Кингсли Эмис - Старые черти
Питер и Чарли подошли к компании, когда Гарт спрашивал:
— Так, за чей счет пьем сейчас?
Словно по уговору, Алун и Чарли, а затем и Чарли с Питером переглянулись. Как обычно, честь озвучить то, что все думают, но не хотят говорить, досталась Малькольму.
— Извини, Гарт, я тебя не совсем понял. Что значит «за чей счет»? Мы же не в пабе.
— Конечно, дружище, конечно! — воскликнул Гарт, кладя руку Малькольму на плечо. — Просто с нынешними ценами мы не в состоянии позволить себе неограниченное гостеприимство. Хотели бы, но, увы, не можем. Кто платит?
Он обвел присутствующих вопросительным взглядом.
— Ну хорошо; раз так, я начну. — Алун по-прежнему выглядел ошарашенным.
— Вот и отлично! Двойной скотч, да? — Гарт дважды наклонил бутылку, остальные завороженно следили за ним. — Держи. Воду или содовую наливай сам.
— Хочешь сказать, что за это денег не берешь? Благодетель ты наш!
Гарт молча кивнул, устремив взгляд на карманный калькулятор.
— Не забудь добавить стоимость первой выпивки.
При этих словах Гарт отодвинул калькулятор, хотя не слишком далеко.
— Весьма неуместное замечание, Алун, — скорбно произнес он. — И ничем не обоснованное. В тот раз я налил вам в знак гостеприимства. Боже правый, неужто ты принимаешь меня за скрягу?
От неожиданности Алун поперхнулся первым глотком виски. Яростно кашляя, он со стуком поставил стакан, качнулся, сделал шаг и упал грудью поперек дивана, раскинув ноги на тонком ковре. Чарли подумал, что так точно изображать обморок от возмущения или гнева — уже перебор. Даже для Алуна. Тем не менее он наклонился над диваном. Питер последовал его примеру.
Алун шумно хватал ртом воздух и хрипел. Широко открытые глаза уставились в одну точку, однако не на Чарли или Питера, и не на Гарта, когда тот тоже склонился над ним. Тихо, но довольно отчетливо Алун произнес несколько бессвязных слов, потом у него дернулся рот, веки опустились, и он затих навсегда.
— Похоже, все, — заметил Гарт.
— Что — все? — растерянно спросил Чарли.
— Похоже, умер. — Гарт, впрочем, ослабил галстук Алуна и расстегнул ворот его рубашки. — Да, боюсь, он преставился.
Спустя несколько мгновений Питер спросил, где телефон, и, узнав, отправился в прихожую. Малькольм шел за ним по пятам. Чарли помог Гарту уложить Алуна на диван в более или менее естественной позе. Не было никаких сомнений в том, что Уивер мертв.
Не прошло и минуты, как Питер вернулся.
— Уже едут. Малькольм пытается найти Рианнон. Так вот. Ну что ж…
Он неуверенно топтался в дверях.
— Выпей чего-нибудь. — Гарт как сел на подлокотник рядом с Алуном, так и не вставал. — И Чарли налей. Бесплатно. Вот вам и ирония судьбы. Давайте угощайтесь.
— Что с ним случилось? Кто-нибудь знает, что это было? — Чарли бросил взгляд на тело Алуна, от которого инстинктивно отошел за дальний угол серванта. — Было. О Господи!
— Сердце. Или инсульт. Хотя вряд ли сердце — мне показалось, что он не испытывал особой боли. Конечно, все произошло в считанные секунды, но от сердца так не умирают. Обычно.
Чарли вдруг захотелось, чтобы Алун сказал: «Полагаю, ты имеешь в виду баранов и прочую скотину? Обычно». Он посмотрел на пустой стакан и налил себе тройную порцию. Кажется, вторую подряд.
— Ты не в курсе, у него в последнее время случались какие-нибудь приступы? — спросил Гарт. — Головные боли или…
Было что-то такое пару недель назад, но Чарли никак не мог вспомнить, что именно. Он мотнул головой. Пришел Малькольм и сказал, что не смог найти Рианнон. Еще он вызвался поехать с машиной «скорой помощи» в больницу и уже оттуда позвонить Рианнон, если, конечно, остальные не против. Больше никто ничего не предложил — приехала «скорая». Медики отказались подтвердить смерть Алуна, но и не сказали, что он жив. Они торопливо уложили тело на носилки и вынесли из дома. Малькольм поспешил за ними.
— Подумать только, всего десять минут назад он стоял здесь живой, совсем как мы с вами! — пробормотал Гарт. — Свежий ветер в Уэльсе затих навсегда.
Чарли кивнул. Он испытывал страстное желание покинуть этот дом, прихватив с собой Питера, но уйти сразу было бы невежливо. Питер, видимо, чувствовал то же самое. Пришлось остаться, и они вновь подошли к серванту.
