Александр Косарев - Сокровища Кенигсберга
Илья вздохнул и тоже взял самую тощую пачку листочков.
16 ИЮЛЯ 1992 г.
Так они просидели почти до трех часов утра, пока строчки не начали расплываться в глазах. Оставив бумажные россыпи, они, даже не раздеваясь, завалились на неразобранные койки и беспробудно проспали до половины восьмого, когда были разбужены громким голосом ворвавшегося в номер Крайнева.
– Вы что, все еще валяетесь и ничего не знаете?
– А что случилось-то? – с трудом разлепил веки Хромов: – неужели «Толмач» попался на карманной краже?
– Ну, ты скажешь тоже, – с грохотом уселся на стул подполковник, – нет, конечно, но я, как мне кажется, разгадал с утра один из его секретов.
– Секрет, какой-такой может быть еще секрет, – завозился на своей постели Сергей, – у нас и так от этих секретов просто спасу нет.
– Послушайте, друзья, – начал подполковник, не обращая внимания на его брюзжание, – я сегодня проснулся довольно рано и начал прокручивать в памяти нашу вчерашнюю беседу с этой девушкой, Наташей. И припомнил один эпизод, в котором она упомянула о том, что Юрий иной раз непрерывно находился под водой, ну в колодце этом самом, до шести часов. Я этим заинтересовался. Неужели, подумалось мне, емкости, пусть даже двух аквалангов, хватит на то, чтобы высидеть под водой такой срок. Естественно, дальше лежать мне было уже невмоготу, и я не поленился встать и позвонить в Москву, в нашу справочную службу. Ответ пришел пять минут назад.
Подполковник горделиво откинулся на спинку стула и продолжил.
– Выяснилось, что даже если наш герой работал на скромной пятиметровой глубине, то запасов воздуха ему могло хватить, естественно, при самом лучшем раскладе, только на два с половиной часа. Пусть наша девушка ошиблась, ведь когда ожидаешь кого-нибудь, время тянется, сами знаете, еле-еле, но все равно выходит, что «Толмач» сидел под водой как минимум вдвое больше времени, чем физически мог. Отсюда я лично делаю однозначный вывод о том, что он там внизу нашел такое место, а может быть даже и не одно, где мог находиться длительное время без своего водолазного оборудования!
– Так что с того? – отозвался рассеянно озирающийся по сторонам в поисках бритвы майор, – к чему мы этот факт пристегнем?
– Да как же вы не понимаете? – воскликнул Владимир Степанович, – тогда ведь все становится предельно очевидно. Ну ты сам-то подумай. Сидеть целыми днями в холодных и смрадных подвалах просто так, без всякой цели не будет никто. Особенно, если тебя наверху ждет не дождется такая длинноногая нимфа. Это во-первых. Далее. Предположим на минутку, что он обнаружил-таки тайное немецкое захоронение. Вот какие были бы твои, например Илья, действия, будь ты на его месте?
Хромов сосредоточенно потер виски.
– Здесь возможны как минимум два варианта, Владимир Степанович. В том случае, если склад находится, можно так сказать, в незатопленном состоянии – это один вариант, а если сам склад все же затоплен, но имеется другое помещение, расположенное близко к поверхности, это уже получается несколько другой расклад. Соответственно, если бы я действовал по первому варианту, то попав на этот гипотетический склад, я бы разбирал сложенные там предметы в поисках более удобных для сбыта и, упаковав их соответствующим образом, стаскивал бы свои находки мало-помалу поближе к своему дому. Второй вариант получается посложнее, но, пожалуй, ненамного. Можно было бы поднимать ящички по одному в связанное с атмосферой помещение, после чего потрошил бы их там, ну и так далее.
– Ага, – указал на него пальцем Крайнев, – значит, и ты подолгу сидел бы там без акваланга, ведь верно же? Пока ящик расколотил, да хорошо, если он просто деревянный, а если он спаян из луженой жести, ведь имелись же у нас на этот счет соответствующие показания. Значит так: разбил, разрезал обшивку, вынул, рассмотрел, отобрал, упаковал, сложил во что-то, в чем легко нести обратно, закрепил. Нет, майор, ты чувствуешь, какая у него морока со всеми этими находками была?
– Вот-вот, – внезапно захохотал лейтенант, – судя по Вашим словам, Владимир Степанович, нам надо срочно хлопотать о присвоении «Толмачу» звания «Героя соцтруда».
– Да погоди ты, – отмахнулся от него подполковник, – не гогочи.
Он встал и обхватил пальцами свой небритый подбородок:
– Так значит, он все же нашел это хранилище! Ах ты, дьявол меня побери, нашел!
В сильнейшем возбуждении подполковник принялся ходить по номеру, натыкаясь на стулья с разложенными на них пачками магазинных квитанций.
