Кафа Аль-зооби - Лейла, снег и Людмила
– Нет, понимаешь! Я видел, как он выходил из твоей комнаты! Вот этими глазами видел, ты слышишь? – говорил он угрожающим голосом, подходя к ней и с силой сжимая ей руку. – Если бы я не увидел сам, я бы, наверное, не поверил, потому что мне трудно в это поверить. Я не поверил бы, что ты… Как ты могла?!
– Оставь меня. Ты не имеешь права разговаривать со мной таким тоном, – сказала Лейла дрожащим голосом.
– А каким тоном я должен с тобой разговаривать? Каким?! – крикнул он.
– Никаким. Это мое личное дело.
– Нет! Не твое личное дело. Мне легче было увидеть тебя мертвой, чем… Ты предала меня. Понимаешь? – предала! – кричал он вне себя от гнева, в то время как она пыталась увернуться от его кулаков. – Почему ты меня отвергла? Я не понимаю! Чем эти чужие лучше меня, если тебе все равно? Чем они лучше? А? Скажи мне сейчас же! – Он кричал и продолжал бить ее, лежавшую на полу. Затем вдруг остановился, запыхавшись, и она подняла на него глаза и сказала хрипло:
– Убирайся!
Он стоял и смотрел на нее.
– Я сказала «уходи отсюда», – проговорила Лейла, встав на ноги.
Она плакала, волосы ее спутались, голос дрожал, но она не решалась посмотреть ему прямо в лицо.
– Я не ожидал, что ты когда-нибудь можешь так низко пасть, и главное – так легко.
– Ты достаточно оскорбил меня и ударил, и я тебе не ответила. Теперь уходи и не вздумай прийти ко мне еще раз.
– Почему? Потому что тебе надо принять других?
– Да! – Она не успела произнести это слово, как получила сильный удар по лицу, отчего вновь упала на кровать. Потом услышала, как дверь комнаты с шумом захлопнулась.
В то утро Рашид похоронил свои последние мечты. Оборвалась последняя струна, и его душу охватил мрачный мертвенный покой. Его отчаяние и горе достигли предела. Он не понимал, что делать, куда направиться, чтобы в одиночестве испустить дух.
В тот день ему удалось вызнать адрес Игоря у одной из больничных служащих. Рашид был обессилен, еле дер жался на ногах, удивляясь, откуда у него взялось столько сил, что он чуть не убил Игоря. Он прекратил бить его только тогда, когда тот был уже не в силах сопротивляться.
– Я убью тебя, если ты хотя бы еще раз близко подойдешь к ней. И советую принять мои слова всерьез, – сказал Рашид, выходя.
«А какая разница, подойдет он к ней еще раз или нет?» – спрашивал он сам себя, не находя ответа. Все кончено, и самое худшее, что могло произойти, уже произошло. Какой теперь толк!
Он провел ту ночь на улице. Сидел на скамейке парка и горько плакал.
Дождавшись вечера, Лейла поспешила к Игорю, чтобы предупредить его.
Они с удивлением смотрели друг на друга. На лице каждого из них виднелись явные следы побоев. Кроме того, у Лейлы глаза были распухшие от слез.
– Кто это тебя так? – в недоумении спросил Игорь.
– Думаю, тот же, кто и тебя. Но как он узнал твой адрес?
– Не знаю. Я увидел его, когда открыл дверь. Не успел пригласить его, как он тут же вошел, закрыл за собой дверь и бросился на меня. Он не дал мне сказать ни слова или даже ответить на удары. Он был как разъяренный бык. Но я не понимаю, кто ему сообщил? И что он о себе воображает? Он что, несет за тебя ответст венность?
– Когда это случилось?
– Часа два тому назад. Но я преподам ему незабываемый урок. Он думает, что может испугать кого-то своей дикостью? Нет! Он слишком много себе позволил.
– А что ты собираешься делать?
– Мы вместе пойдем в милицию и подадим на него жалобу. Я заплачу милиционерам, и они поступят с ним как надо.
– Ты с ума сошел?!
– Почему? Он напал на тебя и на меня и должен получить по заслугам!
– Выбрось это из головы.
– Почему?
– Самое лучшее – ничего не предпринимать.
– Это ты сошла с ума. Хочешь, чтобы я промолчал? До такой степени боишься его?
– Дело не в этом.
– А в чем?
– Даже если он сядет в тюрьму, главной жертвой окажусь я.
– Как? Я не понимаю.
– Разразится скандал, известие дойдет до моего отца, и один Бог знает, что за этим последует.
– А что ты предлагаешь сделать?
– Я сказала тебе: ничего. Пожалуйста, ради меня постарайся вести себя так, будто ты не знаешь, кто напал на тебя. Ты не видел его лица, не мог догнать его и ничего о нем не знаешь.
– Я не представлял, что ты до такой степени слабая.
– В моем случае неуместно говорить о силе и слабости.
