Кэти Келли - Строго между нами

— Только золотую рыбку заводить не буду, — твердо добавила Эмилия. — Беки случайно выплеснула ее, и она умерла. Потом Шона ее похоронила. А моя рыбка еще живет в банке. Но мама сказала, если наша рыбка умрет, нам ее тоже придется похоронить. А я думала, что золотые рыбки просто меняют цвет. — Эмилия подняла взгляд на Роуз: — Они могут менять цвет?

Внучка обожала бабушку и постоянно вертелась вокруг нее веселым чертиком. Роуз частенько в темных глазах внучки видела огонек и понимала, что Эмилия просто дразнится. Она уже замечала за собой, что к ней инстинктивно тянутся домашние животные и дети.

В компании Адель Эмилия вела себя совсем иначе. Она была до учтивости вежлива — словом, демонстрировала лучшие образцы поведения.

— Ну, Адель, мы пошли, — сказала Роуз, взяв Эмилию за руку. — Посмотрим на овечек.

Адель отказывалась верить собственным ушам! Роуз уходит гулять с внучкой, словно ничего не происходит. Словно бы не к ним через несколько часов придут человек двести гостей!

Конечно, Роуз могла бы оставить ей часть поручений, сама Адель была бы совсем не против, но та, кажется, забыла обо всем на свете. Адель не могла понять, почему все старательно отгораживают ее от общих дел. Обида копилась в ней, выходя наружу головной болью. Адель временами жаловалась Хью на то, что Роуз с ней совершенно не хочет общаться.

Тара растянулась на кровати, отдыхая после совершенно фантастической ночи. С момента последнего скандала Финн не выпил ни капли спиртного, и одна эта мысль невероятно поднимала Таре настроение. А эта ночь с пятницы на субботу, кажется, стала первой на памяти Тары, которую Финн провел без дежурной выпивки. За обедом в стакане Тары была минералка, у Финна тоже.

— А мне так даже нравится, — говорил Финн, протягивая пустой стакан, чтобы Тара наполнила его минеральной водой.

Правда, потом они вдвоем отыгрались на шоколаде. Финн всегда был сладкоежкой и, насколько помнила Тара, часто приносил с работы большие плитки молочного шоколада.

Двери спальни распахнулись, и Тара увидела мужа с подносом, на котором она заметила чашечку кофе, стакан апельсинового сока и поджаренный тост.

— Завтрак в постель, миледи! — объявил он.

— Фантастика, — проговорила с блаженной улыбкой Тара. Обычно ей самой приходилось вставать ни свет ни заря, чтобы успеть вытащить из кровати Финна. А сегодня он встал раньше ее.

Финн поставил поднос на колени Тары, сел рядом, взял с подноса тост, намазал его маслом и откусил.

— Угощайся, — проговорил он с набитым ртом. — Нам сегодня ехать к твоим родителям, так что обед будет не скоро.

— Все выглядит замечательно, — сказала Тара. — Мама любила мне читать на ночь меню. Рыба, ягненок, отварная говядина, земляничные десерты… — Тара задумчиво жевала тост. — Только не пей сегодня, прошу тебя, — попросила Тара. — Ради меня.

Если он начнет пить, она не сможет его остановить. После стольких дней воздержания совсем не сложно потерять чувство меры и предстать перед гостями в самом глупом виде.

— Ты бы могла даже не просить об этом, — ответил искренне оскорбленный Финн. — Едва ли я вообще буду пить сегодня, особенно на глазах у твоих родителей.

Чтобы сдержать резкое слово, Тара прикусила губу.

— Я пью только в компании друзей, но иногда не знаю меры, — продолжил Финн. — Тебе не стоит возиться со мной как с ребенком.

— Хорошо, — примирительно ответила Тара.

— Я не пью уже почти две недели, — не унимался Финн, яростно сверкая глазами.

— Давай вместе забудем мои слова, — быстро проговорила Тара. — Я действительно сожалею.

— Вряд ли я забуду, — резко ответил Финн, хватая поднос. Кофе пролился и запачкал пол и пуховое одеяло. Тара схватила тряпку и принялась вытирать лужицы на полу, искренне надеясь, что это не станет дурным знаком.

Не веря своим глазам, Холли просматривала список гостей.

— Мне показалось, что это будет небезынтересно для тебя, — словно извиняясь, произнесла Стелла.

Сестры сидели вдвоем у черного хода дома родителей в Кинварре, где был небольшой внутренний дворик. Утреннее солнце приятно согревало их лица. Холли закурила.

— Ричи Мердок? — недоверчиво переспросила Холли, останавливаясь пальцем на строчке. — Какого черта они пригласили Ричи Мердока?

— Просто его мать подвернула ногу и теперь хромает, а Ричи будет помогать ей.

