Самат Сейтимбетов - Выбор Гермионы (Г.П. и свиток Хокаге - 2.5)
Проклятье!
Медальон Дружбы не холодит грудь, но это еще ничего не значит. Если ее оглушили и утащили, это же не считается за смертельную опасность, так? А потом могли просто с нее содрать все украшения, так -- так. Мозг пытается выстроить логическую цепочку, но тело паникует и постоянно подсовывает картинки, как Луну насилуют и избивают, пытают и жгут, добиваясь ответов.
Портключ.
Даже в активированном состоянии он не сработает, если его не касаться голой рукой. Ко мне никто не прибывал, велики шансы, что ключ еще на Луне или его просто содрали и отбросили в сторону, уже там, на стороне похитителей. Хуже всего, если сорвали здесь или забросили в кусты по дороге, но это легко проверить. На цепочке портключ неактивен для того, кто его носит, но вот обладатель второй половинки может прибыть на помощь.
Должен прибыть на помощь!
-- Держись, Луна, я уже иду, - бормочу под нос, расстегивая цепочку со своей половинкой портключа.
Вдох и выдох. Палочку в руку. Погнали наши городских!
Касаюсь полумесяца, и меня резко тащит куда-то, далеко и быстро.
Глава 20
10 апреля 1996 года
Куда его перенесло аппарацией, Гарри не знал, но импульс внутри продолжал подталкивать, и он начал менять обличья.
-- Приказываю тебе отпустить меня! - прогремел его голос, и Гарри, с еще большим ужасом в голове осознал, что принял личину Волдеморта.
Кто еще мог приказывать Беллатрисе Лестрейндж?
-- Мой Лорд, - промурлыкала Беллатриса, втыкая ноготь под подбородок Гарри, и тут же меняя голос на злой, напоенный яростью, - красавец, а не такой урод! Хорошая попытка, Нимфадора...
-- Эй, не смей называть меня так!
-- За нее я обеспечу тебе немного дополнительных пыток лично! - широко и безумно улыбнулась Беллатриса.
Гарри ощущал себя комком льда, с ног до головы, только небольшой очаг тепла в животе продолжал подталкивать, не давал свалиться без сознания. Но сочетание безумия и красоты Беллатрисы, красоты тоже безумной, неестественной, мертвенной даже, холодило конечности и примораживало язык. Особого оттенка ужаса прибавляло то, что Гарри приковало к стене длинными, толстыми цепями, охватывающими ноги, руки и шею.
-- Я -- Министр Магии!
-- Да -- да, отдавай мне свои украшения, и мантию, - Беллатриса методично обыскивала "племянницу".
-- Я -- Величайший Светлый Волшебник.
-- Дамблдор! - Беллатриса резко дернула Гарри за бороду, и Гарри взвыл, закашлялся, так как колено Лестрейндж тут же врезалось "Альбусу" между ног. - Двойное удовольствие!
Она даже отступила на шаг, чтобы размахнуться сильнее и тут же расхохоталась. Гарри, в свою очередь, сменивший облик, почувствовал себя привычно, разве что очков на лице не хватало.
-- Очень, очень умно притвориться Гарри Поттером, моя дорогая племянница, - Беллатриса даже бить не стала, упиваясь звучанием слов. - За это я даже начну пытать тебя чуть позже... хотя нет, зачем откладывать удовольствие?
Она подошла и вздернула голову Гарри вверх, бесцеремонно, резко, так, что в шее у Поттера что-то хрустнуло и заныло в спине. Беллатриса приблизила лицо вплотную, словно змея, гипнотизирующая жертву.
-- Смотри мне в глаза, смотри мне в глаза, выдай мне все свои секреты, выдай... Легилименс!
Зелье удачи еще не закончило свое действие, да и сам Гарри, несмотря на ужас, был все же настороже. Уроки Аластора не пропали даром, и попытка Беллатрисы проникнуть в разум натолкнулась на защиту. Черно-белая стена, несокрушимая, толстая, с огромными шипами, выбрасываемыми навстречу врагам. Гарри и сам не знал, как выбрал этот образ, но Беллатриса отшатнулась и тут же рука ее врезалась в лицо Гарри. Что-то хрустнуло, и из носа потекла кровь, начала падать на пол огромными, тягучими каплями.
Рука Беллатрисы провела по лицу Гарри, размазывая кровь.
-- Вас хорошо учили в Аврорате, Нимфадора, - сказала Лестрейндж, слизывая кровь с пальцев, - но это еще не конец!
Несмотря на всю боль, кровь и ужас, жест облизывания вышел у Беллатрисы столь эротичным, что Гарри невольно вспомнил Джинни. Вспомнил и укрепился духом, вскинул гордо голову, стараясь не шмыгать носом.
