Эдуард Тополь - Свободный полет одинокой блондинки
Алена и Маргарита с бокалами в руках вышли из французского павильона и с потоком гостей, прогуливаясь, направились к соседнему, итальянскому.
— А ты не хотела ехать! — возбужденно говорила на ходу Маргарита. — Здесь потрясающе! Столько мужчин! И каждый третий — миллионер! Посмотри на эти яхты! Знаешь, сколько они стоят? — Она кивнула на вереницу роскошных яхт, густо облепивших все пирсы. — Здесь миллионеров больше, чем нормальных людей!..
— Рита, мне тут надоело, — перебила Алена. — Я не собираюсь ловить миллионера только потому, что мы должны банку двести тысяч.
— Почему? — обиделась Маргарита. — Среди миллионеров иногда бывают приличные люди.
— Спасибо, одного я уже имела. Уж лучше я найду этого мерзавца Красавчика и подпишусь на какую-нибудь аферу…
— Извините, вы говорите по-польски или по-русски? — по-французски спросил мужской голос позади них.
Маргарита и Алена повернулись, Маргарита окинула любопытного оценивающим взглядом.
Он был далеко не Ален Делон и даже не Том Круз, но одет с тем небрежным шиком, какой могут позволить себе только очень богатые люди. А бронзовый загар выдавал заядлого яхтсмена.
— По-русски… — выжидательно сказала Маргарита.
— О, это замечательно! — воскликнул яхтсмен. — Знаете, я ни слова не знаю по-русски. Только «водка», «Горбачев» и «спасибо». Конечно, это очень стыдно, потому что мой дедушка из России, он говорил со мной по-русски, но он умер, когда мне было пять лет, и я все забыл. Позвольте представиться, Алан Кушак.
— Меня зовут графиня Марго, — кокетливо сообщила Маргарита, — а это моя подруга Алена.
— Очень приятно, — сказал Алан. — Альона?.. Альона… Это из детской сказки, правда?
— Да, про братца Иванушку и сестрицу Аленушку, — подтвердила Маргарита. — Теперь я верю в ваши русские корни. Хотя на вид вы абсолютный бразилец.
— О нет! Я француз.
— А вы знаете, что такое «кушак» по-русски? — спросила Алена.
— Наверно, в детстве знал. Но уже забыл.
— Кушак — это пояс, только не кожаный, а матерчатый.
— Что вы говорите?! Вы филолог? Слушайте, с вами так интересно! И мне так нравится ваш русский акцент! Вы не находите, что здесь очень скучно?
— Ужасно! — подтвердила Маргарита.
— А вы не хотите прокатиться на яхте? Моя яхта будет счастлива покатать русских дам. Знаете, как она называется? Угадайте!
— Любовь, — сказала Маргарита.
— Нет, но тепло.
— Мечта, — сказала Маргарита.
— Нет, но еще теплей.
— Crazy, — сказала Алена.
Алан изумленно повернулся к ней:
— Правильно! Вы опасная женщина!
— Нет, просто я давно заметила это название, вон там… — И Алена показала на яхту «Crazy», пришвартованную неподалеку.
«Сrazy» оказалась спортивной парусно-моторной яхтой, которая, по словам Алана, дважды обогнула земной шарик. Маргарита и Алена, стоя на палубе, наблюдали, как Алан ловко поставил парус и как неслышно, словно невесомая, отошла эта яхта от берега и заскользила по лунной морской дорожке. Вокруг была живая гладь ночного моря и отражение гирлянд береговых огней на тихой фосфоресцирующей воде. Чем дальше они отплывали, тем шире открывался Лазурный берег, украшенный мириадами огней в прибрежных городах и бухтах, и тем больше ветра набирала яхта в свои паруса.
— По-моему, — негромко сказала Алене Маргарита, — только псих может назвать свою яхту «Crazy».
Наблюдая за Аланом, который то подтягивал парус, то отпускал его, ловя почти неощутимый бриз, Алена произнесла:
— А по-моему, это красиво.
— Ага! Так-так! Мы, кажется, клюнули… — заметила Маргарита.
Тут Алан, убрав паруса и положив яхту в дрейф, подошел к ним:
— Ну как? Вам нравится?
— Очень! — воскликнула Маргарита. — Так романтично! Кто вы? Принц? Кинопродюсер? Голливудская звезда? Граф Монте-Кристо?
— О нет, я просто любитель острых ощущений, — усмехнулся Алан. — «Кэмел-трофи», горные лыжи, охота на акул, африканские сафари и вообще все, что позволяет богатым бездельникам убить время и почувствовать вкус этой пресной жизни. Вы знаете, почему сегодня море так светится?
— Это из-за луны, — сказала Маргарита.
— Ничего подобного, графиня, — улыбнулся Алан. — В этом году теплое течение пришло сюда на месяц раньше, и вместе с ним в бухту зашли пара миллионов медуз. Это они фосфоресцируют. Причем что удивительно: чем ядовитей медузы, тем они ярче светятся.