– Осторожно, Владимир Степанович, – воскликнул Загорский, опускаясь на колени, – помилосердствуйте, мы над этим, почитай, всю ночь корпели!
– Ой, – резко остановился подполковник, – виноват, не заметил. Да, кстати, а толк-то какой от ваших бдений есть или опять фуфляк тащим?
– Пока у нас нет однозначного ответа, – судорожно зевнул Загорский, – единственное, что удалось пока выяснить: отчетность в одном из магазинов в полном порядке, но там, к великому нашему сожалению, Юрий Сорокин ничего на продажу не выставлял.
– Понятно, – озадаченно протянул Владимир Степанович. – Ничего, надежда пока есть. Вот что я хочу вам предложить. Давайте приводите себя сейчас в порядок и спускайтесь в буфет, на завтрак. Поедим все вместе, потом мы с Ильей двинем в управление, а ты уж, Сергей, возвращайся обратно в номер и добивай эти свои бумажки. Вдруг да найдешь в них что-то интересненькое?! Мы к вечеру вернемся и обсудим сообща полученные за сегодняшний день сведения. Идет?
– Идет, – хором ответили его подчиненные, торопливо одеваясь. Обычно все предложения Крайнева, заканчивавшиеся словом «Идет», в дальнейшем не обсуждались, а подлежали безусловному выполнению.
В то время, пока наша троица насыщалась в буфете сосисками и блинчиками с творогом, Юрий в очередной раз открыл глаза. Все что с ним происходило вчера, он напрочь забыл, вернее даже не забыл, а просто воспринимал все это одним непрерывным и болезненным кошмаром. С интересом оглядевшись, он поднялся со своего ложа и, шлепая босыми ступнями, двинулся к единственному светлому окошечку на входной двери. Приникнув глазами к круглому стеклянному блюдечку, он увидел довольно обширную, вычурно оформленную комнатку. Присмотревшись повнимательнее, Юрий увидел, что из-за сдвинутых вместе кресел выглядывают ноги явно спящего на них человека.
– Где это я очутился? – озадаченно произнес он, – почему я раздет и где же моя сумка?
Потолкав дверь и вновь убедившись, что она накрепко заперта, он решительно забарабанил по ней кулаками. Ноги спящего человека дрогнули и исчезли, но взамен тут же появилась чья-то стриженная под нуль голова. Проснувшийся парень потянулся и, совершенно не обращая внимания на грохот, который учинил Юрий, подошел к невысокому столику, налил себе в стакан нечто из бутылки, выпил и только после того, как выудил из высокой стеклянной банки некую закуску, двинулся к запертой двери.
– Да не бренчи ты, сейчас открою, – крикнул он, гремя запорами.
Дверь наконец распахнулась. Вдохнув полной грудью несколько более свежий, чем в его темнице, воздух, Юрий сделал шаг вперед и спросил:
– Ты, браток, кто тут? И что это вообще за место?
Его собеседник еще раз сладко потянулся и, махнув рукой, не отвечая, двинулся к роскошному, белого мрамора умывальнику.
– Тебя-то как зовут? – поинтересовался он в свою очередь.
– Юрием, – ответил недоумевающий Юрий.
– А меня зовут Вован, – доверительно сообщил парень, с удовольствием плескаясь под сильной струей воды, – что стоишь, иди тоже ополоснись.
«Верно, – подумал Юрий, – помыться мне не помешает».
– За что посадили? – поинтересовался Вован, видя, что Юрий закончил туалет и оглядывается в поисках полотенца, – денег, что ли, хозяину должен?
– Денег? – удивился Юрий, заметив наконец стопку полотенец на одном из кресел.
– Ну, а за что еще? – наморщил невысокий лоб парень, – или небось товар от босса заныкал?
– Заныкал? – недоуменно переспросил Юрий, прикидывая, что же означает в общеупотребительном языке данное слово.
– У-у-у, а ты, дружочек, фраерок, – видимо определился Вован.
Он отошел в угол комнаты и извлек из пристенного шкафа небольшую черную коробочку портативной радиостанции.
– Эй, братва, – прогундосил он, пощелкав кнопками переговорного устройства, – спускайтесь сюда, постоялец наш проснулся. – Он, широко улыбаясь, выслушал ответ и радостно подтвердил: – ага, и ухи просит.
– Да ты садись, не стесняйся, – повернулся он к Юрию, – закуси пока чем Бог послал, выпить, правда, уже нечего. Стоп, – хлопнул он себя по лбу, – вот голова-то моя дурная, ведь у меня же пиво оставалось!
Он подтолкнул продолжающего стоять Юрия к притулившемуся около небольшого бассейна столику и принялся деловито шуровать в холодильнике. Набрав целую охапку высоких черных банок, он с грохотом вывалил их перед Юрием и пододвинул к нему чистую глубокую тарелку.
