Семен Чухлебов - Я сын батрака. Книга 1
Получается, и вылечить не вылечил и мясо пропало, а что такое для колхозника потерять корову, это постепенное вымирание всей семьи. На селе, особенно, в то тяжёлое время, корова, это кормилица, и замены ей нет. Затем появился другой случай со смертельным исходом, но уже с овечкой. Ещё один случай. Колхознице надо было кастрировать кабанчика, а молодой специалист это делать не умет, ну и так далее.
Обид у хуторян на нового ветеринара накопилось много, и они собрали сход, вызвали председателя колхоза и потребовали, вернуть Якова Ефимовича на должность ветеринара колхоза. Но председатель отказал, заявив что, у молодого специалиста есть диплом, и я, отстранить его от работы, не имею права». Разгорячённые женщины кричали на председателя, а когда он сказал о дипломе, одна из колхозниц крикнула: «На что нам его диплом, его диплом годится только это место вытирать». На что председатель заявил: «Нет, для этого он не годится, в нём корка толстая». В общем, собрание кончилось как бы ничем, но вскоре молодой специалист уехал их хутора совсем, а Кошевой вернулся к своим старым обязанностям, и всё постепенно вошло в норму. В своём повествовании я хочу отдельно остановиться на личности Якова Ефимовича Кошевого, своей неординарностью и нужностью для хуторян, он заслужил это. Личность он был, как я уже сказал неординарная и даже харизматическая.
После войны, ему было лет сорок шесть, выше среднего роста, средней полноты, на деревянной ноге. У него не было правой ноги до полбедра. Где он потерял ногу, я не знаю, позже среди хуторян ходили слухи, что его на машине переехал наш колхозный шофер Афанасий, тоже по фамилии Кошевой. Но это не так, я точно знаю что, ещё в войну у него уже не было ноги, а машина в нашем колхозе появилась только в сорок седьмом году прошлого века, это два года после окончания войны. У него был протез, он на нем ходил искусно и довольно быстро. Я видел, как он танцевал на колхозном празднике, в честь окончания уборки колосовых растений. Он танцевал так хорошо, что просто не верилось, что у этого человека нет ноги. Яков Ефимович в социальной жизненной цепи хуторян занимал не одно звено, а три или даже четыре. Ведь он был на все руки мастер, как говорится и жнец, и кузнец. Он, как и положено ветеринару, лечил всех животных, начиная от крупного рогатого скота, до кошек, лечил от всех болезней, кроме укуса змеи, этим занималась, вы уже знаете кто. При том надо учесть то, что лекарственных препаратов в то время было очень мало, а некоторых и вовсе не было. И по этой причине были случаи с животными со смертельным исходом. Помню случай с коровой, она забралась в люцерну, объелась, у неё начались проблемы кишечником, нужен был слабительный препарат, а его не было, и для того что бы спасти жизнь животному Кошевой начал применять дедовские способы. Что только с коровой не делали: и водой её обливали, затем вставляли ей в рот, зачем-то, палку и гоняли её вокруг Ласуновского колодца, и клали её на бок, и хвост ей задирали, в общем, мучили корову долго. Я не знаю, может этот дедовский метод, какому-нибудь животному и помогал, но в подобном случае он не помог, корову пришлось пустить на мясо.
