Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 7 2008)
Орхан Памук. Белая крепость. Роман. Перевод с турецкого Веры Феоновой. СПб., “Амфора”, 2008, 192 стр., 7000 экз.
Третий роман Памука (1985), представляющий попытку переосмысления существующих точек зрения о разделении Запада и Востока на материале истории взаимоотношений хозяина и раба, турка и итальянца, оказавшихся двойниками.
Орхан Памук. Черная книга. Роман. Перевод с турецкого Веры Феоновой. СПб., “Амфора”, 2007, 495 стр., 5000 экз.
Один из самых знаменитых романов Памука (написан в 1990 году) — формально детективная, но в большей степени лирико-философская психологическая медитативная проза, в которой, в частности, разрабатывается болезненная для самосознания турка проблема самоидентификации как проблема личная и как проблема общенациональная;
автор создает образ Стамбула — вечного города, в облике и стиле жизни которого органично сочетаются Восток и Запад.
Орхан Памук. Новая жизнь. Роман. Перевод с турецкого Аполлинарии Аврутиной. СПб., “Амфора”, 2007, 352 стр., 20 000 экз.
Роман, написанный в 1994 году. “Эта книга о том, что такое радикальный подход к чтению. Подход этот распространен в любых обществах, где на фоне упадка развиваются немыслимые ожидания. Дело в том, что читатель хочет, чтобы книга — хотя бы книга! — изменила его жизнь. Несмотря на все свое западничество, я часто ловил себя на этом ощущении. И знаете, какое я придумал лекарство? Как только книга затягивала меня, как только я начинал подстраивать свою жизнь „под книгу” — я откладывал ее в сторону и брался за другую. И это было лучшим противоядием” (Памук).
Орхан Памук. Меня зовут красный. Роман. Перевод с турецкого Веры Феоновой. СПб., “Амфора,” 2006, 480 стр., 7000 экз.
В одном из своих интервью Памук так определяет замысел и содержание этого законченного в 1998 году романа: “…когда мне исполнилось тридцать, я решил, что, раз уж мне не довелось стать художником, напишу-ка я роман на эту тему. Роман о современном турецком художнике. Но, обдумывая книгу, я решил, что главным героем будет художник времен расцвета Османской империи XVI века. <…> в исламском искусстве и в европейском той поры не было художников-одиночек. Это было время коллективов. И я решил писать о группе художников, об артели, так сказать. Это давало мне возможность сделать роман полифоничным. Он написан от лица нескольких персонажей. Плюс я добавил в сюжет детективную подоплеку в духе „Имени розы” Умберто Эко — видите, я был очень амбициозным писателем! — а также снабдил роман рассуждениями о смысле изобразительного искусства. О европейском и исламском направлениях в живописи. О понимании и интерпретации стиля”.
Орхан Памук. Снег. Роман. Перевод с турецкого Аполлинарии Аврутиной. СПб., “Амфора”, 2007, 544 стр., 5000 экз.
Роман, написанный в 2002 году, который автор называет своим “первым и последним политическим романом”. “Действие там происходит в городе Карс — это городок на юго-востоке Турции. Когда-то он принадлежал русским — в XIX веке. Там довольно часто идет снег, а мне нужен был город, отрезанный снегопадами от цивилизации. Некогда Карс входил в десятку важнейших городов Турции — потому что через Карс шла торговля с Россией до Второй мировой. Теперь же город в полном упадке. Нищета, безработица. Но сам город — что-то вроде музея. Там до сих пор стоят дома, выстроенные русскими, и дома первых лет республики. Ничего, в сущности, там не меняется вот уже сколько лет. Тотальный анахронизм! И мне показалось, что Карс — это такая идеальная метафора Турции, турецкий микрокосм в чистом виде”.
Орхан Памук. Стамбул. Город воспоминаний. Перевод с турецкого Михаила Шарова, Тофика Меликова. М., Издательство Ольги Морозовой, 2006, 504 стр., 10 100 экз.
Первое издание книги на родине — 2003; от издателя: “…Памук исследует genius loci Стамбула, переплетая собственные воспоминания с культурной историей города, в котором прожил более 50 лет. Автор показывает читателям памятники и утраченный paй Стамбула, узкие улочки, османские виллы и каналы, знакомит с писателями, художниками, журналистами и сумасшедшими историками, описавшими полтора столетия „модернизации” города”; Памук: “Эта книга — <…> история развития моих взглядов и представлений — о жизни, о развитии моей сексуальности, отношениях с отцом и так далее. Я исследую то, каким город видели другие и каким город видел себя”.
