Масахико Симада - Красивые души
Пацифизм Ино можно было бы назвать простой одержимостью, но многие политики Европы и Азии придерживались подобных миролюбивых взглядов. Политическое кредо Ино перекликалось с пацифистской позицией далай-ламы, Папы Римского и императорского двора Японии. От него ждали немалого вклада в дальнейшее развитие японской дипломатии, но и остерегались его действий.
Выкроив время в своем плотном графике, Ино встретился с тобой в Депутатском клубе. Увидев тебя, он сказал:
– Вы дочь Каору? В вас собраны черты всех женщин, которых он любил.
Ино улыбался, но глаза его оставались серьезными.
Ты попросила Ино обязательно поделиться с тобой любыми предположениями о том, где находится Каору. Ино старался быть внимательным, но к нему постоянно приходил с сообщениями секретарь, которому он тут же давал указания, поэтому разговор то и дело прерывался. Наконец он и сам понял, что здесь пообщаться не удастся, и предложил:
– Пойдем поедим гречневой лапши.
Он привел тебя в лапшичную в традиционном стиле, где часто обедал сам, и сказал:
– Хочешь, наверное, встретиться с отцом, да?
Вспомнив многочисленные истории Андзю о дружбе Ино и Каору, ты поклонилась и сказала:
– Большое спасибо за вашу помощь отцу.
Негромко, не для чужих ушей, Ино произнес:
– Если я скажу тебе: я стал политиком, чтобы помочь исполнению мечты Каору, что ты ответишь?
– А какая мечта у моего отца?
– Ты ведь знаешь о женщине, которую он любил?
– Вы говорите о Фудзико?
– Фудзико… Для меня тоже в звучании этого имени есть особый смысл. Я устроил их с Каору последнее свидание. Я был всего лишь другом и помощником Каору, но я горжусь тем, что мне удалось оказаться рядом с их любовью. Я вспоминаю торговый зал и лифты магазина на Синдзюку, который скоро будет перестроен. В холле у лифтов, ведущих к автомобильной стоянке, мы обменялись с Фудзико нашим паролем. Когда Фудзико стала супругой наследного принца, мне удалось встретиться с ней всего один раз. Она помнила те слова, которые мы пообещали сказать друг другу: «Рада познакомиться» – «Рад познакомиться».
Ино запрокинул голову и засмеялся во весь рот, будто кто-то неожиданно пощекотал его. Ты подумала: надо же, политики тоже могут так непринужденно смеяться.
– Все думали, что любовь Каору закончилась с замужеством Фудзико. Но и сейчас он тоскует по ней, хочет следовать ее воле. Каору до сих пор верит, что его любовь достигнет успеха. Для меня самое важное – это то, что у Каору, у Фудзико и у меня – одна и та же мечта. Я верю, что будущее, о котором мы мечтаем, непременно наступит. Встреча девочки и мальчика бессмертна. Пусть девочка стала принцессой, а мальчик – певцом, трепет того мгновения, когда они впервые увидели друг друга, не исчезает, Подобно фрескам, которые оставили нам древние люди, их любовь до времени скрыта во мраке. Помимо самих участников, никто, кроме твоей тетки Андзю и меня, дурной компании Каору, об этой любви не знает. Но особенность истории такова, что она должна быть рассказана последующим поколениям, и нельзя сделать вид, будто чего-либо не было. Вот и тебе тоже нужно ее знать. Я верю, что Фудзико расскажет эту историю своим детям. Когда-нибудь об этой запретной любви узнают все. Наверное, ни Фудзико, ни Каору, ни меня в эту пору не будет на свете, но уже выросла молодая рассказчица, которая передаст историю любви новым поколениям. Я говорю о тебе. И когда-нибудь слава Каору возродится. Если я все сделал правильно, то ему позволят вернуться на родину вопреки всем препятствиям. Более того, многие с радостью поприветствуют его заслуги. Вот тогда-то он вновь встретится с Фудзико.
– А где Каору сейчас, что он делает?
– Он живет в таком месте, которое хотя и Япония, но таковой не является. Как единственный японец.
Услышав это, ты отчетливо вспомнила фразу из письма, которое Каору прислал маме.
