Алексей Иванов - Message: Чусовая

На железных дорогах Урала бронепоезда обычно состояли из 5, 7, 9 единиц подвижной техники. Спереди и сзади стояли платформы с мешками, заполненными песком. Они предохраняли поезд от гибели на мине, заложенной под рельс. За ними громоздились артиллерийские вагоны с вращающимися орудийными башнями. Затем стояли бронированные вагоны с пулемётными башенками и винтовочными амбразурами; в этих вагонах ехал десант. В центре поезда находился штаб-вагон и закрытый бронёй паровоз. Экипажи красных бронепоездов состояли из железнодорожников, строивших эти поезда, или революционных матросов, присланных на Урал с Балтики или Чёрного моря. Строились красные бронепоезда на Чусовском и Пермском механическом заводе; вооружались орудиями Мотовилихинского сталепушечного завода.

На Западно-Уральской ветке железной дороги особо яростные схватки разгорелись за станции Кормовище и Крутой Лог. На станции Кын красные сумели отбить белогвардейский бронепоезд «Адмирал Колчак». Здесь же совершила свой подвиг комсомолка Лиза Пылаева, выкравшая секретные документы из штаб-вагона белого бронепоезда.

Трагедией 1-го Морского Кронштадского полка известны сражения на Гороблагодатском тракте (Кушва — Серебрянский завод — Ослянская пристань — станция Кын — станция Кормовище — сёла Верхние и Нижние Исады — Кунгур). Кронштадский полк оборонялся в декабре 1918 года в районе Верхних и Нижних Исад, где от Гороблагодатского тракта отходит дорога на Лысьву. В советское время гибель балтийских матросов преподносилась как беззаветный подвиг революционных «братишек». На ниве восславления особенно постарался писатель Всеволод Вишневский. Заочно его одёрнул пермский историк Игорь Капцугович: «Нам представляется, что чрезмерная идеализация революционности вновь сформированного полка является неуместной, а если говорить точнее — она не соответствует исторической действительности. К сожалению, некоторым произведениям Вс. Вишневского присущи литературно-художественные обобщения, в которых подлинные исторические события чередуются, а чаще подменяются патетическими преувеличенными характеристиками 1-го Кронштадского полка в целом».

На место боёв полк прибыл в общем деморализованным; четверть личного состава в дороге дезертировала. Напор белых оказался очень силён, а руководство красных — некомпетентно. 13 декабря полк попал в окружение. Часть матросов сдалась, часть захватили спящими, а часть — дралась до последнего. Но белые не стали разбираться и «скопом» казнили больше 500 моряков — расстреляли или закололи штыками. Местные жители вспоминали: «У белых все штыки в крови, кровь замёрзшая. Запах воздуха-то был смертный, так кровью всё и дышало».

Командирами полка были офицеры П. Кокоулин и Н. Татаринов (они в той бойне уцелели) — будущие лидеры белогвардейского мятежа 1919 года в кронштадских фортах Красная Горка, Серая Лошадь и Обручев. Некоторое время балтийцам на Гороблагодатском тракте помогал красный эскадрон во главе с К. К. Рокоссовским — будущим маршалом.

Балтийские матросы сражались не только «в пешем строю», но и на «сухопутных броненосцах» — на бронепоездах. Особую память оставил о себе красный бронепоезд № 2. Построенный чусовскими рабочими, укомплектованный матросами с балтийских крейсеров (в том числе и с крейсера «Аврора»), он умел прорываться в самый жар боя и своим огнём обращал белогвардейцев в бегство. В начале декабря белые поймали бронепоезд № 2 в ловушку у разъезда Сухой Лог, разобрав рельсы впереди и позади бронепоезда. Три дня бронепоезд, неподвижный, сражался в окружении. Потом экипаж взорвал его вместе с собою. Уцелело только несколько человек. После той схватки разъезд из Сухого Лога переименовали в Палёный Лог. Разъезд Палёный Лог находится неподалёку от станции Кын.

СЕЛО КЫН

Село Кын находится в Лысьвенском районе Пермской области в устье речки Кын. Длина речки около 30 км. Её название с языка коми переводится как «мёрзлый», «холодный». У речки два истока: Каменный Кын и Мягкий Кын. Они сливаются в районе станционного посёлка Кын. На речке Кын памятником природы объявлена Кыновская пещера — небольшая, но с подземным озером. Перед селом Кын на берегу речки бьют сероводородные источники. В Чусовую Кын впадает в распадке между Мёрзлой горой и Плакун-горой. Местные жители любовно говорят о своей речке: «Кын — золотое донышко».

Люди поселились в устье Кына очень давно. При строительстве завода в береговой осыпи была обнаружена бляшка Пермского звериного стиля — знаменитый «Медведь в жертвенной позе».

