Финеас Финн - Энтони Троллоп
Описание было довольно жестоким по отношению к Лоренсу Фицгиббону, но тот, как человек бывалый, перенес упреки лучше, чем Финеас – свое поражение.
В целом ужин, однако же, не слишком удался, и мадам Гослер это понимала. Лорд Фоун, после того как Финеас опроверг его слова, почти не раскрывал рта. Сам Финеас говорил слишком много и слишком громко, а миссис Бонтин, склонная льстить лорду Фоуну, спорила с нашим героем.
– Я совершила ошибку, собрав четверых депутатов, из которых все занимали или занимают государственные должности. Никогда больше не приглашу одновременно двух членов правительства, – сказала позже мадам Гослер в беседе с миссис Бонтин.
– Дорогая мадам Макс, – возразила та, – скорее, вам не следует приглашать двух поклонников одной и той же молодой леди.
В гостиной наверху мадам Гослер сумела улучить три минуты наедине с Финеасом.
– Значит, все так, как вы рассказывали, мой друг? – спросила она голосом самым мягким и нежным, с участием во взоре. Финеас почувствовал, что, останься они вдвоем, он мог бы поведать ей все и разрыдаться у ее ног.
– Да, – ответил он, – это так.
– Я поверила вам сразу. Будет ли мне позволено сказать, что я желала бы иного исхода?
– Слишком поздно, мадам Гослер. Конечно, в таком положении глупо показывать, как я уязвлен. Видите ли, я узнал обо всем в тот самый момент, когда собирался к вам, и хотел было прислать вам извинения и не приходить. Мне жаль сейчас, что я этого не сделал.
– Ну что вы, мистер Финн.
– Я вел себя как осел.
– На мой взгляд, вы держались весьма достойно. Но если вы позволите дать вам совет – не говорите больше об этой истории так, будто она касается вас лично. Единственное, что презирает в наше время свет, – признание собственных неудач.
– А я потерпел неудачу.
– Но вы не обязаны в этом признаваться, мистер Финн. Я знаю, мне не следует давать советы.
– Нет-нет, я глубоко вам благодарен. Я вынужден сейчас откланяться, мадам Гослер, так как не хочу уходить одновременно с лордом Фоуном.
– Но вы вскоре навестите меня снова?
Финеас обещал зайти непременно – и почувствовал, что по крайней мере сможет обсудить с новой подругой свою несчастную любовь, не испытывая острого стыда за поражение.
Лоренс Фицгиббон ушел вместе с Финеасом, а мистер Бонтин, отправив жену домой, предпочел прогуляться до клуба в компании лорда Фоуна, во что бы то ни стало желая перемолвиться с ним словцом. Лорда определенно задел Финеас, а мистер Бонтин молодого помощника статс-секретаря отнюдь не жаловал.
– Этот малый превратился в такого самодовольного хлыща, каких я в жизни не видывал, – заявил он, беря лорда под руку. – Монк и прочие сумели его окончательно испортить.
– Не верю ни единому слову из того, что он сказал о лорде Чилтерне, – повторил лорд Фоун.
– О браке с мисс Эффингем?
– Было бы чудовищно приносить несчастную девушку в жертву. Только представьте: у нее не останется ничего. Он пьяница и ни с каким отцом, разумеется, не помирится. Леди Лора Кеннеди, рассказывая об этом, наверняка преследовала какую-то свою цель.
– Быть может, Финн все выдумал, – предположил мистер Бонтин. – Ирландцы на такое горазды.
– Он настолько вспыльчив, что никто не может его обуздать, – продолжал лорд Фоун, подразумевая Чилтерна.
– И самоуверен до нелепости, – поддакнул мистер Бонтин, имея в виду Финеаса.
– Человек, который, имея на своей стороне все преимущества, никогда не делал ничего полезного – и не станет.
– Он недолго продержится на своем посту, – сказал мистер Бонтин.
– О ком вы говорите?
– О Финеасе Финне.
– А, о мистере Финне! Я говорил о лорде Чилтерне. Финна я нахожу отличным малым, и он, безусловно, умен. Говорят, Кантрип его очень любит. Он сделает карьеру. Но я не верю тому, что он говорил о лорде Чилтерне.
Мистер Бонтин почувствовал, что его осадили, и поспешил распрощаться с лордом Фоуном.
Глава 54
Утешение
На следующий день после ужина у мадам Гослер Финеас, хоть и явился в свой кабинет рано, сумел сделать немного: в каждом соприкосновении с действительным миром он по-прежнему чувствовал, что спина его сломана. Конечно, он будет учиться – и постепенно выучится – заниматься своим трудом автоматически, принося, наверное, какую-то пользу, но без интереса, словно извозчик или портной, потому лишь, что так положено, а еще потому, что надобно как-то добывать хлеб насущный. Что же до честолюбия, или заботы о благе общества, или увлечения работой как таковой – иными словами, всех тех скрытых пружин, что способны сделать труд по-настоящему радостным и плодотворным, – с этим было покончено. Прежде он готов был корпеть с утра до ночи и с ночи до утра круглый год, месяц за месяцем, для того лишь, чтобы Вайолет Эффингем могла быть уверена: супруг занимает достойное ее положение. Теперь таких причин не осталось. Пока он получает от государства жалованье, он будет его отрабатывать – но и только.
Прошел еще день, и Финеас почувствовал себя чуть лучше. Утром он получил записку от лорда Кантрипа: вечером им обоим предстояло встретиться с премьер-министром, чтобы обсудить постройку железной дороги к Скалистым горам. Финеасу пришлось погрузиться в работу с головой. Готовясь к назначенной встрече, он успел забыть о своем горе, с увлечением размышляя о благосостоянии колоний, и в воображении уже освоил и заселил огромную территорию на реке Ред-Ривер, которая ни в коем случае не должна была достаться демократической Америке. Он не упомянул о многообещающем регионе в разговоре с мистером Грешемом, предоставив лорду Кантрипу описывать предлагаемые меры и лишь добавляя пару слов по необходимости. Но было понятно, что он по крайней мере воспрянул духом настолько, чтобы не уронить себя в глазах вышестоящих.
– Вот, пожалуй, первый ирландец, которому мы не зря платим жалованье, – сказал позже мистер Грешем своему коллеге.
– Предыдущий был просто ужасен, – покачал головой лорд Кантрип.
На четвертый день после постигшего его несчастья Финеас вновь наведался в особняк на Парк-лейн. Чтобы не упустить шанса получить свое утешение, он написал хозяйке заранее. «Я буду дома с пяти до шести – одна. М.М.Г.», – был ответ мадам Гослер. Наш герой, разумеется, был у нее в начале шестого. Полагаю, нет ничего удивительного в том, что человек, попавший в подобную переделку и взыскующий участия, ищет его у женщины. Женщины умеют сочувствовать мужчинам куда лучше, чем те – сочувствовать дамам. Странно лишь, пожалуй, что мужчина с разбитым сердцем непременно желает, чтобы утешительница была прекрасна собой. Казалось бы, в такой момент все едино и даже красота едва ли способна доставить наслаждение, требуется лишь нежная и добрая душа. Однако мужчина обыкновенно предпочитает, чтобы так же нежна была и протянутая ему рука, чтобы глаза, которые станут оплакивать
