Морган Райс - Рабыня, воин, королева
Люсиус не шевелился несколько секунд, и Церере показалось, что он потерял сознание. Но вдруг с его губ сорвался крик и он сел. Облокотившись о меч, он поднялся на ноги, бормоча что-то себе под нос.
«Должен признать, что ты лучше, чем я думал», – сказал Люсиус. – «Но я тебе поддавался. Теперь я бросил играть в игры, а ты, крысеныш, должна умереть».
Пот обжигал глаза Цереры, она подняла меч, сделав несколько силовых вдохов. Она ощущала на своем затылке взгляд Стефании, и от этого ей хотелось победить еще сильнее.
Люсиус атаковал изо всех сил. Церера притворилась, что встретит его прямо в лоб, но в последнюю минуту она свернула в сторону и ударила ему между ног, из-за чего он упал на живот.
Его меч соскользнул по земле, оказавшись всего в нескольких метрах, после чего наступила абсолютная тишина.
Люсиус перекатился на спину. Церера встала над ним, прижав кончик своего меча к его горлу, ожидая, когда солдат Империи объявит победителя.
Но солдат хранил молчание.
Церера подняла голову, но солдат по-прежнему ничего не говорил, сохранив на лице бесстрастное выражение.
Нахмурившись, Люсиус поднялся на ноги и плюнул на землю у ног Цереры.
«Я отказываюсь признавать победу девчонки», – сказал он.
Церера сделала шаг вперед.
«Я победила в честном поединке», – сказала она.
Люсиус поднял руку и ударил ее по лицу. Увидев этот несправедливый удар, некоторые зрители ахнули. Не думая, действуя только согласно гневу и импульсу, Церера ударила его в ответ.
В ту минуту, когда ее рука нанесла ему удар по лицу, она знала, что совершает огромную ошибку. Но она ничего не могла сделать, чтобы все исправить. Все видели, что она сделала, и хотя она не знала, какое наказание следует за нанесение удара королевской особе, она понимала, что оно будет жестоким.
Держась за щеку, Люсиус смотрел на нее широко распахнутыми от удивления глазами, и время на несколько секунд застыло.
«Арестуйте ее!» – крикнул Люсиус, указывая на Цереру.
Церера отступила на несколько шагов, время текло, как в кошмаре. Казалось, ее разум не хочет функционировать, не успела она даже подумать о том, что сделать или сказать, как два солдата Империи схватили ее за руки.
Мгновение спустя они тащили ее прочь отсюда, прочь от жизни, которая у нее была.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
«Рексус!»
Обернувшись, Рексус увидел, что к нему со всех ног несется Несос, и его сердце наполнилось страхом. Несоса отправили по важному делу, и Рексус знал, что его присутствие здесь не сулит ничего хорошего.
Несос резко остановился прямо перед Рексусом, подняв в воздух пыль, положив руки на колени, пытаясь отдышаться.
«Я только что прибыл… из северного Делоса и… солдаты Империи повсюду… говорят, что в силу вступают новые законы… они уводят… первенцев мужчин, убивая… всех, кто отказывается», – сообщил он, все еще тяжело дыша, по его лицу бежал пот.
Кровь в венах Рексуса застыла. Он вскочил на ноги и побежал к главному входу в замок. Он должен предупредить остальных.
«Потом они атакуют Делос на востоке, потом на западе… и, наконец, на юге», – сказал Несос, побежав за ним.
У Рексуса возникла идея.
«Возьми с собой несколько человек и отправьте всех имеющихся в нашем распоряжении голубей, чтобы предупредить наших сторонников», – велел он. – «Попроси их о встрече возле Северной Площади как можно скорее, и пусть они возьмут с собой как можно больше оружия. Мы освободим этих первенцев, чтобы они смогли присоединиться к нашей революции. Я соберу сторонников здесь и мы немедленно тронемся в путь».
«Я отправлюсь немедленно», – ответил Несос.
«Вот и начинается», – подумал Рексус, побежав вместе с остальными. Сегодня они окажутся сопротивление и станут убивать во имя свободы.
Через несколько минут Рексус собрал сто мужчин и пятьдесят женщин перед ниспадающим каскадом водопада, они взяли в руки оружие и оседлали коней. Объяснив революционерам план действий, он увидел страх в их глазах. Он знал, что воин, испытывающий страх, не одержит победу в сражениях. Поэтому он встал перед ними, чтобы произнести речь.
«Я вижу в глазах каждого из вас страх смерти», – сказал Рексус.
«Разве ты не боишься смерти?» – крикнул кто-то из толпы.
«Боюсь. Я не хочу умирать. Но мой самый большой страх – это жить на коленях всю оставшуюся жизнь», – ответил Рексус. – «Больше смерти я боюсь никогда не вкусить свободы. А эти первенцы могут помочь нам достичь ее».