На речке Кын в 1760 году Николай Григорьевич Строганов основал железоделательный завод. Речка была перегорожена плотиной, и образовался пруд около 1,5 км в длину и около 300 м в ширину. На пруду было устроено плотбище для строительства барок, а на берегу Чусовой — пристань. Насыпная дамба перенесла устье Кына на 200 м ниже естественного, чтобы барки не сбивало течением на трудном Кыновском переборе. К 1775 году селение обзавелось деревянной церковью. Сейчас пруд спущен, но видна его котловина, а также остатки плотины и обломки огромного железного колеса. На берегу Кына стоят постройки завода — могучий амбар, ушедшие в землю производственные здания. Они являются уникальными памятниками промышленной архитектуры XVIII и XIX веков. Сохранилась и валунная пристань.

Улицы села неровными террасами протянулись по склонам лога. Мёрзлая гора покрыта еловым лесом, а Плакун-гора — луговая. Над крышами домов белеют небольшие скалы. Кын иногда называют «Уральской Швейцарией». Вот как описывает Кын Мамин-Сибиряк: «Кыновский завод засел в глубокой каменистой лощине на левом берегу, где Чусовая делает крутой поворот… В Среднем Урале немного найдётся таких уголков, которые могли бы соперничать с Кыном относительно дикости и угрюмого вида окрестностей. Как-то всем существом чувствуешь, что здесь глухой, бесприютный север, где всё точно придавлено». И другое описание Кына, почти сто лет спустя, в книге К. Буслова «500 часов тишины»: «Кын же весь потаённый какой- то, недоверчивый и словно в себя ушедший. Разбросал несколько десятков строений на левом берегу Чусовой (будто дозор выставил), а сам залёг двухсполовинойкилометровым рукавом в лощине речушки…» В непогоду Кын и вправду производит гнетущее, угрюмое впечатление, но в ясный день, особенно летом, он выглядит исключительно приятно, уютно, живописно.

Про Плакун-гору историк и краевед Г. Н. Чагин писал: «У населения с. Кын Пермского уезда название Плакун-гора не только употреблялось для обозначения близлежащей горы, но и служило поговоркой при воспоминании о времени, когда юноши уходили на 25-летнюю службу в армию или когда крестьяне наказывались за провинности, а порой и при каком-нибудь безвыходном положении». Местные жители об этой горе говорят: «Ссыльные тут жили. Работали они в рудниках. Кругом лес был. А матери с детьми забирались на гору, смотрели вдаль и плакали. Потому и называлась та гора Плакун». Топонимист А. Матвеев в книге «Нёройки караулят Урал» повторяет эту легенду, ошибочно относя её к камню Плакун перед городом Чусовым.

В честь освобождения от крепостного права в 1861–1864 годах в Кыну (так произносят местные жители, хотя правильно — «в Кыне») построили каменный пятиглавый Свято-Троицкий храм с колокольней. Стройный, пропорциональный храм очень красиво смотрелся на фоне Мёрзлой горы — белый на тёмной зелени хвои. Однако долго служить людям этому храму было не суждено. В 20-х годах его закрыли. Некоторое время в храме располагалась швейная фабрика, но потом её перевели в более удобное помещение, а храм забросили. Он и сейчас стоит заброшенный. С его колокольни сорвали и скинули колокола, разрушили крыльцо, выдрали чугунные плиты пола, выбили и разломали фигурные оконные рамы, уничтожили иконостас. Четыре боковых купола храма полностью рухнули, а от центрального купола остался лишь барабан. Крыша проржавела насквозь. Обвалилась лестница в колокольне, почти осыпались фрески. В подвалах с могуче изогнутыми кирпичными подпружными арками от дневного зноя спасаются козы. Но всё же кое-где на стенах в храме уцелели росписи со святыми и угодниками; на прежнем месте растут старые деревья; ещё видна линия ограды. В 1998 году была предпринята попытка начать реставрацию храма: был проведён один крестный ход для сбора пожертвований и намечен другой (до города Лысьвы); но собранные деньги, положенные в банк, во время дефолта превратились в ничто, и идея реставрировать храм была оставлена.

За всю свою историю Кыновский завод разрабатывал 62 рудника. Но всё же рудная база со временем истощилась, и в 1870 году завод пришлось бы закрыть. Владелец завода граф Строганов решил акционировать предприятие и тем самым продлить его жизнь (и получить дивиденды). И в 1864 году на базе Кыновского завода было создано Кооперативное общество потребителей — первая фирма в России. Руководителем и организатором её был местный учитель Л. Е. Воеводин. Граф Строганов дал фирме беспроцентную ссуду в 6 (по другим данным — 5) тысяч рублей. Как фирма, завод проработал ещё 47 лет — до своего окончательного закрытия в 1911 году. Ежегодно кыновский караван составлялся из полутора десятков барок. Контора Кооперативного общества потребителей сохранилась до наших дней. Ещё недавно в её здании располагался магазин, а сейчас оно тоже заброшено. Раньше на нём висела металлическая, покрытая белой эмалью мемориальная доска размером 70 см на 1 м. Рельефными буквами на ней было написано: «Первому организатору кооперативного движения в России Кыновскому обществу потребителей в день 70-летнего юбилея (1864–1934 гг.). Горком ВКП(б). Президиум горсовета. Президиум горпрофсовета». С 80-х годов вместо этой таблички висит уже другая — просто информативная, без поздравлений.