Марк Барроуклифф - Говорящая собака
— Это я, детка! — пропищала она.
— Да, — ответил я, шевеля откидную крышку телефона и создавая помехи.
— Ты как будто не очень рад, — надула губки Линдси. — В чем дело?
— Они все узнали, — проскрипел я. — Баркер распустил язык.
Пес тревожно оглянулся — явно в поисках этого самого «языка», который, как ему было известно, является весьма питательным.
— Что ты хочешь сказать?
— Не телефонный разговор, — продолжал я гундосить в трубку. — Нас могут прослушивать. Немедленно выезжай и забери у меня из сейфа все бумаги.
— Все бумаги? — поразилась она.
— Все, имеющее отношение к этому проекту, над которым мы с тобой работали. Больше ничего сказать не могу.
— Какое прослушивание, что ты? И почему тогда говоришь по этому телефону о…
— Все, больше ни слова. Буду ждать тебя на… — но тут я еще не придумал. Посмотрим на ходу. — Перезвоню позже.
— Черт, — запаниковала она. — Этот придурок бросил меня по уши в своих долгах, а теперь еще хочет испортить мне всю оставшуюся жизнь. Какой у тебя шифр в сейфе?
Я посмотрел на пса. Он переминался с лапы на лапу. Четыре лапы. Ничего лучшего в голову не приходило. Люси говорила, что любой шифр — обычно первые четыре цифры. Чтобы не забыть.
— Код простой, — сказал я, — один, два, три, четыре.
— Погоди, запишу… Такой же, как твоя сигнализация! Послушай, а Дженкинс не может этого сделать?
— Я не доверяю этому обормоту.
Последовала краткая пауза. Затем она сказала доверительным тоном, в котором слышалась такая знакомая решимость:
— Понятно. Не беспокойся, Майк, я ценю это. Ты можешь на меня положиться.
— Позвоню потом, — пробубнил я. — С другого телефона.
— Я от тебя без ума, — сказала она.
— Да… — сказал я, добавив к этому неопределенное кошачье междометие, и отключился.
Майлс недоуменно посмотрел на меня:
— И что дальше?
— Появился проблеск надежды!
— Это у вас он появился. Тиббс все равно у меня на крючке, ему не уйти, так же как и вам.
— И что же. — Я посмотрел на пса. — Вы собираетесь разлучить меня с моим единственным другом.
— Да, — коротко кивнул Майлс. — Это дело решенное.
— О нет, — заскулил Пучок, тычась ему в ноги. — Мир не может быть так жесток.
Майлс посмотрел на него, недоверчиво покачивая головой.
— И в чем же состоит ваш план? — спросил он.
Дело в том, что еще с детства у меня был готов план на все. Недаром мать, когда я особенно доставал ее, называла меня «зеленозадой мухой». Например, я всегда имел наготове водяной пистолет, чтобы достойно встретить марсиан, если они появятся на пороге. Ядерная война меня тоже не застала бы врасплох — я всегда был готов укрыться под столом или за диваном. Миноносцы, преследующие в ванной мою субмарину, тоже были мне не в диковинку: я зажимал нос и залегал на дно, чем особенно выводил из себя маму, которой приходилось убирать с пола последствия морского сражения. Словом, из таких вот мечтателей вырастают классические взрослые лентяи, готовые, в принципе, ко всему.
Однако сейчас как раз был необходим такой неожиданный, сумасбродный поступок. Это был наш единственный шанс — нанести удар еще не пришедшему в чувство противнику.
Да, у Майлса были шансы доказать нечестность сделки в суде, но на что мог рассчитывать мой адвокат, обращаясь к суду: «Господин судья, господа присяжные, прошу поверить в честность и добрые намерения моего подзащитного, профессионального агента по торговле недвижимостью». Такое парадоксальное заявление могло вызвать только смех или оторопь в зале. В английском суде не принято верить агентам.
— Собак не возим! — заявил таксист.
— Два счетчика! — сказал Майлс.
— Только не пускайте его на сиденье, — буркнул водитель.
— Не пустим! — заявил я.
Мартина мы оставили на стоянке дожидаться следующего таксомотора — ему требовалось добраться до травмпункта. Нам же нужно было торопиться.
Тяжелый туман нависал над дорогой, и это означало, что мы не сможем совершить поездку, которую я запланировал, на машине. Но в этом была и позитивная сторона: Кот тоже не скоро сможет вернуться домой, ведь не поедет же он поездом, где можно случайно столкнуться с плебеями. Скорее всего, он останется в отеле и будет отсыпаться, пока не спадет туман. А мы за это время успеем кое-что предпринять. Что именно мы будем предпринимать, в тот момент я еще не решил. Единственное, что было вполне очевидно: если мы заставим Линдси вынести папки с документами из дома Кота, то сможем явиться к нему, имея в руках большой козырь. Я набрал домашний номер Кота.
