти?

– До самого конца, – заявил Джайлз.

Гарри разинул рот, но оттуда не вылетело ни звука.

– А ты…

– Что я?

– А ты… – попытался Гарри снова.

– Да?

– Видел ее раздетой?

– Да, конечно.

– Все тело?

– Естественно, – подтвердил Джайлз, когда перед Гарри поставили чашку кофе.

– Не только верхнюю половину, но и нижнюю?

– Все целиком, – сообщил Джайлз. – Кроме шуток.

– Ты трогал ее грудь?

– Вообще-то, я лизал ее соски, – заявил тот, отхлебнув кофе.

– Ты… что делал?

– Что слышал, – отрезал Джайлз.

– Но ты, в смысле, ну…

– Да.

– Сколько раз?

– Я сбился со счета, – заявил Джайлз. – Она была ненасытна. Семь, а то и восемь. Она просто не давала мне заснуть. Я бы до сих пор оставался там, если бы ей сегодня не нужно было к десяти утра в Музей Ватикана читать лекцию очередной кучке сопляков.

– Но вдруг она забеременеет? – спросил Гарри.

– Не будь таким наивным, Гарри. Не забывай, что она итальянка. – После очередного глотка кофе Джайлз спросил: – А как себя вела моя сестрица?

– Ужин был превосходным, и ты должен мне Карузо.

– Настолько плохо? Что ж, не может же нам везти одинаково.

Никто из них не заметил Эмму, пока та не встала рядом с мальчиками. Гарри тут же вскочил и уступил ей место.