Май Цзя - Заговор
– Что с вами? Почему у вас такой ужасный вид? Вы заболели?
Вдруг она упала в мои объятья, как будто все ее тело разом утратило мышцы и кости. Глаза ее были закрыты, она не издавала ни звука, казалось, что потеряла сознание.
Я быстро подвел ее к стулу, усадил, потом позвал по имени, потрогал лоб, я суетился, не зная, что предпринять. Когда же я решил отпустить ее и пойти позвонить, она внезапно открыла глаза и покачала головой:
– Все в порядке, не звоните!
А потом молча с любовью посмотрела на меня.
Я спросил:
– Вы только что упали в обморок. В чем дело?
Хуан Ии кивнула. Выглядела она измотанной как физически, так и морально:
– Я слишком устала… очень устала… Вы… и еще «Возродим былую славу № 1»… я устала из-за вас… – С этими словами она сжала мою руку, намереваясь ее поцеловать.
Я хотел выдернуть руку:
– Да что с вами такое?
Она все так же крепко сжимала мою руку, неотрывно глядя на меня, лишь спустя какое-то время она сказала:
– Цзайтянь, поверьте, нам всем нужна помощь Неба. Помните, я говорила, что молилась перед памятником Цзу Чунчжи перед отъездом из Пекина?
Я ответил:
– Естественно, помню.
Ее голос был преисполнен скорби и отчаяния:
– Но я человек, которого бросил мужчина, разве удостоит Небо меня своей благосклонностью? Цзайтянь, вы надеетесь, что я разгадаю код «Возродим былую славу № 1»?
У меня было предчувствие, что она опять примется за свое, поэтому, вытаскивая руку, смеясь сказал:
– Чушь! Я больше всех надеюсь, что вы взломаете этот код!
Она изо всех сил вцепилась мне в руку:
– Так давайте любить друг друга! Цзайтянь, мне нужна ваша помощь. Небо свидетель, как я люблю вас! Небо же видит, что вы меня не любите, как же оно будет любить меня? Правда, Цзайтянь… в этот раз… поражение… Цзайтянь, помогите мне! Любите меня, и это будет лучшая помощь для меня!..
– Ии, ну что вы… опять за старое!..
– От этого зависит, сможем ли мы взломать код «Возродим былую славу № 1»!..
Я прервал ее:
– Это не аргумент!
Я изо всех сил выдернул руку и оттолкнул ее. И, словно дезертир, попросил пощады:
– Ии, прошу вас, перестаньте ставить меня в неловкое положение.
Она подошла и снова схватила меня за руку:
– Почему вы не любите меня? Цзайтянь, я люблю вас, правда люблю… Я знаю, что и вы любите меня!..
Я ужасно разозлился, взглянул на урну с прахом Сяо Юй и, не сдержавшись, подтащил Хуан Ии к двери и указал на дверь:
– Уходите! Сейчас же уходите!
Она была застигнута врасплох:
– Цзайтянь, я правда не знаю, что сказать…
– Ничего не говорите, просто немедленно уходите!
– Я не уйду! – Она всем телом бросилась на меня. – Цзайтянь, любите меня, обнимите меня!
Я внезапно для нее оттолкнул ее и отступил на шаг назад:
– Не подходите! И уходите скорее!
Она замерла, глядя на меня мокрыми глазами, в которых хотя и плескалась обида, но которые, тем не менее, горели, и произнесла:
– Цзайтянь, я правда не знаю, что вам сказать… Я понимаю, что не должна была приходить к вам в такое время и выпрашивать любовь. Надо подождать, когда мы взломаем «Возродим былую славу № 1»… Но, Цзайтянь, это поражение нанесло мне серьезный удар. Бог мне не помогает, и духи не на моей стороне… Я постоянно спрашиваю себя: почему? Почему Небо не помогает мне? Да потому, что у меня нет вашей любви… Человек, которого никто не любит, не получит и любовь Неба… Цзайтянь, поверьте мне, я люблю вас, мне нужна ваша любовь…
Я подошел к столику, где стояло все, связанное с памятью Сяо Юй, и указал на урну с ее прахом:
– Хуан Ии, пожалуйста, отнеситесь ко мне с уважением, не надо при моей жене упоминать слово «любовь». У вас нет права любить меня, у меня же есть жена!
– Но Сяо Юй уже умерла, я верю… она поймет нас.
– Это для вас она умерла, а для меня она останется живой навсегда… Уходите скорее, относитесь ко мне с уважением!
– А почему тогда вы не относитесь с уважением ко мне? Цзайтянь, обнимите меня, вы нужны мне, я люблю вас, прошу вас…
Я не мог больше это терпеть и повысил на нее голос:
– Замолчите! Между нами нет любви! У вас нет права любить меня! Пожалуйста, уходите! Скорее уходите!
А она уселась на диван:
– Я не уйду!
– Если не уйдете вы, то уйду я!
С этими словами я направился к двери и уже у выхода не выдержал и обернулся к ней:
– Вам не кажется, что вы ведете себя дико? Разве так любят?