— Да! — откликнулся ленивый голос дворецкого Дженкинса.
— Скоро подъедет девушка по имени Линдси. Ее надо пропустить в мой кабинет.
— Мне-то что, — буркнул Дженкинс. Именно такой реакции я и ожидал. Миссис Кэдуоллер-Бофорт он служил ничуть не лучше.
Я размышлял, стоит ли просить Линдси, чтобы она привезла документы в Чартерстаун. Если понадобится, то там можно было попытаться даже отнять папки силой. Правда, для насильственных действий нам не хватало Мартина.
Сквозь туман мы добрались до вокзала, успев к поезду. Уже из вагона я позвонил Люси: надо было заранее прикрыть тылы.
— Лучшее место встречи — на Брамбл-лейн, — посоветовала Люси. — Это как раз неподалеку от автострады А27, по пути к Чертовой Запруде. Тихое место, никаких свидетелей, особенно в такое время.
— Откуда ты знаешь?
— Лазили там в детстве.
— Прости, забыл про твое детство.
— Я уже тоже.
— Я люблю тебя.
— Взаимно. Я встречу тебя на станции «Хоул-стрит», и дальше поедем вместе на моей машине.
«Святая улица» не имела ничего общего со своим названием. Это была обычная захолустная станция, до которой приходилось добираться, минуя заунывную череду таких же заплеванных промежуточных станций, сквозь молочный туман, в котором мы ползли, как муха в киселе. Наша поездка напоминала поход средневековых рыцарей, когда сопровождающие их менестрели распевали: «И вот на третий день пути они сделали привал». Не хватало только придорожных драконов.
Поезд скрипел и содрогался, как античный галеон. Пес временами натягивал поводок, надеясь, что это ускорит движение. Мне знакомо было это чувство, я тоже иногда готов был бежать впереди поезда.
Каждая очередная станция, призрачно выплывавшая из тумана, казалась мне «Хоул-стрит», от нетерпения уже ныло в животе. Локомотив влачился, останавливаясь перед каждым кустом и фонарем, и разгонялся мучительно долго.
И вот мы достигли цели: сквозь туман я различил очертания машины Люси, старенького «минивэна».
В этот момент завопил телефон Кота.
— Ты дал мне комбинацию из четырех цифр! — паниковала Люси. — А здесь их пять!
— Нажми пятерку.
— Пять, пять, пять… — лихорадочно зачастила Линдси, — …ага, сработало! Ого, мне что, забрать всю эту кучу бумаг? И банковские поручения тоже?
— Бери все. Пусть Дженкинс даст тебе сумку, две, сколько надо, только поторопись. Встретимся на Брамбл-лейн, знаешь, где это?
— Еще бы, — сказала она. — Мы болтались там в детстве.
— Вот именно. До встречи через час.
— Я от тебя без ума! — прокряхтела она, занимаясь разгрузкой сейфа.
— Аналогично… — проскрипел я в ответ.
Мы отправились на место встречи, чтобы подготовиться к ее появлению. На пути к Чертовой Запруде мы наконец вынырнули из тумана — шоссе пошло вверх. За нами расстилалась равнинка, напоминавшая гигантскую тарелку с супом, над которой поднимался пар.
Брамбл-лейн заканчивалась тупиком — она упиралась в лес. И куманики,[5] несмотря на такое смелое название, по сторонам дороги было не так много. В самом конце улицы мы развернулись, чтобы быть готовыми к быстрому бегству.
Тут и правда постоянно «шарились» подростки. Парень с девушкой развалились на переднем сиденье мощного папиного «эскорта» и курили, судя по запаху, не табак. Нас они удостоили пустыми взорами рыб на дне пруда и вскоре смылись, дав газу по шоссе, видимо приняв нас за полицейских, — хотя вряд ли облезлый автомобиль Люси мог походить на патрульную машину.
— Я ее задержу, а ты заберешь бумаги, — сказал я Люси.
— Зачем ее держать? — сказала Люси, доставая пару китайских нунчак.
— Это что?
— Подарок Джима. Он занимается кун-фу и научил меня, как ими пользоваться.
— Слушай, давай только без насилия.
— Наш план целиком основан на насилии.
— Только на самом необходимом, — уточнил я. Слишком уж уверенно держала она в руках оружие.
В этот момент пес запросился «на улицу». И только я вывел его на обочину, зазвонил телефон.
— Я подъезжаю!
— Тормозни возле «минивэна», — это все, что я успел сказать, когда на пустынной дороге появился шикарный лендровер «Дискавери».