И всё из-за того что не было необходимого препарата. Хотя Яков Ефимович и старался спасти животное но, не получилось. Но это был частный случай, хотя и очень болезненный для хозяйки коровы, но так получилось, и с этим надо было мириться. Он очень много делал кастрационных операций животным. Лечил он не только животных, но и людей. Во время войны в нашей семье заболели все дети, в том числе и я. У нас на ногах появились сначала красные пятна, и они очень чесались, а затем эти пятна превратились в язвы. Мама не знала чем нас лечить, прикладывала какие-то листья, мыла нам ноги каким-то отваром, но ничего не помогало, с каждым днём становилось всё хуже и хуже. И вот в один из дней в нашей детской комнате появился Яков Ефимович. Мама стояла рядом с ним и ему что-то говорила, но как мне показалось, он её не слушал, ему было достаточно одного взгляда, что бы определить болезнь. Повернулся к маме и сказал: «Лечить детей будешь лигроином, разводить с водой в процентном отношении, я скажу как. Всё тряпьё, которое здесь находится тоже постирать в воде с лигроином, полати вымыть им же, доливку тоже протри лигроином. И началось лечение, каждый день мама ставила цинковою ванну на полати, наливала в неё коричневую воду и мы в ней стояли определённое время, затем вылезали и стояли на полатях пока ноги не обсохнут. И о чудо, через некоторое время язвы начали уменьшаться, а затем и совсем исчезли, остались только шрамы на ногах, но затем и они исчезли. Так и хочется сказать: «СЛАВА НАРОДНЫМ ЛЕКАРЯМ, а ЯКОВУ ЕФИМОВИЧУ ОСОБАЯ БЛАГОДАРНОСТЬ ОТ ВСЕЙ НАШЕЙ СЕМЬИ ЧУХЛЕБ». Ещё Яков Ефимович превращал свиней в мясо и сало, и это он делал так хорошо, что каждый хозяин борова старался пригласить его к себе. В хуторе говорили, если Яков Ефимович поработает с тушей борова, то и мясо будет хорошее и особенно сало. Шкурка у него будет такая мягкая и нежная, что кушать её одно удовольствие. А ещё я помню как Яков Ефимович спас нашу семью от замерзания в холодную зиму. Было это во время войны в глубокую осень. На дворе уже было достаточно холодно, я на улицу уже не выходил. Кто-то, из членов нашей семьи, выбил стекла в окне, которое выходит во двор, и образовалась дыра, через которую шёл в хату холод. Сейчас люди и представить не могут, какая это была беда для нашей семьи. В хате сразу стало холодно, окно хоть и было закрыто подушкой, но все равно тепло выходило на улицу. Главное, как исправить положение? В магазине хутора стёкла не продаются, да и в Бурукшуне их нет, значит надо ехать в Ипатово. А на чем туда добираться, один путь, только на перекладных, а где они эти перекладные? Только у двадцать второго совхоза, но туда от нашего хутора четырнадцать километров, да и не факт, что ты выйдешь на трассу и тебя возьмет первая машина, были случаи, когда хуторяне ночевали у трассы, в лесной полосе, а утром снова на дорогу. Вот только с таким трудом можно доехать в Ипатово. А там стекла может и не быть, и что тогда делать хуторянину. В то время там колхозных баз не было, они появились только после войны, так что ночевать и ждать, когда привезут стекло, было негде. В общем, проблема была ужасная. И как вы думаете, кто нашу семью выручил? Правильно, Яков Ефимович. Кстати говоря, в то время стеклорез у Кошевого был один на весь хутор, насколько я знаю. А ещё я Якову Ефимовичу благодарен за то, что он помог нашей семье обзавестись хорошей коровой, и тогда наша семья стала с молоком, хотя об этом я уже писал.
Я описал только частицу добрых дел, которые Яков Ефимович делал для хуторян, но и это не мало. Так что вот такой человек жил и творил в нашем хуторе. Я ему очень благодарен, за то, что он бескорыстно помогал нашей семье. Я знаю, что его уже нет в живых, так что светлая тебе память, Яков Ефимович, и царство небесное, как говорят в народе.
Кстати о стеклорезах. Я в журнале прочитал анекдот, вот такого содержания: «Сегодня ночью похитители вынесли весь алмазный фонд Эстонии, все пять стеклорезов». Я не знаю, смешно вам от этого анекдота или грустно, но вот такой анекдот был в журнале. Отступление у нас было длинным, теперь давайте снова вернёмся в кинотеатр.
ВОСТОЧНАЯ КИНОПЕРЕДВИЖКА
Как вы уже знаете, я снова оказался в моторной мастерской, сначала я в ней работал один, но вскоре туда вернулись и братья Лёвины. Рабочий день двигался к концу, работу мы уже закончили, инструменты убрали в ящик, помыли руки и сидели, ждали пяти часов. Вдруг дверь мастерской открывается и к нам заходит киномеханик с передвижки, Николай Ахметзянов, или как мы его между собой звали, татарин. Зашёл, поздоровался и говорит: «Сеня, пойдём, тебя директор зовёт». Ну, пойдем, так пойдём. Зашли в кабинет к Алексею Николаевичу и он говорит мне: «Слушай, Сеня, тут такие дела. Николай просит помощника на кинопередвижку, ты из киномехаников, как раз у нас свободен, поедешь с ним и будешь работать, какой график работы и что делать он тебе расскажет. Сложности там большой нет, проекторы такие же, как и у нас в кинобудке, так что давайте определяйтесь, завтра после обеда выезд».
Вот с этого началась моя деятельность на кинопередвижке. На второй день, около двенадцати, мы с Николаем сидели в кинотеатре, и он мне рассказывал маршрут движения кинопередвижки. Первое село, в котором мы будем показывать кино, это Мелиорация, в двенадцати километрах от села Ипатово. Затем будет аул Барханчак и далее по очерёдности. Аул малый Барханчак, село Лиман, затем большое село Дивное, в нём будем два дня, далее село Дербетовка и хутор Кочергинский, это уже в трёх километрах от села, Ипатово. Вот такой не хилый маршрут.
Через час пришла машина, и мы начали грузить кинооборудование. Всё то, что мы грузили, мне было хорошо знакомо. Киноаппарат, штатив, коробки с кассетами, динамики, электропроводящие кабели и движок, который я знал, как свои пять пальцев. Всё это оборудование мне хорошо знакомо, так что объяснять мне, что к чему не надо. Поехали в село Мелиорацию, я знал, где оно находится, но никогда в нём не был. Доехали быстро, проехали по улице села и к клубу. Клуб был открыт, и мы сразу преступили к разгрузке оборудования. Разгрузили, занесли в здание и Николай начал устанавливать киноаппарат, я динамики, растягивал провода по залу, и подключал их к оборудованию, ну и так далее. Работаю, а сам одним глазом смотрю за машиной, и думаю, что это она никуда не уезжает, как будто кого-то ждёт. Мне это показалось странным, кого же он ждёт, я с ним ехать не собирался, Николай тоже должен крутить кино, непонятно. Ладно, думаю, что голову себе забивать придёт время и всё прояснится. И действительно прояснилось, но не в мою пользу. Когда закончили установку всего оборудования, Николай подошёл ко мне и говорит: «Слушай Сеня, мне с тобой договориться надо». Думаю, к чему это он клонит, если учесть машину, которая до сих пор стоит, то он, наверное, хочет меня оставить одного, первый раз на передвижке и один. Не кажется ли вам странным такое поведение старшего киномеханика. Вот мне тоже это показалось странным. Но это нам с вами такие действия Ахметзянова кажутся странными, а ему, наверное, нет. Но надо дослушать до конца его договор, который он мне предлагает. Я посмотрел Николаю в глаза и спрашиваю: «А о чём договориться?» Николай немного помялся, видать, то, что он хотел мне сказать, ему самому это делать было неприятно, но всё-таки он сказал: «Понимаешь, такое дело, мне срочно надо уехать в Ипатово, так я тебя прошу, ты сам сегодня покажи людям кино, а я завтра приеду, ну как, поможешь мне?» Я человек по натуре добрый, и поэтому подумал. Так почему человеку не помочь, правда я не знаю, как у меня всё получится, ведь я кино на передвижке буду показывать в первый раз, но раз ему срочно надо, то пусть едет. О том, что я сейчас подумал, решил сказать Николаю: «Ты знаешь, конечно, кино покажу, но не знаю, как это у меня получится» — «Да ты не волнуйся, всё у тебя получится, только, я тебя прошу, о том, что я уеду, никому не говори, хорошо?» Я, кивнул головой, в знак согласия, Николай сел в машину и уехал. Я остался один и первый раз буду показывать кино на селе, а мне всего шестнадцать лет, а показывать кино на передвижке, это ни то, что показывать кино в кинотеатре. В кинотеатре, у меня были два аппарата и окошко в зал, через которое я смотрел картинку на экране в зале. Электричество было стационарное и мне о нем беспокоиться не надо.