«Но у нас дети!» – крикнула какая-то женщина. – «Их накажут за нашу революцию!»
«У меня нет своих детей, но мне знаком страх потерять близкого человека. Если мы победим, ваши дети и ваши внуки никогда не будут знать гнета, который познали мы. Разве вы не хотите, чтобы ваши дети последовали вашему примеру храбрости, а не страха?» – спросил он.
Народное ополчение молчало, не было слышно ничего, кроме рева водопада и случайного ржания лошади.
«Не обманывайте себя надеждами на то, что Империя подарит вам свободу», – сказал Рексус.
«Я, как и многие здесь, с тобой, дружище», – крикнул один из мужчин. – «Но неужели ты думаешь, что у нас есть реальный шанс победить в этой войне?»
«Победа в войне не будет одержана сегодня», – объяснил Рексус. – «И даже не завтра. Но постепенно мы победим. Люди, которые хотят получить свободу, в конце концов, ее добиваются».
Головы присутствующих закивали и несколько человек подняли в воздух оружие.
«Нас мало, а их много», – сказал другой человек.
«Угнетатели превосходят нас, угнетенных, числом сто к одному, и когда у нас появится достаточное количество сторонников, мы победим!» – сказал Рексус.
«Они никогда не позволят нам захватить трон», – сказала женщина.
«Позволят?» – переспросил Рексус. – «Вам не нужно разрешение какого-то короля, королевы или члена королевской семьи, чтобы освободиться от уз угнетения. Сегодня и каждый день с сегодняшнего дня вы будете сами давать себе разрешение и станете сражаться, чтобы отвоевать свою свободу!»
Один за другим революционеры поднимали в воздух оружие, и вскоре их крики заглушали рев водопада.
Рексус знал, что время пришло.
*Пока Рексус скакал в Делос в сопровождении своих людей и звук лошадиных копыт заполнял собой воздух, он думал о Церере. Она выглядела такой худой и уязвимой, когда он видел ее в последний раз, и его сердце чуть не разорвалось от чувств. Он повел себя как дурак, как, впрочем, и всегда, лишь мимолетно поцеловав ее, когда на самом деле ему хотелось заключить ее в свои объятия и никогда не отпускать.
Сидя верхом на лошади, Рексус увидел вдали дворец, и ему стало страшно при мысли о том, что она находится там одна среди испорченности, среди волков, с которыми они сражаются, ее жизнь на каждом шагу подвергается опасности. Он хотел скакать как ветер и спасти Цереру из такого места.
Сколько Рексус себя помнил, он хотел жениться на Церере. На самом деле, большая часть его мотивации присоединиться к революции заключалась в том, чтобы их будущие дети могли жить в свободе. Но каждый раз, когда он видел Цереру, он словно проглатывал язык, и он так никогда и не сумел сказать ей этих слов. Какой же он глупец.
Отправляясь навстречу неизвестной судьбе, Рексус вдруг осознал, что несколько минут назад он сказал революционерам неправду. Его самым большим страхом было не жить на коленях до конца своих дней. Больше всего он боялся, что Церера будет вынуждена это делать, и что у них никогда не будет шанса быть вместе.
*Рексус прибыл на Северную Площадь со своим войском, вокруг него висел густой туман, Делос казался городом-призраком. Путь был ужаснее, чем он представлял – повсюду лежали тела лицом вниз, в неестественном положении, матери держали головы своих погибших детей, рыдая, дома были разграблены, по вымощенным булыжником улицам текла кровь.
Рексус знал, что это только начало.
Разведчик, которого он отправил, доложил, что на площади больше тысячи солдат Империи, хотя в такую погоду было сложно что-нибудь разглядеть. Сейчас солдаты готовятся к обеду, поэтому время для атаки идеальное.
Рексус оглянулся на благородные лица дорогих друзей. Ни у кого из них нет подходящей брони, как у солдат Империи, хотя большинство прошли достаточное обучение в сражении. Нет шансов на то, что эта небольшая армия, в которой едва насчитывалось двести воинов, смогут одержать победу над тысячной армией солдат Империи. Неужели он привел этих храбрых мужчин и женщин на смерть?
Если голуби долетят до места своего назначения, он знал, что к ним присоединятся еще несколько мужчин и женщин – возможно, к народному ополчению присоединится еще одна сотня, но этого все равно было недостаточно, чтобы сразить тысячу.
«Но сотни и сотни молодых людей – первенцев – заперты в повозках в центре площади», – сообщил разведчик Рексуса.
«Сотни, говоришь?» – спросил Рексус, его сердце наполнялось надеждой.
