Кэти Келли - Строго между нами

— О, Тара, ты невыносима, — не в силах сдержать смех, сказала Стелла. — Если что-то случится с нашей тетей, сердце папы просто не выдержит. Ты же знаешь, как он любит Адель.

— И я бы ее любила, если б она не говорила всякие глупости, — ответила Тара. — Очки в золотой оправе! Конечно, эту оправу выбирал не Финн. Но скажи я это, она бы от меня вообще не отстала. А знаете, тетя действительно убеждена, что все, что делает Финн, правильно.

— У тебя хотя бы есть муж, на которого можно все свалить, — мрачно заметила Холли. — Тетя этим утром уже прочитала мне лекцию о том, что я должна одеваться консервативно, тогда у меня появится парень. А теперь еще и эти замечания относительно моего платья… — В голосе Холли чувствовалась изрядная доля раздражения.

— Не обращай внимания, — сказала Тара. — Раньше всех нас она все равно достанет маму, и та ее прогонит.

Стелла, уверенная в том, что Роуз всегда держит себя в руках, особенно с Адель, с удивлением посмотрела на Тару.

Заметив замешательство сестры, Тара пояснила:

— Однажды я случайно услышала интересный разговор. Адель сказала маме, что наш папа часто задерживается на работе и приходит уставшим и что это необходимо остановить. На что мама очень твердым тоном заявила: «Это не твое дело, Адель». Я никогда не слышала, чтобы мама так говорила с тетей.

— Не только ты любишь семейные сценки, Тара, — сказала Холли. — Хороший скандал никому не даст соскучиться.

— Не унывай, Холли, — ответила Стелла, обнимая младшую сестру. — Все будет хорошо.

Стелла обернулась к Таре:

— Жаль, что Финн не сможет приехать пораньше. Должно быть, он занят сегодня на какой-нибудь встрече?

Тара улыбнулась, но в ответ ничего не сказала. Она решила не говорить, что он сегодня не занят. Просто они поругались, и Финн поехал к родителям, не желая проводить в Кинварре этот и весь следующий день. Таре показалось странным, что Стелла не заметила ее плохого настроения. Обычно старшая сестра была проницательна в таких вопросах, но после встречи с Ником ее словно подменили. Теперь Стелла видела в своей жизни только Эмилию и Ника. Конечно, Тара была рада, что сестра наконец нашла любовь, однако теперь Стелла немного отдалилась от их тесного сестринского союза.

Они подошли к шатру. Внутри уже были отец и тетя Адель, а вот мамы не было. В одном конце шатра стоял буфетный стол, покрытый скатертью. На нем уже лежала огромная охапка цветов, а рядом стояла высокая стопа тарелок. Вдоль одной из стен был развернут огромный транспарант: «Поздравляем Роуз и Хью с сорокалетием свадьбы».

— Ну разве не мило? — вздохнула Стелла.

Она думала о Нике. «Как же мне повезло его встретить! — размышляла она. — Должно быть, это судьба». Они любят друг друга, и все, что осталось сделать, — это подружиться с Дженной. А в таком деле, считала Стелла, самое главное — терпение и время. Надо, чтобы девочка привыкла к тому, что у отца новая женщина. А потом уляжется и все остальное. Стелла втайне молилась, чтобы так все и было.

— Тара, — окликнула сестру Холли, — ты слышала о том, что в числе приглашенных будет Ричи Мердок?

Тара удивленно повернулась:

— Кто пригласил этого типа?

— Мама, — сказала Холли.

Тара секунду думала, а потом решительно взяла сестру за руку.

— Не беспокойся, я буду с тобой.

— Спасибо, — с благодарностью сказала Холли.

К трем часам дня дорога была забита машинами, а нанятые официанты разносили вино и шампанское. Завсегдатаи вечеринок проводили время в неторопливых беседах, а три дочери Миллеров в волнении стояли у входа к шатер. Если их сейчас что-то и волновано, то совсем не мужчины.

Ник приехал двадцать минут третьего. Он привез духи «Кристаль» и букет белых роз персонально для Роуз. Поцеловав Стеллу, Ник растворился в толпе гостей.

К радости Холли, Ричи Мердок так и не появился. Его мать вел совсем другой человек, не знакомый Холли. Не желая общаться ни с кем из родственников Мердока, она отошла в сторону.

Тара не сводила взгляда с ворот. Она ждала Финна и одновременно боялась, что он придет пьяный. Однако время шло, а Финна все не было. Его мобильный телефон был выключен. Воображение Тары то и дело взрывалось жуткими картинами: то он разбивает чью-то машину, то кто-то врезается в него. Тара поклялась, что сама убьет его, если он появится здесь пьяным.