— Тогда эти медузы должны быть просто смертельны, — заметила Маргарита.
— Сейчас проверим, — сказал Алан и вдруг, не раздеваясь, прыгнул в воду.
— Ой! Боже, он и правда псих! — по-русски воскликнула Маргарита.
Алена, усмехнувшись, принялась раздеваться.
— Не смей! — сказала Маргарита. — Это опасно!
Но Алена уже прыгнула в воду.
И тут же страшная боль ожога пронзила все ее тело так, что она задохнулась.
— Алена! — в ужасе закричала Маргарита, глядя, как Алена, теряя сознание, идет ко дну. — Алена! Алан!!!
Но Алан уже и сам мощными бросками летел в воде к Алене, подхватил ее, подтянул к яхте и по веревочной лестнице стал втаскивать на борт.
Еще через минуту Алена, уже совершенно голая, лежала на палубе животом вниз, а Алан и Маргарита спешно смазывали ее красное от ожога тело зеленой мазью концентрированного алоэ.
Алан по-французски говорил:
— Ты сумасшедшая!
— Ты тоже, — ответила Алена, морщась от боли.
— Ничего подобного. Это мой трюк. Израильтяне придумали крем от медуз, я мажусь им заранее, а потом делаю этот трюк. А ты… Еще пару минут, и на тебе не было бы живого места!
— И много девушек ты подцепил этим трюком?
— Такой сумасшедшей, как ты, ни одной!
— А по-моему, вы оба психи! — заметила Маргарита. — Что с кремом, что без!
— Теперь перевернись на спину, — приказал Алан Алене. — Можешь?
Алена посмотрела ему в глаза, и он, не выдержав ее взгляда, стушевался:
— Нужно смазать твои ожоги…
Алена усмехнулась и перевернулась на спину.
Рука Алана — с кремом на ладони — медленно пошла по ее обнаженному (и обожженному) телу, ворожа своей прохладой и нежностью…
174
Это был роман, достойный экрана Каннского фестиваля. Алан и Алена на Багамах, под водой, с аквалангами и в компании акул… В Египте на «Кэмел-трофи» — гонках на джипах в пустыне… Обнявшись, выпрыгивают из самолета, камнем летят вниз и на высоте 1000 метров открывают спаренный парашют над Гранд Каньоном… Несутся на мотоциклах по соляному пласту в Аризоне… На джипах — по африканским джунглям и на каноэ — по горным рекам и водопадам… А в промежутках — постель, страсть, нежность. И снова — регата… горные лыжи на Памире… крокодилы в Танзании… И опять — постель в гостиничном номере, Алан говорит устало:
— Знаешь, мне ни с кем не было так хорошо…
Но Алена усмехнулась:
— Если ты скажешь это еще раз, я тебя убью.
Он удивился:
— Почему?
— Потому что вы все так говорите.
Он обнял ее.
— Но это правда! Ты — единственная, кто меня понимает. Я это увидел сразу, когда ты прыгнула за мной к медузам. Я подумал: «Боже мой, Алан, только русская способна на это! Второй такой сумасшедшей нет во всем мире!» И я не ошибся — ты просто чудо! Везде — в пустыне, в джунглях, в постели — you are the best, ты самая лучшая! Я даже не понимаю, как я жил раньше. Нет, теперь мы будем вместе всегда, каждую минуту… Я… я тебя люблю…
Алена прижалась к нему.
— А вот этого говорить вообще не надо! У тебя есть жена, дети…
— При чем тут жена? Это в прошлом. Я хочу жить с тобой, и только с тобой. Я даже не могу представить, как я смогу теперь лечь с ней постель или просто сесть с ней завтракать… Кстати, я ужасно голоден! Почему после тебя я всегда так голоден?
Алена потянулась к телефону:
— Что тебе заказать?
Но Алан удержал ее:
— Нет-нет! И не думай! Сейчас у меня голод другого рода!..
Но конечно, помимо экзотических и диких мест, были Рим с его имперской архитектурой и итальянским темпераментом, Вена с ее музыкой и пирожными, Амстердам с его рынком тюльпанов и бутербродами с селедкой, Лондон с его театрами, Венеция с ее голубями и каналами, Хельсинки с их лучшими в мире русскими ресторанами, Мадрид с его божественным кофе и Париж с его самым «вкусным» Латинским кварталом, легендарным «Мулен Руж» и жареными каштанами на Понт де Нев.
Казалось, они уже видели все. Но когда их спортивный «порше» по насыпной дамбе катил из Бретани к Мон-Сен-Мишель, крошечному острову в Атлантическом океане, даже у повидавшей виды Алены захватило дыхание от его оригинальной красоты. Воспаривший над водой город-скала с нормандскими флагами над готическим монастырем и узенькими улочками внутри монастырского двора был реальным воплощением призрачного града Китежа, только на франко-готический манер.
