Владимир Колковский - В движении вечном

А дальше?

А дальше посмотрим.

Тем более, что впереди каких-то завалов дремучих не предвиделось. Экзамен последний, механика зависшая? — но это мелочь, знакомо, да и Валентин Дмитриевич… Дядечка свойский, холява полнейшая, здесь трояк верный. Трояк верный, как минимум, а больше и на фиг? — коли стипендия плакала… А до следующей сессии еще целых полгода.

Такова была в тот момент текущая мысленная цепь рассуждений главного героя. Итак, со всей очевидностью «свободный полет» его продолжился бы и далее. Продолжился бы вроде как по инерции, непредсказуемо. Но уже в первый день каникул… В первый же день каникул состоялся тот самый вечерний субботний разговор.

И это было воздействие.

Воздействие подлинное, воздействие прямое. То воздействие именно, что не просто изменило слегка дальнейшее направление движения, оно перевернуло диаметрально, кругом. Ошарашенный прямотой внезапного вопроса, Игнат осекся на полуслове. Он в тот вечер больше ничего не рассказывал. Реальность по ту сторону победных восторгов охватила мгновенно, поставила мгновенно и с предельной конкретностью перед выбором.

Итак, болтанка на дне, полеты над пропастью или… Что-то осязаемо поднялось внутри и неотвратимо определило дальнейшее.

Игнат размышлял вечер и ночь, и к утру твердо знал, что теперь делать.

Через пару недель он уедет опять. Вернется туда, за тот самый барьер, но он вернется другим. Вовсе не прежний, считай, деревенский мальчишка будет плутать по дремучим низам, потерявши голову в ошеломляющей новизне очередной жизненной рощицы. Он приедет в эту рощицу вновь, но уже осмотревшись, обжившись прилично, набив в кровь коленки, зная не понаслышке, каковы здесь законы.

И он знает, чем взять, и с чего начинать.

Но знать одно, а сделать совершенно другое. И потому он больше ничего не говорил в тот вечер.

В мире Материальном действуют строгие законы, и нас совершенно не удивляет, что это так.

Но почему законы? Ведь мог быть и хаос. Или… ничего.

Но Мир существует, и существует на строгих законах.

Почему законы эти именно такие, как есть? Ведь могли быть и другими, на другой основе, на неких других принципах. Почему… нет?

И таких основ и принципов можно было «придумать» бесконечное множество. Почему нет?

Мы об этом не задумываемся, потому что законы эти видим и ощущаем с первых мгновений. Они «наши», родные изначально. Они таковы были и есть, и предполагать о других… зачем?

Зачем?

Ведь даже эти законы непостижимы до абсолюта в своем ускользаю-щем неуловимом многообразии. Стремись, постигай абсолюты извечно, извечно дерзай и твори…

Теперь о Мире прозрачном, о Мире особом, в котором незримо присутствует дух.

Ты видишь здесь хаос?

Мол, были и будем, коль солнышко светит, живи по любому из «грязи да в грязь»… Но вот твои годы, вглядись и прислушайся… Прощупай мгновенья, тогда говори.

Книга восьмая Восхождение

Глава первая По ступеням судьбы

Говорить о судьбе как о конкретной реальности сложнее всего в годы юные, поскольку ее повороты грядущие еще впереди. И что есть судьба? — это ведь, по сути, каноны жизненные, какие-то четко обозначенные границы и рамки, ну а к чему нам границы и рамки любые в весенние юные дни? Ведь даже помыслить тоскливо, что связан хоть как-то, когда кровь молода, кровь бурлит и ликует, кровь зовет на большие высоты, дерзай! Силы хлещут, волнуют, силы бьют через край, мы готовы объять времена и пространства любые, мы готовы поспорить и с Богом, и с чертом, и кто там еще… Нам не нужен никто, кровь и силы зовут на победы, мы мечтаем, надеемся, верим, потому что мы верим в себя.

Это юные годы, это время весны. Но нет в Мире под солнцем дней вечно весенних, соответственно и к нам неизбежно приходит пора другая, закатная. Приходит время раздумий о прошлом, время вспомнить мечты и помыслы юные, приходит время сопоставить, оглянуться, спросить: вот ты мечтал и стремился… и что?

На закате что видишь в итоге?

Ты другой сейчас, кровь и силы твои нынче дышат покоем. Но ты пожил немало, и много постиг. Сейчас вся твоя жизнь, как прозрачный кристалл у тебя на ладони, загляни и увидишь в изгибах насущных дорогу свою и дорогу прямую, увидишь лишь ты, а другим не дано.

Сколько нас, столько судеб, так сказано издавна. У кого-то изгибов замысловатых поменьше по жизни, у кого-то в году их на пальцах не счесть, хоть распиши, разукрась в кружевах многотомных, а у кого-то вся жизнь на мгновенья… зачем?