Салман Рушди. Клоун Шалимар. Роман. Перевод с английского Елены Бросалиной. СПб., “Амфора”, 2008, 512 стр., 7000 экз.
Новый роман Рушди; от автора: “„Клоун Шалимар” не „постсентябрьский” роман. Это исследование того, как мы влияем друг на друга, причем часто не в силах предсказать, что из этого получится. Это история о любви и мести. Место действия — Кашмир, Америка и другие места. Но важнее, превыше всего — человеческая история, как это и должно быть”.
Жозе Сарамаго. Двойник. Роман. М., “Эксмо”; “Домино”, 2008, 336 стр., 4100 экз.
От издателя: “Герой „Двойника” Тертулиано Максимо Афонсо — учитель истории, средних лет, разведенный. Однажды по совету коллеги он берет в прокате видеокассету с комедией „Упорный охотник подстрелит дичь” — и обнаруживает, что исполнитель одной из эпизодических ролей, даже не упомянутый в титрах, похож на него как две капли воды. Поиск этого человека оборачивается для Тертулиано доподлинным наваждением, путешествием в самое сердце метафизической тьмы...”; более подробно об издании книг Сарамого см. в “Библиографических листках. Книги” (“Новый мир”, 2008, № 5).
Владимир Сорокин. Заплыв. М., АСТ; “Астрель”; “Хранитель”, 2008, 320 стр., 10 000 экз.
Собрание повестей и рассказов — “Розовый клубень”, “Заплыв”, “Дыра”, “Полярная звезда”, “Ватник”, “Утро снайпера”, “Дача”, “Падеж” и другие.
Мата Хари. Пудинг из промокашки. Хиппи как они есть. М., “ФОРУМ”, 2008, 192 стр., 2000 экз.
Дети цветов в “зоне рискованного земледелия” — лирико-воспоминательная и, отчасти, аналитическая, то есть с активным использованием последующего жизненного опыта, а также работ профессиональных культурологов, историков и философов, проза, повествующая о хиппи 70-х годов в Советском Союзе; повествование завершается главой “Больница № 1”, в которой автора с помощью психотропных средств попытались когда-то излечить от самой себя — конечно, безуспешно; образ повествовательницы,
ветерана отечественной контркультуры Маты Хари, возникающий на этих страницах, рисует нам барышню 70-х — на редкость обаятельную, женственную и при этом наделенную характером вольнолюбивым и неукротимым. Книгу свою она определяет как “отчет о многолетнем полевом эксперименте, смело поставленном на себе”; в конце книги в качестве материала, иллюстрирующего типы, образ жизни, образчики изобразительного творчества отечественных хиппи, помещены фотографии, с одной из которых смотрит в объектив молоденькая девушка, чем-то напоминающая маститого критика и прозаика Марию Ремизову (и, кстати, имя Ремизовой тоже мелькает в этой книге, но только в одном месте: рядом со значком © на обороте титульной страницы).
Джон Чивер. Фальконер. Роман. Перевод с английского Н. Кончи, М. Мельниченко. М., “Текст”, 2008, 222 стр., 2000 экз.
Из классики американской литературы ХХ века.
Глеб Шульпяков. Цунами. М., “Вагриус”, 2008, 240 стр., 4000 экз.
Книжное издание нового романа известного поэта, прозаика, эссеиста, впервые опубликованного в “Новом мире” (2007, № 11, 12 <http://magazines.russ.ru/novyi_mi/
2007/10/shu2.html> ).
Илья Эренбург. Запомни и живи… Стихи, переводы, статьи о поэзии и поэтах. Вступительная статья, составление, комментарии Б. Я. Фрезинского. М., “Время”, 2008, 608 стр., 2000 экз.
Полное собрание стихотворений, переводов, статей о поэзии классика советской литературы, сумевшего сохранить до старости внутренний запал Хулио Хуренито, — стихотворение 60-х годов: “Не говори о маловерах, / Но те, кто в сушь, в обрез, в
огрыз / Не жили — корчились в пещерах, / В грязи, в крови, средь склизких крыс / Задрипанные львы их драли, / Лупили все, кому не лень, / И на худом пайке печали / Они твердили всякий день, / Пусты, обобраны, раздеты, / Пытаясь провести конвой, / Что к ним придет из Назарета / Хоть и распятый, но живой. // Пришли в рождественской сусали, / Рубинами усыпав крест. / Тут кардинал на кардинале / И разругались из-за мест, / Кадили, мазали елеем, / Трясли божественной мошной, / А ликовавшим дуралеям, / Тем всыпали не по одной. / Так притча превратилась в басню: / Коль петь не можешь, молча пей. / Конечно, можно быть несчастней, / Но не придумаешь глупей”.