-- Сюда прибудет Темный Лорд, посмотрим, что ты сможет противопоставить ЕМУ! - гордо провозгласила Беллатриса, а Гарри с трудом удержался, чтобы не заорать от смеси чувств. - А пока он прибудет, я еще с тобой поработаю, да, и на тебя найдется управа, моя доррррогая Нимфадора! О, с каким удовольствием я вспорола живот моему ненаглядному братцу Сириусу, и тебе вспорю, с не меньшим наслаждением. Потом, когда мой Лорд с тобой наиграется!
Гарри ощутил новый холодок ужаса. Наиграется -- звучало очень двусмысленно.
-- Эй, я настоящий Гарри Поттер! - крикнул он.
-- Да-да, верю-верю, - ухмыльнулась Беллатриса, еще раз облизывая пальцы. - Антонин! Антонин!
Нельзя сказать, что Гарри заучивал имена и фамилии Пожирателей специально, оно как-то само собой получилось, после столкновения в Дурмштранге, после рассказов Дамблдора, после размышлений о судьбе и будущем. Поэтому он знал, что Беллатриса зовет Антонина Долохова. Не то, чтобы это что-то меняло в судьбе Гарри, ведь, во-первых, он прибыл сюда, чтобы пожертвовать собой, а во-вторых, даже будь он на свободе и с палочкой в руках, что-либо противопоставить любому из Пожирателей не получилось бы.
Нимфадора, настоящая Нимфадора смогла бы, но сам Гарри? Нет.
-- Антонин, еб твою мать! - заорала Беллатриса.
-- Слышь, Лестрейндж, - тут же появился Долохов, - ты такие слова Лорду говори, а мне не надо. Материться умеючи надо, а не так, как ты!
-- Я ж у тебя учусь, Антоша, - ласково пропела Беллатриса. - Следи за ней!
-- Это ж Гарри Поттер!
-- Это моя племянница Нимфадора, метаморф, так что если примет другой облик -- не удивляйся.
-- Понятно, - мрачный взгляд Долохова уперся в Гарри. - Нимфадора...
-- Эй! Меня бесит это имя!
-- Нимфадора, Нимфадора, Нимфадора! - тут же гоготнул Долохов. - Слышь, давай, перекинься в голую девку, а я перестану твое имя бормотать!
-- Даже не думай к ней прикасаться! - приказала Беллатриса.
-- Да ладно, что, первый раз, что ли? Пальцем не трону. Просто приятнее смотреть на голую девку, чем на пацана -- заморыша, пусть даже со шрамом во лбу.
-- Смотря кому, - ухмыльнулась Беллатриса в ответ.
-- Да понял, понял, не дурак, - отмахнулся Антонин. - Даже если превратится в кого-то, способного выскользнуть из цепей, я тут же познакомлю ее со своей палочкой!
Он захохотал, оглушающе громко, и в этом хохоте потерялась финальная реплика Беллатрисы. Подхватив все отобранное у "Нимфадоры", она вышла из камеры. Дверь захлопнулась, и Гарри Поттер остался наедине с Долоховым, который сел на табурет, привалился к стене и зевнул, с подвыванием.
Теплый комок в животе медленно, но верно таял, исчезал, капля за каплей.
Портал выбрасывает меня в какое-то помещение, темное, без окон и лампочек. Тишина. Легкий "люмос", и осмотреться: вокруг камера, даже каморка, если исходить из размеров. Вторая половинка портключа рядом, на полке, вместе с палочкой Гарри Поттера и мантией Нимфадоры. Проклятье! Они похитили и Луну, и Гарри! Нимфадору не смогли, но зато сперли одежду, фетишисты проклятые! Дверь, массивная и оббитая железом, разумеется, закрыта. Выбить ее? Попробовать Алохомору? А если тут сигнализация на открытие? Нет, нужно что-то другое, что-то, что не привлечет к себе внимания.
Так, еще осмотреться.
Вещи, какие-то коробочки, пыльные полки, потолок где-то высоко, теряется в темноте. Кладовка, переделанная под склад? Подождать, пока кто-то зайдет? И что тогда? Оглушить и прорываться? С таким же успехом можно прямо сейчас выбить дверь и свалить, попробовать свалить под шумок. Нет, ждать нельзя, там Луна и Гарри, и какой-то зловещий план против всех остальных!
Нужен другой выход.
Выход.
В темном-темном помещении, на грязном-грязном полу стоит трехногая выдра и принюхивается. Запахи, конечно, те еще, но вон из того угла тянет слегка воздухом, тянет. Подбежать... мелкая нора, даже не нора, а просто потягивает, никто тут специально для меня магистраль не прокладывал. Так, превратиться обратно, и Трансфигурацию в этот кусок пола и стены, в стык их, проложить себе тоннель!
Превращение обратно.
Нырнуть и осмотреться, ага, дальше расширяется, можно, можно протиснуться, особенно если живот втянуть.
Грохот за спиной.
