Рыжая Марика - Повелительница зеркал
Девушка скромно улыбнулась и потупилась. Ника вытаращила глаза.
«Кажется, меня сейчас стошнит!» — подумала она.
— Разрешите представиться — Лаврентий Сигизмундович Трехлапкин, — про-должал квохтать дядька. — Но Вы, красавица, можете называть меня просто Лаврентий.
Девушка ничего не ответила, только перевела вопросительный взгляд на Нику, как бы спрашивая: а это кто?
— А это моя племянница Ника, — представил Лаврентий и потрепал Нику по голове: так хозяин треплет по холке собаку. — Позвольте узнать, как Ваше имя?
— Лукерья, — наконец подала голос девушка.
— Лукерья, — повторил Лаврентий, как бы пробуя это имя на вкус, — не хотите ли прогуляться, милая?
Девушка кивнула и, поманив позабывшего обо всем на свете Лаврентия ру-кой, увлекла его вглубь рощи. Ника открыла рот.
«Это и есть их план? — очумело подумала она. — Хорош, ничего не скажешь!»
Ника вытащила из кармана джинсов бересту и перо. Прислонив кору к дереву, чтобы удобнее было писать, она накарябала:
«Шикарный план, Ада! Ника С.»
Надпись исчезла.
«Что же делать? — думала Ника. — Идти к ребятам? Для чего?»
«Чтобы увидеть Алика», — подсказал внутренний голос.
«Ну, нет!», — ответила Ника.
Между тем руку обожгло. Ника вскрикнула и выронила бересту, которую держала. Кора упала в траву. Ника подняла ее и увидела убористый почерк.
— Ага, СМС-ка пришла! — сказала она, дуя на обожженную руку.
Послание гласило:
«Что, нравится план, веснушка? Пашунчик К.»
Ника разозлилась. «Пашунчик!!!»
«О, да, это кто ж это придумал?» — начиркала Ника.
«Ада, кто ж еще?» — тут же пришел ответ.
«Вы где?» — написала Ника пером.
«Знаешь, я не знал, что мы на «вы», веснушка! Я у Алика», — появились бук-вы.
«Ада там?»
«Тут», — последовал ответ.
«Я иду к вам».
Затолкав кору и перо в карман джинсов, Ника отправилась в одиннадцатый дом. Через некоторое время, Вероника уже стояла на пороге голубого дома и барабанила в дверь.
Ей открыл Брайан. Ника заметила, что он довольно-таки высокий, и глаза у него добрые.
— Привет, — поздоровалась Ника.
Таунс кивнул. Он был немногословен, но это не значило, что он плохо знал язык, просто он гораздо больше любил думать и слушать, чем говорить.
Когда Ника вошла, Брайан повел ее вверх по лестнице. Очутившись в уютно обставленной мягкой мебелью комнате в пастельных тонах, Ника увидела всю команду в сборе.
— О, веснушка! — приветствовал ее Павел, стоящий посреди комнаты. — Как мы с тобой сегодня мило переписывались!
— Ты так считаешь? — холодно спросила у него Ника. — Я в этой переписке ничего милого не увидела.
Павел сделал вид, что не заметил ее сарказма, только поинтересовался у Алика, не холодно ли ему?
Тот ответил, что все в порядке, пожирая Нику глазами.
Ника села в мягкое кресло, оглядев комнату. Та была чистая и убранная. Вещи блестели, точно только что купленные.
— Давно хотела спросить, — проговорила Ника, — как ты все это убираешь?
— А? Что убираю? — невнимательно переспросил Алик.
— Ну, все это… — неопределенно махнула рукой девочка.
— А…нет, не я, — небрежно объяснил Белов, — Сват-Игнат…
— Кто? — переспросила Ника.
— Сват-Игнат, — повторил Алик.
Ника все еще непонимающе глядела на него.
Ада фыркнула:
— Ты что, никогда сказки не читала? Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что… Сват-Игнат оттуда!
— Он мне по хозяйству помогает, — улыбнувшись, ответил Алик, но потом спрятал улыбку и отвел взгляд.
«Что-то с ним сегодня не то», — озабоченно подумала Ника.
— Вот, кстати, и он! — воскликнула Ада, указывая на лестницу.
Ника, обернулась, с интересом глядя на ступеньки. Но там никого не было. Только над лестницей парили щетка и совок.
— Ну, и где? — спросила Ника.
— Что «где»? — спросил Павел, явно издеваясь.
— Ваш Сват-Игнат, — ответила Ника, холодно взглянув на Павла.
— Вот, — сказала Ада, удивленно поглядев на Нику.
— Я вижу только щетку и совок, висящие в воздухе! — раздраженно восклик-нула Ника.
Ада засмеялась:
— Так он же невидимый!
— А-а, — ответила Ника, провожая летящий к двери совок глазами. — Так бы и сказали!
