Май Цзя - Заговор
Даже Хуан Ии вскрикнула от изумления:
– Ого! Так долго?!
– Да, наши условия работы и людские ресурсы именно таковы.
Она сказала:
– Вот было бы замечательно, если бы у нас была вычислительная машина.
Чэнь спросил:
– Ну, а если догадка неверна? То это будет напрасная трата ресурсов!
Смелые слова Чэня ошеломили всех, люди стали переглядываться, а потом все взгляды, включая и Хуан Ии, сошлись на мне в ожидании, что я приму решение. Говоря по правде, в тот момент я не был готов с легкостью сказать итоговое слово: это же колоссальный объем вычислений, для которого требуется столько времени и людских ресурсов! А вдруг это неверная догадка? Ущерб будет слишком велик! Но я подумал, что взлом кодов – это изначально поиск одного верного решения из тысяч, не может быть такого, чтобы сразу угадать. Не забравшись в логово тигра, не поймаешь тигренка. Если не провести эти вычисления, как тогда узнать, что они неверные? Поэтому я поразмышлял немного, а потом решительно хлопнул рукой по столу:
– Если эта догадка верна, это будет означать, что дверь к коду «Возродим былую славу № 1» будет открыта. Месяц борьбы с этим искушением стоит того!
Вы можете представить, как прошел следующий месяц. Все помыслы и взгляды сотрудников нашей особой группы были сконцентрированы на отделе вычислений. Хотя мы работали в кабинетах, но мысли были в другом месте, все были как в тумане, представляя, как там стучат счеты, словно бобы на раскаленной сковородке. В то время я, всегда спокойный и основательный, стал проявлять нетерпение, каждый день по нескольку раз подходил к окну и, словно в оцепенении, смотрел на безмолвные дома, в которых сотрудники занимались вычислениями. С такой же надеждой смотрит человек, упавший в воду и выплывший на необитаемый остров, на появившийся вдали корабль, который спасет его.
Естественно, больше всех мучилась Хуан Ии. Она не могла ни спать, ни думать о еде и каждый день бегала в отдел вычислений, чтобы узнать результаты. Она пребывала в таком напряжении, что почти перестала смеяться, иногда я пытался ее развеселить, но она не реагировала, лишь слегка дергались уголки рта. Она напоминала лунатика, у которого душа рассталась с телом. Глядя, как она худеет с каждым днем, я был тронут и испытывал стыд. Однажды мы вместе поднимались по лестнице, и вдруг ноги у нее ослабли и она осела на пол. Я подхватил ее, помог подняться и, поддерживая, отвел к себе в кабинет. Я уговаривал ее отдохнуть, не придавать такое огромное значение результатам вычислений. Она уставилась на меня, зарыдала, а потом, словно во время ссоры, закричала:
– Я разве могу не придавать этому такое значение? Это первая догадка, которую я высказала после приезда в подразделение 701! И если Чэнь прав и я ошиблась, я же стану для всех посмешищем, у людей от хохота коренные зубы повыпадают!
В тот день у меня впервые возник порыв прижать ее к груди, обнять, успокоить. Естественно, я сразу же осознал, что это нелепо. Благодаря шпионской работе и любви к Сяо Юй, мой разум был крепче стали, в любое время и в любом месте мой мозг непоколебимо защищал меня. Я знал, что в мире нет совершенства и мы всегда должны быть готовы к боли и мучениям.
На двадцать девятый день вычисления вошли в заключительную стадию. Все сотрудники нашей особой группы столпились в отделе вычислений, ожидая результата. Бумаги, исписанные цифрами, высились уже на два-три чи45, а люди все подносили новые данные. Прямо как на фондовом рынке, непрерывно доносилось: «1234567890, 0187654321, 2345678901»…
После того как все данные были собраны вместе, начальник Цзян начал производить единые вычисления. Когда он под пристальными взглядами всех сотрудников сел за длинные и огромные счеты, мое и Хуан Ии напряжение достигло своего пика. Взоры всех были прикованы к его рукам, безотрывно следя за их быстрыми движениями. В огромной комнате стояла мертвая тишина, слышен был лишь стук костяшек счетов. Хотя это был очень тихий звук, но он словно, удары гири, отдавался в наших сердцах.
В конце концов пальцы начальника Цзяна задрожали, словно от удара током, повисли в воздухе, а под его застывшими пальцами еще оставались несколько костяшек на средней спице! А это означало, что результат вычислений – «иррациональное число», неделимое. Другими словами, догадка Хуан Ии была неверной!
Начальник Цзян перепугался и застыл на месте, не осмеливаясь доложить о результате.
В отделе вычислений вдруг повисла мертвая тишина, в воздухе витало такое напряжение, что, казалось, вот-вот произойдет взрыв.