Роуз все не шла, чем не на шутку всех взволновала. В половине третьего, не выдержав, Стелла поспешила наверх.

— Мама, — деликатно постучала она в дверь спальни, — я могу войти? У тебя все в порядке?

— У меня мигрень, — ответила Роуз. — Я еще полежу здесь в темноте немного.

— О, бедная, — сочувственно сказала Стелла. — Тебе что-нибудь принести?

Стелла повернула ручку двери и была поражена тем, что дверь заперта. На мгновение она потеряла дар речи.

— Нет, все хорошо, Стелла.

— Ты в этом уверена, мама?

— Да, — ответила Роуз совсем тихо. — Я сейчас спускаюсь.

Стелла пошла вниз. Она стараясь улыбаться как можно более беззаботно, но боялась, что гости по ее глазам поймут, что что-то не так.

— Где мама? — спросила Тара.

— Она в спальне, у нее болит голова, — сказала Стелла.

Сестры обменялись обеспокоенными взглядами.

— Нужно сказать об этом папе, — предложила Тара.

— Нет, — остановила ее Стелла. Ей показалось, что мать не хотела, чтобы Хью знал об этом. — Не говорите ничего отцу. Может, маме просто нужен отдых. Подготовка к празднику очень ее утомила.

Роуз меж тем лежала на кровати в окружении осколков вазы. Вместе с осколками на кровати были разбросаны дневники Хью — он вел их не меньше десяти лет. Роуз вот уже час листала их, пока не начала замечать условные знаки, незаметные вначале. Вскоре она поняла и то, что крылось за ними. Роуз вспоминала тот день, когда она видела его с рыжеволосой миниатюрной женщиной, — ее описание она нашла под заголовком «Дело Мориарти». Таких «дел Мориарти» она по ходу чтения встретила довольно много. Возможно, сама любовница мужа не знала, что Хью так причудливо называл ее в своих дневниках. Может быть, этот Мориарти существовал на самом деле, а может, и нет. Последнее показалось Роуз куда более вероятным, хотя по ходу записей она находила много номеров телефонов. Некоторые номера были Роуз незнакомы, и она звонила по ним. По одному отозвалась голосовая почта его помощника, по другому — автоответчик Алистэра. Роуз поспешно повесила трубку, чувствуя, насколько все это глупо. «Тот номер я бы узнала», — решила она.

Роуз не видела Хью с самого утра — с того момента, как он подарил ей браслет.

Когда Хью пришел с коктейля в гольф-клубе и попытался открыть дверь в спальню, она неожиданно перед его носом открылась сама. Историю про мигрень Хью проглотил вместе в поплавком и грузилом.

— Хорошо, дорогая, я сейчас пойду и сам все проверю, — сказал он и исчез за дверью.

«Если бы он знал обо мне хоть каплю, — думала Роуз со все нарастающей яростью, — то мог бы понять, что у меня никогда в жизни не было мигрени».

Роуз достала из шкафа новое платье и критически его осмотрела. У Лейси, которая держала бутик авторской эксклюзивной одежды, на момент, когда к ней пришла Роуз, была всего пара хороших вещей, так что выбор был невелик.

— Все, что вы найдете в других местах, не стоит вашего внимания, — энергично жестикулируя, говорила хозяйка бутика. — У меня есть пара вещиц, которые вам подойдут.

Роуз осматривалась в небольшом помещении и, кажется, начинала понимать, почему Лейси удавалось продавать свои работы так бойко. Секрет успеха был в небогатом выборе. «В больших магазинах, — думала она, — покупатель обязательно перемерит с дюжину вещей, чтобы выбрать, так сказать, лучшее из худшего». У Лейси все было намного проще. В ее небогатом ассортименте оказалась всего два наряда, и оба идеально шли Роуз. Она купила шелковое платье янтарного цвета с коротким жакетом. «Французский шик и очарование Голливуда», — подумала она.

— Фантастика! — произнесла Лейси, когда Роуз вышла из примерочной. Мягкий цвет янтаря превосходно гармонировал с оттенками кожи. В молодости Роуз с удовольствием носила яркие вещи, но с годами приходилось выбирать более приглушенные цвета.

Не торопясь Роуз надела платье и осмотрела себя в зеркале. Если не обращать внимание на бледность, она выглядела так, как должна выглядеть жена известного адвоката. «Как преданная жена, — поправила себя Роуз. — Жена, которую предали».

Она знала, что это торжество лучше закончить сейчас, пока оно не началось. Иначе могли бы быть неприятности. Однако двести гостей почти все прибыли, чтобы принять участие в торжестве, посвященном сорокалетию свадьбы Хью и Роуз. И это в тот самый момент, когда для Роуз открылось, что Хью все время изменял ей. Она искренне думала, что муж давно покончил с этим.