На минуту в комнате повисла тишина, прерываемая щелканьем клавиш: Раиса снова бродила по Интернету.
— Ну, так что, — нарушила тишину Ада. — Впечатляет мой план?
— О, да, — с сарказмом ответила Ника. — Только существует одна небольшая проблемка.
— Какая? — спросил Брайан.
Ника впервые прислушалась к его голосу: не баритон, не бас, а, скорее всего, чуть хрипловатый альт.
— Ни одна нормальная женщина не клюнет на такого сухаря, как мой дядя! — зло сказала Ника.
Ада переглянулась с Брайаном.
— Понимаешь, Ника, — тихо начала Ада, в волнении дергая себя за красную косу. — Здесь как раз совсем другой случай. Мы, можно сказать, убили сразу двух зайцев.
— Как понять? — подняла брови Ника.
— Лукерья — она не совсем обычная… — Ада снова переглянулась с Таунсом. — В детстве на нее наложили заклятье. Ночью она превращается в горностая…
— Чего? — вытаращила глаза Ника.
— Ну, так в заклятии было сказано: освободит тебя от проклятья только не-взрачный муж, не блещущий красотой… Ну и мы подумали: раз уж так сложи-лись обстоятельства, предложить девушке Лаврентия… Авось получится… В об-щем, так мы и поступили, — неуклюже закончила Краснова, испуганно поглядев на Нику: вдруг она опять начнет злиться. Но Ника не разозлилась. Наоборот, ей отчего-то стало очень весело.
— В самом деле, — со смехом сказала она, — двух зайцев убили: и девушку освободили, и Лаврентия сбагрили. И что, он в самом деле может снять заклятье с Лукерьи?
— Отчего нет? — ответила Ада, обрадованная, что Ника не сердится. — Лукерья сказала, что если он ей понравится, она поедет с ним во Владивосток, к себе домой. Ну и оформит брак…
— Оформит брак? — удивилась Ника. — Вы думаете, это возможно?
Она снова поглядела на Алика, но тот упорно не смотрел на нее.
Ника обозлилась:
«Да что с ним такое сегодня?»
Рассердившись на саму себя, она встала и пересела на диван к Брайану.
— Да, — ответила Ада, — возможно.
— Ну что ж, — пожала плечами Ника, — надейтесь.
— Почему ты так не хочешь становиться ворожеей? — спросил Брайан.
— Не знаю, — вздохнула Ника. — Все это кажется бессмысленным.
— Я тоже сначала так думал, — улыбнулся Брайан, подвигаясь поближе к ней, — но потом втянулся.
— Втянулся, — эхом повторила Ника и вдруг вспомнила про странное письмо.
Она достала из кармана листок и сунула его Брайану.
— Вот, — сказала она, — это я нашла в своей комнате, после обеда. Да, кстати, Ада! Спасибо тебе! После того, как я им Хайяма почитала, они все чуть со стульев не попадали! Не уверена, что теперь Трехлапкин будет заставлять меня читать стишки.
Ада расплылась в улыбке.
— Ника! — воскликнул Брайан. — Это же письмо от твоего предка!
— Да, — подтвердила Ника, подвигаясь к Таунсу так, что их плечи стали соприкасаться, — из семнадцатого века.
— Это важно, — бормотал Брайан, перечитывая письмо. — В этом определенно что-то есть. Можно, я возьму его для изучения, Вероника?
— Конечно, бери, — улыбнулась девочка, украдкой взглянув на Алика.
Белов заметил, что на него смотрят, и отвел глаза.
Ника попыталась его «просветить»: в светлой ауре Алика, сначала засеребрилась Злость, потом вспыхнуло Отчаяние, следом поплыли черные, расплывчатые пятна Ревности, а потом… все исчезло. Алик стал непроницаем, как стена.
«Блок поставил!» — разозлилась Ника, но потом решила, что это правильно: кому приятно, когда тебя «просвечивают»?
За окном снова начался дождь. Домой идти вовсе не хотелось. В комнате начало темнеть. Алик предложил выпить чаю. Все с радостью согласились, только Павел заныл, что хочет пива.
— Увы, пива нет, — заявил Алик, буравя Павла тяжелым взглядом, — так что придется тебе довольствоваться чаем, Краснов.
Сами собой вспыхнули светильники. Ника решила ничему не удивляться. С первого этажа приплыл по воздуху поднос с чашками, чайник и блюдце с конфетами.
Ника пила горячий чай, увлеченно болтая с Брайаном. Тот неловко улыбался, явно не понимая, почему удостоился столь повышенного вниманияю. Когда за окном стемнело, Ника спохватилась, что ей пора домой.
— Я провожу тебя, — вскочил с дивана Брайан.
— Ладно, — согласилась Ника. Она заметила взгляд Алика — безнадежный и отчужденный.
— Что ж, Вероника, — сказала Ада, потянувшись. — Завтра все решится.
— Уже завтра? — спросила Ника.