Увидев это, Хуан Ии потеряла контроль:
– Это невозможно! Вы ошиблись!
Я уже отошел от первоначального шока и поспешил утешить ее, но она внезапно, словно сумасшедшая, рванулась вперед, схватила счеты и со всей силы швырнула их на пол, а затем зарыдала и вылетела из комнаты.
Костяшки прыгали и перекатывались у моих ног.
Это предположение, которое свело нас всех с ума и на реализацию которого были брошены все силы, закончилось таким поражением.
Тем вечером я второй раз отправился в общежитие к Хуан Ии. Я собирался ее успокаивать и не думал, что она уже успокоилась сама, настроение стабилизировалось, и она лежала на диване, листая зарубежный развлекательный журнал. Увидев меня, она села и с раскаянием произнесла:
– Простите меня! Я… такая глупая!
– Ничего, вас можно понять. Если бы вы не разбили те счеты, возможно, я разбил бы их сам!
Услышав мои слова, она моментально обрадовалась:
– Правда? А то я боялась, что вы на меня сердитесь, потому что поставила вас в неловкое положение.
– В неловкое положение нас поставила Скинская.
От злости она аж заскрежетала зубами:
– Вот же дьяволица! Я считала… что в этот раз схватила ее, и подумать не могла, что промахнулась!
– Я тоже подумать не мог о таком результате. Я тоже считал, что ваши шансы на успех очень велики.
– Поэтому вы приняли такое решение, мобилизовали всех и поддержали меня? А в результате стали посмешищем…
– Никто не смеется. Это взлом кода, а не ловля рыбы сетью. В этот раз объем вычислений был большой, и коллеги приложили необычайные усилия, поэтому, можно представить, и разочарование было тоже необычайным. Но, я думаю, они понимают, потому что Цзян Нань каждый день ходит у них под окнами. Они видят и думают, что, хотя взламывая код, мы не находимся под палящим солнцем или проливным дождем, но мы также приносим жертву, иногда даже жизнь.
Она была тронута:
– Я… я не знаю, что сказать… Вы такой хороший! Спасибо вам!
Я рассмеялся:
– Ваша похвала – честь для меня!
А она серьезно произнесла:
– Я правду говорю! Я преклоняюсь перед вами! Вы не боитесь ни славы, ни позора. Умеете и брать, и отпускать. А я не такая, я не могу…
Я успокоил ее:
– Вы тоже не впадайте в уныние, это не поражение. Это всего лишь неудача, которой трудно избежать, занимаясь взломом кодов. Мы же не загадки отгадываем, когда можно разом добиться успеха, если посетит блестящая идея.
Ее глаза сверкнули, она легонько положила руки мне на плечи:
– Я знаю, вы не беспокойтесь, я не буду унывать. Перед отъездом из Пекина я сходила поклониться памятнику Цзу Чунчжи, да еще и желание загадала, я верю, что его дух поможет мне.
Я взял ее руки, намереваясь снять их с плеч, но она воспользовалась моментом, придержала меня и серьезно произнесла:
– Цзайтянь, я знаю, что вы не осмеливаетесь любить меня, поэтому я все время стараюсь забыть вас, выгнать из своего сердца, но не получается! Скажите: что мне делать?
Я поспешно высвободил руки и собрался прощаться. Она не протестовала, а лишь попросила посидеть еще немного. Однако я опасался, что она примется за старое, и решил уйти. Она недовольно проводила меня до двери, беспомощно глядя на меня, как будто хотела что-то сказать, но не решалась, и от ее горестного вида стало тяжело на сердце.
Я чувствовал, что, если она продолжит уговаривать меня остаться, я не смогу сопротивляться, поэтому я был еще более непреклонен. По дороге назад я вспоминал слова, сказанные когда-то Андроновым: до того как код взломан, только глупец может считать, что взлом кода ему под силу. Это не земля, а код – не картошка, которую посадишь, и, если усердно будешь над ней трудиться, точно настанет день урожая. Я непроизвольно горестно вздохнул оттого, что взлом кода – это такое дьявольское и страшное дело, и в итоге всю ночь не сомкнул глаз.
18Спустя несколько дней, как-то ночью, когда я уже собирался идти мыться в ванную, раздался стук в дверь. Я в недоумении пошел ее открывать – на пороге стояла Хуан Ии. Я был бесконечно поражен:
– Так поздно, а вы еще не отдыхаете? Что случилось?
Она молча уставилась на меня. Я заметил, что ее волосы растрепаны, выглядит она ужасно, в тусклом свете лампы кажется совсем бледной, вид больной. Я испугался, что она заболела, немедленно провел в комнату и спросил:
