Роман о двух мирах - Мария Корелли
– Если твои слова правдивы, – сказала я, – то зачем нам легенда о том, что Бог в лице того, кого звали Христом, пришел умереть за столь несчастный и подлый род?
Азул не ответила – лишь с удивлением обратила на меня сияющие глаза. Странная движущая сила пронесла меня вперед, и, не успев опомниться, я осталась одна. Одна в огромном пространстве света, где я парила, безмятежная и упивающаяся силой. Моих ушей достиг звук, несущийся с большой высоты: сначала он был похож на богатый органный аккорд, а затем на голос, трубный и чистый, далеко отдающийся эхом.
– Дух, ищущий Незримого, – произнес он, – поскольку я желаю, чтобы ни одна частица истинной ценности не погибла, тебе будет дано видение – ты получишь урок, о котором и не мечтаешь. Ты будешь творить, ты будешь придумывать и планировать, тебе станут поклоняться, и ты начнешь разрушать! Оставайся в свете и созерцай то, что находится в нем, ибо наступит время, когда все, что сейчас кажется ясным и видимым, превратится в обычную тьму. И тем, кто меня не любит, негде будет укрыться!
Голос умолк. Я прислушивалась одновременно со страхом и облегчением. Звуков больше не раздавалось. Вокруг меня простирались безграничный свет, бесконечная тишина. Однако передо мной быстро развернулась странная картина – своего рода переменчивый сон, что был реальностью, но в то же время удивительно фантастической, – видение, запечатлевшееся во всех частях моего разума, духовная драма, в которой я была вынуждена играть главную роль и где загадка, казавшаяся мне неразрешимой, сделалась для меня совершенно ясной и простой.
Глава XI
Творение в миниатюре
В неземном сне я как будто бы видела просторный круглый сад. В нем мгновенно появлялись чудесные пейзажи лучшего из миров. Чем дольше я смотрела на него, тем прекраснее он становился, и над ним, словно солнце, зажглась маленькая звездочка. На моих глазах вырастали деревья и цветы, и все тянулись ко мне, как бы для защиты. Над ними летали и пели птицы, некоторые из них пытались подобраться как можно ближе к замеченному ими маленькому солнцу, в тени рощ и на свежей зеленой траве зашевелилась и прочая живность. В этом саду, который, казалось, принадлежал мне, появлялись все чудесные творения Природы, известные в нашем мире. Я наблюдала за всем происходящим с определенным удовлетворением и восторгом. Тогда мне пришла в голову мысль, что это место было бы красивее, если бы тут жили люди или ангелы. Быстрый, словно свет, шепот коснулся моих ушей:
– Твори!
И я подумала во сне, что от одного моего желания, выраженного в волнах электрического тепла от меня к земле, которой я владела, загадочный сад вдруг наполнился мужчинами, женщинами и детьми. Каждый из них обладал небольшой частичкой меня, поскольку именно я заставляла людей двигаться, говорить и заниматься всевозможными развлечениями. Многие преклоняли передо мной колени и молились, вознося благодарности за то, что сотворены, а некоторые из них пошли вместо этого к маленькой звезде, названной солнцем, и благодарили ее и молились ей. Другие срубили в саду деревья, выкопали камни и построили себе небольшие города, где начали жить все вместе, словно стада овец, и ели, и пили, и веселились с тем, что я им дала. Только я подумала и увеличила их интеллект и быстроту восприятия, как они тут же возгордились и забыли обо всем, кроме самих себя. Они больше не помнили, как были сотворены, и больше не возносили хвалу маленькому солнцу, которое через меня давало свет и тепло. Однако в этих людях еще осталось что-то от моей сущности. Они всегда подсознательно стремились поклоняться высшим творениям: удивляясь собственной глупости, создавали из дерева и глины отвратительных болванчиков, ни на что не похожих ни в небе, ни на земле, приносили жертвы и молились безжизненным куклам, а не мне. Тогда я отвела глаза в печали и жалости, но только не в гневе, ибо я не могла гневаться на детей, которых сама же сотворила. В тот же момент, как я отвела взгляд, на некогда прекрасный мир обрушились все виды зла – мор и буря, болезни и пороки. Между мирком и мной закралась темная тень – тень людской злобы. Каждая клеточка моего духовного существа отталкивала зло жаждой чистого света, в котором я безмятежно обитала. Я терпеливо ждала, пока рассеется туман, чтобы снова увидеть красоту сада. Вдруг моего слуха достиг тихий шум, и тонкая полоска света, подобно связующему лучу, устремилась вверх сквозь тьму, скрывавшую меня от людей, которых я создала и полюбила. Я знала этот звук – то была музыка детских молитв. Я почувствовала бесконечную жалость и наслаждение, все мое существо затрепетало от любви и нежности, и, уступая крохам, что молили о защите, я снова обратила взор к саду, построенному для справедливости и удовольствия. Увы! Как же он изменился! Он уже не так свеж и великолепен – люди превратили его в пустыню: разделили на небольшие участки и тем самым обособились в отдельные группы, названные нациями, и яростно сражались друг с другом за разные маленькие цветники или клумбы. Некоторые постоянно торговались, непрерывно рассказывая о том, что у них есть камень, который они называли скалой, другие были заняты тем, что выкапывали из земли крупицы желтого металла, что после извлечения словно сводил с ума своих владельцев, ведь они тотчас же забывали обо всем остальном. Пока я смотрела, тьма между мной и моим творением сгущалась, и наконец ее пронзили только длинные и широкие сияющие лучи, появившиеся от невинных молитв тех, кто помнил меня. Я почувствовала острое сожаление, потому что видела, как мои люди бродят туда-сюда, беспокойные и недовольные, сбитые с толку собственными ошибками и равнодушные к любви, которой я им докучаю. Затем кто-то пошел дальше и начал спрашивать, для чего он был создан, совершенно забыв, что жизнь изначально была задумана мной для счастья, любви и мудрости. Люди начали обвинять меня в существовании зла, отказываясь видеть, что там, где есть свет, есть и тьма, и что тьма – противоборствующая сила Вселенной, откуда безмолвно приходит Безымянное Забвение Душ. Мои своенравные дети не могли видеть, что искали и нашли тьму по собственному желанию, и теперь, когда она сгущалась над ними, как пелена, отказывались верить в свет, где я все еще любила их и куда стремилась привлечь. Однако тьма не казалась полной. Я знала, что ее можно отразить и убрать, если мой народ