Она уставилась на меня и в изнеможении откинулась назад.
Тем вечером она пробыла у меня более часа, и лишь потом ушла, двигаясь медленно и нерешительно. Она не смотрела по сторонам, шла, глядя прямо перед собой, как сомнамбула. Только после того, как ее силуэт растворился в коридоре, я потихоньку вернулся домой.
На столике в комнате лежала записка с одной фразой: «Ань Цзайтянь, я ненавижу вас!» Я поспешил взять спички и сжечь ее, отвернувшись от фотографии Сяо Юй.
На следующее утро я долго сидел в столовой, но Хуан Ии так и не пришла. Я невольно забеспокоился. Когда я растерянно оглядывался по сторонам, ко мне подошел начальник тренировочного центра по фамилии Ван и спросил:
– А что вчера случилось с вашей новой сотрудницей-математиком?
Я удивился, почему он, человек из находящегося далеко от нашего отдела тренировочного центра, внезапно задает такой вопрос, и прохладно ответил:
– А что с ней?
Он ответил, что, когда возвращался вчера из гостиницы, было уже почти два часа ночи, лил сильный дождь, а Хуан Ии, словно потерянная, бродила под дождем, вся промокшая до нитки, и как он ее ни уговаривал вернуться домой, она не соглашалась.
Я знал, в чем дело, поспешно положил себе еды и стал быстро и с шумом засасывать ее в себя, чтобы поскорее доесть и пойти спросить Сяо Чжа, все ли в порядке с Хуан Ии. Я и не думал, что начальник Ван, набрав еды в тарелку, подсядет ко мне, и вид у него был такой, как будто он хочет что-то разузнать. И чего я уж точно не мог предположить, так это то, что именно он, начальник Ван, создаст самые большие проблемы для нас в дешифровке кода «Возродим былую славу № 1»! Да еще и чуть не погубит меня и Хуан Ии! Если бы в тот момент я мог заглянуть в будущее, я бы без жалости в сердце выгнал его из-за стола. Но я не пророк и не обладал даром предвидения. В тот момент я просто терпеть не мог, когда кто-то начинал разнюхивать что-то про наши внутренние дела, а особенно про те, которые касались Хуан Ии, я раздражался при одном упоминании о ней. Поэтому, когда начальник Ван подошел и собрался что-то спросить, я лишь холодно посмотрел на него, сделал пару глотков и ушел.
В кабинете я тоже не нашел Хуан Ии, спросил у Сяо Чжа, занимавшейся в тот момент уборкой, но она сказал, что та еще не приходила. Через час я снова пошел спросить, Сяо Чжа ответила:
– Еще не приходила.
Я слегка рассерженно отругал ее:
– Вы же помощница исследовательницы Хуан, если увидели, что ее нет на работе, почему не пошли, не узнали, в чем дело? Идите к ней и узнайте!
Сяо Чжа обиженно сказала:
– Я ходила к ней и звала ее, но в комнате никого не было. Я не знаю, где она.
Я застыл, в голове тут же пронеслись ужасные картины. Эта ужасная догадка напугала меня, я разволновался и вместе с Сяо Чжа отправился на поиски. Сначала мы пошли к Хуан Ии домой, стучали изо всех сил, кричали, орали, но изнутри не доносилось ни звука. Однако у меня было предчувствие, что она в комнате. Поэтому я позаимствовал у соседа инструменты и открыл дверь. Хуан Ии с высокой температурой лежала на кровати, она была без сознания. Мы сразу же позвонили в больницу, чтобы они поскорее прислали машину и отвезли ее к себе лечиться.
После осмотра врач сказал, что это не что-то серьезное, а простуда в тяжелой форме. И только тогда я успокоился.
19Молодой человек, уже время позднее, завтра продолжим.
Эх-эх-эх… Время заставит вас забыть многое, но есть вещи, которые забудешь, только когда умрешь. Все, что я говорю, я хотел бы забыть, но не получается…
20Я уже говорил, что любил лишь трижды, и все безуспешно, и в итоге наша организация помогла мне устроить брак. Говоря по правде, у меня небольшой опыт в общении с женщинами, особенно с такими «своевольными и приставучими», как Хуан Ии. Я был беспомощным и не знал, что делать. Но у меня было оружие – мое упрямство. Многого я достиг именно благодаря своему упрямству или упрямому стремлению к цели. Я верил, что с его помощью смогу решить мою проблему с Хуан Ии, урегулировать отношения между личными чувствами и государственными интересами.
На сегодняшний день вряд ли это была самая крупная ошибка в моей жизни, даже если не ошибка, то как минимум проступок. Но в то время и в тех обстоятельствах разве мог я не совершить «ошибку»? Я только и мог, что совершить ее! Это похоже на парадокс, но взлом кодов – это само по себе уже парадокс. У нас в подразделении 701 было множество людей, которые, как и я, жили в таких противоречиях! Я не знаю, в этом наше величие или трагедия.