Мгновенья… пустые?

Зачем они были?

Жить в Мире этом всего лишь мгновенья, и снова… куда?

Кто-то судьбою своею доволен, мол, пожил и видел немало, любил, и любили, оставил немало, немало достиг. Кто-то сетует, хнычет, а кто-то судьбу «проклинает», мол, выпало лиха! — и мне-то за что?

Где гармония этого Мира? Та, та самая, о которой мы с детства читаем стихи?

Да и есть ли она? Красивое, звучное слово, а с лихом и хныканьем как увязать?

Но ведь в том-то и дело, что Мир этот не есть эпизод несуразный непонятно какого кино. Мир этот лишь новая серия, и то, что выпало в серии этой изначально, есть самое прямое следствие того, что было в сериях предыдущих. Там! — там основные истоки того, что здесь твой личный удел и судьба. Там и причины того, что ты здесь на мгновения, дни или годы большие, и ты скоро узнаешь, конкретно узришь.

Ведь Мир наш родной и привычный есть та же матрешка, но рангом поменьше. Аналогично и здесь присутствуют повороты и грани, переходы решающие «квантовые», когда реальность за гранью «совершенно не та». Но фундамент единый, всеобщий, мы верим и знаем, мы связочки тонкие ищем, и мы их отыщем всегда.

Наша судьба есть исход наших действ в Мирах предыдущих, исход прямой, непосредственный, как следствие самых общих зако-нов. Аналогично и в Мире нашем привычном имеют место истоки, то есть действа наши на каждом шагу. Прижали в припеку по жизни исходы? — вглядись только пристальней в действа былые, наверняка и отыщешь исток.

Говорить о гармонии в подлинном смысле можно только в рамках Мира единого, именно в рамках глобального Бытия в целом.

Тут возникает один важнейший вопрос. Ответ на него давайте поищем в такой аналогии. Вот начало нашего привычного Мира, Мира того, в котором сейчас существуем. Начало Вселенной, Большой взрыв. Были ли абсолютно равные условия в «самом начале» для «всего»?

Нет! — и потому, хотя бы, уже спустя мгновения каждая частица находит свое положенное место. Место вне каких-то «личных желаний», если бы, положим, эти желания у частицы впоследствии возникли. И потому каждая частица находится нынче именно там, где ей положено. Например, сейчас что-то в звездах, что-то в планетах, что-то в пылинках межзвездных и т. д. Исходя из этой аналогии, делаем вывод, что и в Начале глобальном не было равных условий. И потому именно мы все такие разные, и вне наших желаний теперешних личных нынче я — этот, а «я» этот — вон тот.

— Ну и где ж справедливость? — сразу кто-то захнычет, а кто-то засетует. — Вот так гармония! Он на жестянке блестящей, а я на «Оке»…

Но ведь в том-то и дело, что отнюдь не жестянки решают в глобальных критериях. Путь твой к гармонии в Книгах Прописан, вот здесь ты его и ищи. В Книгах Написано четко и прямо, волю имеешь? — исток за тобой. На любом! — на любом этапе Бытия нашего нам подвластна гармония с Миром этим. С волей, положим, в порядке, а с совестью? — ну-ка, ну-ка, пошарь хорошенько внутри.

Что?

Что, братишка, дружок задрожало ретивое? — нет, нет, не сердечко… ты понял, о чем. Вижу, чувствую, знаю, здесь ведь я тоже с тобой заодно. Тот час, ай! — ай, да Бог с ней с гармонией этой, в скверне, братишки, послаще живем… Вот если б то да вместе и с этим… Да только так не бывает, чтоб то вместе с этим, в скверне послаще? — тогда и не сетуй, не хнычь.

Изгибов причудливых, на первый взгляд, совершенно случайных, «непонятых» в том самом «изумительном, нечеловеческом» смысле было предостаточно и в жизни главного героя романа. Тем более изумительно ему сейчас видеть среди изгибов этих житейских свою главную стержневую линию или то очевидное предназначение, для которого он был и послан в жизнь.

То же можешь сделать и ты, достигнув лет достаточно зрелых, также взяв свою жизнь как «прозрачный кристалл на ладонь» для детального рассмотрения. Ведь теперь тебе вовсе не нужно думать-гадать, как повернется, как сложится, потому что главные акты и действа из жизненной пьесы уже позади. Ты можешь сделать это, поскольку у тебя нет причин особых для неискренности, для неискренности с самим собой, по крайней мере. Зато быть в этом смысле искренним с другими, а уж тем более со всем миром дело весьма щекотливое, то дело, за которое возьмется далеко не каждый. Но в данном конкретном случае, в случае главного героя романа дело это уже давным-давно начато, то есть в данном конкретном случае вино уже давно разлито по бокалам, а, значит, в соответствии полном с известным высказыванием, оно и должно быть непременно выпито.