Улыбка мигом слетела с лица Холли. Как же свежи показались ей воспоминания!

— Это с ним я хотела танцевать тогда, перед самым выпускным… а он пошел с другой.

Холли много лет держала это признание в душе. Обида до сих пор болью отзывалась в ее сердце, ведь случай произошел как раз перед самым балом, на одной из последних встреч выпускников колледжа. Если бы Донна не устроила Холли свидание вслепую с парнем, который оказался из того же колледжа, Холли не пошла бы и на сам бал выпускников. Конечно, свидание было не весть каким, но после того позора она бы не решилась появиться одна перед друзьями.

— Ты никогда не рассказывала об этом маме, — деликатно сказала Стелла. — Поэтому она просто не знала. Помнишь, ты тогда всего лишь сказала, что рассталась со своим парнем. Я еще не понимала, какая кошка пробежала между вами.

Холли бросила окурок на землю и притоптала. Впервые в жизни она рассердилась на маму.

— Она бы не поняла, — сказала Холли, вытряхивая из пачки еще одну сигарету и закуривая.

— Ты не можешь так говорить, — возразила Стелла. — Она же всегда интересовалась нашей жизнью, всегда пыталась нам помочь. Если бы она тогда знала, то непременно поговорила бы с Ричи.

— Но я рассказала папе, — вдруг вспомнила Холли. — Папа обозвал его и пожелал ему сломать обе ноги.

Сестры рассмеялись, очевидно, представив себе их всегда приветливого отца в новой и весьма неожиданной роли.

— Ты всегда была папиной любимицей, — попыталась ободрить сестру Стелла.

— Только не могу понять, как мама могла пригласить Ричи, не поговорив со мной, — сказала Холли. — Должно быть, она до сих пор недоумевает, почему мы расстались и почему после колледжа я сразу уехала из дому. Кстати, ты тогда уехала первая. Наверняка почувствовала, что что-то не так? — Помолчав, Холли горячо продолжила: — А мама все гадала, почему мы торопимся обрести независимость, и не знала, как нас удержать.

— А вот и мы! — раздался из комнаты голос Роуз. — Почему вы прячетесь?

Холли испуганно вскочила и стремительно сунула список гостей в руку сестры.

— Я не могу сейчас говорить с ней, — быстро проговорила она и скрылась в кустарнике.

Стелла чувствовала, что их странный разговор еще не окончен. Относительно себя она могла смело сказать, что в жизненных неурядицах ее поддерживает семья. Ее искренне огорчало, что кто-то воспринимал эту весьма крепкую единицу общества как-то иначе, чем она.

«Холли просто с ума сходила по этому Ричи», — подумала Стелла. В свои четырнадцать лет, когда сестра только увидела Ричи Мердока, она и предположить не могла, что этот спокойный парень очень популярен в Кинварре. У него был мотоцикл «кавасаки», и многие сверстники завидовали ему. Совершенным чудом оказалось то, что Ричи заинтересовался такой неприметной девушкой, как Холли. Очень застенчивая, страдавшая от избытка лишнего веса, Холли тогда призналась Стелле, что этот парень втайне был ее героем и что она могла довольствоваться только тем, чтобы издалека наблюдать за ним. Но однажды на вечере в местном спортивном клубе Ричи пригласил ее на танец. Все были удивлены, а Холли — вдвойне. Это стало началом отношений, которые продлились три месяца. В то время Холли почувствовала, как это здорово — когда ты не одна. Еще за неделю до тех злополучных танцев Холли была на седьмом небе от счастья, ведь у нее был парень.

Поле разрыва Холли была настолько убита горем, что не смогла бы описать свои чувства. То, что сделал Ричи, не просто обрывало их отношения — оно их уничтожало.

Теперь же, поднабравшись жизненного опыта, в том числе и с мужчинами, Холли уже могла оглянуться назад и понять, что их с Ричи пару вряд ли можно сравнить с Ромео и Джульеттой. Круг их разговоров был слишком узок. Ричи говорил только о мотоциклах, а Холли лишь с обожанием слушала.

Если бы они встретились взрослыми, то не провели бы вместе и пяти минут. Но суть была не в этом. Он отверг Холли, а Роуз даже не заметила, что с дочерью что-то не так.

Холли погасила недокуренную сигарету. Обычно курение успокаивало, но не сегодня. Сегодня Холли была зла, как никогда. Она хотела, чтобы Роуз увидела ее злость. Теперь чувства вырвались на свободу и начали жить собственной жизнью.

— Тебе нравится? — спросил Хью, с тревогой вглядываясь в лицо Роуз.

Роуз смущенно вертела в руках обитую красной кожей коробочку, в которой лежал браслет с замочком в форме сердечка.