– Но я не могу промолчать! Он пришел и ни с того ни с сего бросился на тебя, а потом явился ко мне домой и напал на меня тоже! И ты хочешь, чтобы я промолчал и забыл об этом?!
– Я понимаю тебя. И мне очень жаль, что из-за меня ты попал в такое положение. Но что бы ты ни предпринял, знай: все обернется против меня.
В тот вечер, убедив Игоря отказаться от мыслей о мести и ничего не предпринимать, Лейла не решилась сообщить ему о следующем своем шаге – разрыве отношений. Она уже приняла решение, но, увидев, в каком состоянии Игорь, поняла, что подобное известие может окончательно добить его, и тогда жажда мести, которую она так старалась унять, возьмет верх, и его трудно будет удержать. Лейла видела впереди противостояние, где не будет победителей. И могла сказать только, что им следует временно «заморозить отношения».
– Что ты имеешь в виду?
– Игорь, нам лучше не встречаться какое-то время. Мне важно, чтобы это дело замялось.
К счастью, Игорь согласился, но Лейла понимала, что от ее воли теперь мало что зависело. На следующий день она не вышла из своей комнаты. Кроме того, что следы побоев еще не прошли, ее мучила тревога. Вечером она решила позвонить Рашиду. Трубку сняла Галина. Не ответив на приветствие, сухо спросила:
– Что ты хочешь?
Это была ее обычная манера отвечать на телефонные звонки.
– Можно поговорить с Рашидом?
Наступила тишина, затем Лейла услышала голос Рашида, но не разобрала слов. Галина вновь взяла трубку и сказала:
– Рашида нет дома.
– Ты можешь передать ему, что я хочу с ним поговорить?
– О чем?
– По личному делу.
– Передам, – недовольно ответила Галина.
На следующий день Лейла также не вышла из дому. Лицо у нее было очень бледным, на щеке разлился синяк, под глазами виднелись темные круги. Лейла выглядела жалкой и потерянной, когда через два дня Рашид пришел к ней. Он мельком осмотрел ее и спросил:
– О чем ты хочешь поговорить?
Голос у него был разбитый.
– Я хочу, чтобы ты объяснил мне, по какому праву ведешь себя со мной таким образом.
– Может быть, мне следовало явиться с цветами и поздравить тебя? – сказал он насмешливо и угрюмо.
– Ты перешел грань. Напал на меня и избил. Затем набросился на незнакомого человека в его доме. Что дает тебе такое право?
– Значит, он тебе дорог? – спросил Рашид горько.
– Я не обязана отвечать тебе. И вообще, не обязана оправдываться в своем поведении перед тобой. Я не подросток и веду себя так, как считаю нужным.
– Тогда зачем ты меня позвала? Почему ты не выйдешь на улицу и не сделаешь то, что считаешь нужным? Уверяю тебя, желающих найдется предостаточно, – ответил он громким и нервным голосом.
– Выходить или сидеть дома – это мое личное дело. Хочу, чтобы ты понял: все, что я делаю, касается только меня. Это мое личное дело, и ни у кого нет права вмешиваться.
– Удивляюсь, откуда у тебя вдруг появилось столько смелости? Или я был настолько глуп, что считал тебя невинной? Ты делаешь все без зазрения совести и даже не стыдишься смотреть мне в лицо. Более того, задираешь нос.
– Может, ты хочешь, чтобы я упала тебе в ноги и умоляла простить и не выдавать меня? – спросила Лейла.
В действительности, просьба «не выдавать» – это было именно то, к чему она стремилась, но гордость не позволяла ей просить об этом прямо. Особенно после того, как Рашид ударил ее и оскорбил. Она не знала, как ей донести до него свою просьбу – не сообщать никому. Лейла хотела принудить его к этому, но не желала идти на уступки и выглядеть раскаявшейся и униженной. Как ей добиться своего?!
– Похоже, твое положение намного хуже, чем я ожидал, – сказал Рашид и вышел, хлопнув дверью.
Он думал: «Да, все куда страшнее, чем я предполагал». Дело сводилось не к прихоти, о которой Лейла сожалела. Она продолжала отстаивать свой выбор и не проявляла ни капли сожаления. Она словно не раскаивалась в содеянном!
Прошло еще два сумрачных дня. Он пришел к ней снова. Лицо ее все еще оставалось бледным.
– Придется поговорить, – сказал он, присев.
– Хорошо. Я слушаю тебя.
– Ты должна понять, что опозорена.
– Послушай, Рашид. Я не буду спорить с тобой о вопросах, в которых мы расходимся. О таких вещах, как свобода и право человека самому принимать решения. Но я хочу напомнить, что я взрослый человек и имею право вести себя так, как считаю нужным. Особенно если мое поведение никому не приносит вреда.
– Приносит! – громко и вызывающе ответил Рашид. – Ты забыла своего отца! Я, например, помню его, и мне очень жаль, что этот уважаемый человек, который провел в тюрьме многие годы, получит смертельный удар от своей дочери.
