Тайна леди Одли - Мэри Элизабет Брэддон
– Сумасшествие иногда передается по наследству. Мистер Одли мог унаследовать…
– По отцовской линии он ничего такого унаследовать не мог, – перебил ее сэр Майкл. – Никто в роду Одли не сидел в сумасшедшем доме и не лечился у психиатров.
– А по материнской?
– Насколько я знаю, тоже нет.
– Люди обычно скрывают такие вещи, – авторитетно заявила Люси. – Может, в семье матери Роберта…
– Люси, ради бога, что такого сказал тебе Роберт? С чего ты взяла?
– Я пытаюсь объяснить странное поведение вашего племянника и не могу объяснить его никак иначе. Если бы вы слышали, что он мне заявил, сэр Майкл, вы бы тоже усомнились в его рассудке.
– Что же он сказал, Люси?
– Я не в силах такое повторить. Вы видите, как я ошеломлена и напугана. По-моему, он слишком долго жил один в холостяцких апартаментах. Чересчур увлекался чтением, слишком много курил. Вы ведь знаете, что некоторые врачи считают безумие обычным заболеванием, которому подвержен любой человек. Эту болезнь могут вызвать те или иные причины, и ее можно излечить определенными средствами.
Леди Одли не отрываясь смотрела на тлеющие угли за каминной решеткой. Она говорила так, словно обсуждала знакомую тему, как будто ее мысли переключились с племянника мужа на более широкий вопрос о безумии в целом.
– Почему вы уверены, что он не может быть сумасшедшим? Часто проходят годы, прежде чем душевная болезнь обнаруживает себя. Бывает, что человек знает о своем недуге и ему удается сохранить тайну до самой смерти. А другого приступ безумия может захватить врасплох, и он выдаст себя, преступит черту. Его одолевает ужасное искушение, роковой случай вкладывает ему в руку нож, ничего не подозревающая жертва беззащитна. Он может победить неугомонного демона, уйти и не совершить ничего плохого. А может поддаться безумному искушению – и тогда ему конец.
Обсуждая эту пугающую тему, леди Одли повысила голос, однако быстро преодолела истерическое возбуждение и продолжила более спокойным тоном:
– Роберт Одли сошел с ума. Есть такой необычный метод диагностики безумия. Знаете, каков первый признак умственных отклонений? Разум цепенеет, мозг застаивается, поток размышлений прерывается, и мыслительные способности угасают. С человеком происходит то, что медицина именует мономанией, помешательством на каком-то одном предмете или идее. Роберт Одли – маньяк. Его потрясло неожиданное исчезновение друга, Джорджа Талбойса, и он зациклился на этой идее. Если постоянно думать о чем-то одном, то в мозгу происходит искажение реальности. Повторите какое-нибудь самое обычное слово двадцать раз, и в конце концов вы сами не будете уверены, что начали именно с него. Вашего племянника преследует мысль об исчезновении друга, и он видит все вокруг как бы в искривленном зеркале. Если вы не хотите, чтобы я сошла с ума вместе с ним, умоляю, избавьте меня от необходимости его видеть! Сегодня он заявил мне, что Джорджа Талбойса убили здесь, в нашем поместье, и что он выкорчует каждое дерево в саду и снесет с лица земли сам дом, если…
Миледи замолчала, чтобы перевести дух. Столь энергичная речь истощила ее силы. Из легкомысленной кокетки она превратилась во взрослую женщину, готовую постоять за себя.
– Снести с лица земли мой дом? – возмутился баронет. – Джордж Талбойс убит в Одли-Корте?.. Неужели Роберт действительно так сказал?
– В дословной точности не ручаюсь. Я, во всяком случае, испугалась до смерти.
– Значит, он и вправду сошел с ума, – сурово промолвил сэр Майкл. – Просто в голове не укладывается… Может, ты неправильно его поняла?
– Навряд ли. Я бы ни за что не расплакалась, не наговори он мне всяких ужасов.
Леди Одли правильно выбрала аргументы, которые могли помочь ей доказать свою правоту.
– Конечно, дорогая, ты совершенно права, – пробормотал сэр Майкл. – Что за глупые фантазии, право слово! Мистер Талбойс, совершенно чужой нам человек, убит в Одли-Корте! Я сегодня же отправлюсь в Маунт-Станнинг и поговорю с Робертом. Я знаю его с детства и не могу ошибаться. Если с ним и впрямь что-то не так, это не укроется от моего взгляда.
Миледи пожала плечиками:
– Еще неизвестно, укроется или не укроется… Обычно первыми замечают симптомы безумия посторонние люди. Со стороны виднее.
Из розовых уст юной красавицы эти серьезные слова прозвучали несколько странно, однако сэра Майкла неожиданная мудрость супруги совершенно очаровала.
– Кроме того, вам сейчас никак нельзя ехать в Маунт-Станнинг, милый, – мягко добавила она. – Доктор запретил вам выходить из дому, пока солнышко не согреет наше заиндевевшее графство и на улице не потеплеет.
Сэр Майкл со вздохом вернулся в кресло:
– Согласен, Люси. Мы должны соблюдать предписания доктора Доусона. Полагаю, Роберт и сам явится сюда не далее как завтра.
– Да, дорогой. Он говорил, что придет.
– Значит, подождем до утра. Поверить не могу, что с бедным мальчиком такое стряслось. Не верю, и все тут!
– Тогда как вы объясняете этот бред насчет Джорджа Талбойса?
– Ума не приложу, Люси, – растерянно ответил сэр Майкл. – Просто ума не приложу. Всегда трудно представить, что такое может случиться с самыми близкими. Надо же, мой племянник повредился умом! Я понаблюдаю за ним и выясню. Не могу я ошибаться в человеке, которого считал практически своим сыном. И еще одно, милая: почему ты так испугалась болтовни Роберта, ведь тебе лично он не угрожал?
Миледи жалобно вздохнула.
– Вы меня явно переоцениваете, сэр Майкл, если думаете, что я в состоянии слушать такое равнодушно. Я всего лишь слабая женщина и до сих пор не могу прийти в себя. Увидеть его снова – выше моих сил.
– Не беспокойся, дорогая, я позабочусь о том, чтобы ты больше никогда его не увидела.
– Но вы же только что сказали, что хотите видеть его у нас, – чуть слышно промолвила леди Одли.
– Нет, моя девочка, никогда, если его присутствие тебе неприятно. Боже, Люси, как ты могла хоть на минуту подумать, что у меня есть иные помыслы, кроме желания сделать тебя счастливой! Что касается Роберта… Проконсультируюсь с каким-нибудь лондонским врачом, пусть он разбирается, действительно ли с единственным сыном моего покойного брата что-то не так. Не волнуйся, Люси, он тебя не потревожит.
– Только не сочтите меня злобной, дорогой. Я знаю, что не должна на него сердиться… но он думает обо мне бог знает что.
– О тебе, Люси?
– Да. Он считает, что я каким-то образом причастна к исчезновению мистера Талбойса.
– Не может быть! Ты неправильно поняла.
– Увы.
– Если так,