— Да, Алун любил выпить, — продолжил Гарт. — Уж тут-то не ошибешься. И наливать любил.
— Что?
— Постоянно наливал. Спиртное. Всегда предлагал выпить за его счет. Символично, что перед самой смертью он заказал всем выпить. Его последние слова. Ему бы понравилось.
«На самом деле перед смертью он возмутился тем, что ты берешь деньги за выпивку в собственном, как ты говоришь, доме. Это и были его последние слова, которые наверняка бы понравились ему еще больше», — ехидно подумал Чарли, но чуть смягчился, увидев, что Гарт вновь наполняет стаканы. Хотя, с другой стороны, надо иметь наглость, чтобы потребовать деньги сейчас, после того как Алун не смог раскошелиться.
— Как ты думаешь, может, ему стало плохо из-за ссоры с Тарком?
— Вряд ли. — Гарт поскреб пальцем подбородок. — Такое случается только в кино. Нет, он сам допрыгался. Во всей этой печальной истории утешает одно: никто бы ничего не сделал. Ни он, ни кто-либо еще.
— О, замечательно! — вмешался Питер, который до сих пор хранил молчание. — Это, несомненно, смягчает удар. Можно даже сказать, нет худа без добра!
Он выждал, пока в комнате вновь воцарится атмосфера серьезности, — видимо, в надежде, что на прощание от него не потребуют выступить с речью.
— Ладно, мы пошли, если ты не против. Спасибо за выпивку.
Гарт звучно вздохнул и сжал обе руки Питера в своих ладонях. С ужасающей отчетливостью Чарли вдруг понял, что сейчас он призовет почтить память великого валлийца, однако прежде чем Гарт успел сказать хоть слово, за дверью комнаты раздался негромкий звук, даже не звук, а скорее вибрация. Гарт обернулся, отпустив руки Питера, и сверил свои наручные часы с настенными, которые Чарли раньше не заметил: они вполне могли бы украшать бильярдную в замке Дракулы. Трое приятелей замерли, словно в ожидании взрыва. Дверь открылась, и вошла Ангарад.
Чарли едва сдержался, чтобы не застонать от ужаса и безнадежности. На Ангарад было темное бесформенное одеяние с высоким воротником и длинными рукавами, а сверху — плащ, который она очень медленно расстегнула, сняла и перекинула через плечо. В первый миг Чарли показалось, что он узнал девушку с фотографии, во второй — что она еще состарилась с их последней встречи. Ни его, ни Питера Ангарад не удостоила взглядом.
— Что-то ты рано, милая, — сказал Гарт, улыбаясь жене.
Ангарад ответила звонким голосом, который так не соответствовал ее внешности и мог бы принадлежать женщине в два раза моложе.
— Оставаться там дольше не имело смысла — она все равно меня не узнала. Если помнишь, все к этому шло. Я несколько раз повторила, кто я такая и как меня зовут, сказала, что я ее дочь… она слушала, да так ничего и не поняла. Ни слова. Ну, я и поехала домой. Та женщина, миссис Джеффриз, прекрасно за ней ухаживает. Я хотела посмотреть передачу «Самые знаменитые сады Англии», но ее лучше смотреть в цвете, а у матери телевизор черно-белый. Да я бы и сосредоточиться толком не смогла.
Ангарад тоже взглянула на часы и добавила:
— Я тебе звонила, но было занято.
— Да, понимаешь…
— Вижу, у нас тут вечеринка.
— Не совсем. — В голосе Гарта не было ни намека на злорадство или враждебность. — Алун Уивер свалился мертвым прямо на том месте, где ты сейчас стоишь. Наверное, когда ты звонила, Питер набирал «Скорую». Ну, собственно, и все.
— Понятно. — Ангарад приняла возражение к сведению и продолжила: — Значит, поминки.
— Вроде того.
Чарли пожалел, что рядом нет Малькольма: вот бы кто подробно объяснил, почему происходящее нельзя назвать поминками в полном смысле слова. Он молча наблюдал, как Ангарад, закончив снимать верхнюю одежду, натянула манжеты на испещренные коричневыми пятнышками руки и бросила взгляд на сервант — возможно, в поисках денег, которые Гарт должен был взять у своих клиентов.
— Ладно, пойду наверх. — И она, пожевав губами, направилась к двери.
— А у меня как обычно, — подмигнул ей Гарт с легким поклоном.
Что «как обычно»? Пятимильная пробежка? Диплом бакалавра искусств с отличием, выданный университетом Аберистуита? Курица с жареной картошкой? Чарли решил не дожидаться разгадки и, увидев, что путь свободен, вывел Питера через прихожую на крыльцо. Дождь закончился, однако с деревьев и с карнизов по-прежнему капало. Небо почти прояснилось, стало намного светлее, чем когда они только подъехали к дому Гарта.
— Чарли, — произнес Питер, пока они с Чарли стояли на верхней ступеньке. — Я просто…