Я отправляюсь еще дальше на запад от Аляски, еще дальше на восток от Японии… Я хочу выполнить свое предназначение и – пусть немного – оказать влияние на будущее нашей страны.
– Западнее Аляски, восточнее Японии… – пробормотала ты, словно в бреду, а Ино, широко раскрыв глаза, прислушивался к тебе. – Скажите мне, где это? Я очень хочу встретиться с отцом.
Ино шепотом сказал тебе:
– Поезжай в Курильск.
– В Курильск?
– На Итуруп. Атаковавший Пёрл-Харбор японский флот вышел из порта Хитокаппу, что на этом острове. Новая история тоже начнется оттуда. Будущее Японии, такое, которого она достойна, откроется именно на этом острове.
По случайному стечению обстоятельств тебе было восемнадцать лет. Столько же, сколько Чио-Чио-сан, когда она убила свою любовь. Столько же, сколько твоему деду Куродо Ноде, когда он отказался от любви к любовнице Макартура. Столько же, сколько Каору, когда он приехал в Нью-Йорк. Именно в этом возрасте ты решила отправиться туда, где находился Каору, твой отец, возлюбленный твоего сердца. Через четыре поколения ген любви от Чио-Чио-сан передался тебе, дочери Каору, и ждал своего часа.
Такое и в последнем сне не могло присниться ни Чио-Чио-сан, ни ее сыну Джей Би. Их любовь окажет влияние на любовь их потомков, на их будущее. Откроется занавес войны в Тихом океане, и на сцене соберутся их дети, внуки и правнуки.
Неосуществленные желания Каору перенеслись на другой берег. Но этот берег похож на колыбель, из которой выйдет новая история. Любовь Каору не умерла. Она превратилась в желание, способное изменить будущее.
Красивые души возлюбленных непременно воскреснут, когда все забудут о них.
Послесловие
«Красивые души» – это самостоятельное произведение и вместе с тем вторая, центральная часть трехтомника «Канон, звучащий вечно». Первая книга – «Хозяин кометы» – рассказывает о детских годах любви Каору и Фудзико, а также об истории любви четырех предшествующих им поколений. В третьей книге – «Любовь на Итурупе» – изображено будущее любви Каору и Фудзико, разворачивающееся на меланхоличной святой земле Итурупа. Если уподобить эту любовь временам года, то первая часть – это весна, вторая – лето и осень, третья – зима. Читать эти книги можно в любом порядке, как вам захочется. Если вы выберете 1–2 – 3, то будете читать в соответствии с течением времени: от прошлого к будущему. Если выберете 3–2 – 1, будете возвращаться из будущего назад, в прошлое. Можно читать в порядке: 2–1 – 3, 2–3 – 1 или 3–1 – 2, 1–3 – 2, удовольствие от распутывания загадок любви и радость от следования исторической нити останутся неизменными. В зависимости от порядка прочтения ваши впечатления будут различны, так что можно прочитать эти три тома шестью разными способами.
«Канон, звучащий вечно» не увидел бы свет, если бы не поддержка множества людей. Я склоняю голову в благодарном поклоне перед Ютакой Яно, Тадаси Кадзамото, Норитакой Кисаити, Аратой Като и всеми сотрудниками издательства «Синтёся», перед моими читателями, терпеливо ожидавшими выхода книги в свет, и моими коллегами, подбадривавшими меня.
Говорят, Бетховен в последние годы жизни лил слезы умиления, сочиняя каватину Тринадцатого струнного квартета. Хотя к тому времени он уже потерял слух, напоминающая молитву мелодия экстаза звучала в его голове. Помнится, узнав об этом, я пришел в восторг: талант – это тот, кто способен рыдать над собственными произведениями. Впрочем, с годами неизбежно становишься слезливым. На самом деле музыка Бетховена приводит слушателя в благочестивое состояние. Я услышал ее подростком, и мне все время хотелось написать что-то такое, от чего я буду содрогаться в рыданьях.
Глядя на старлеток в купальниках, я думаю: она еще не появилась на свет, а я уже писал романы. Если тебе не во что верить, двадцать лет подряд не продержишься. Но у меня нет ни бога, ни отца-основателя, которым бы я поклонялся. Всякий раз я находил что-то, во что не стыдно было поверить, и продолжал писать. В этот раз я решил поверить в любовь. Любовь – религия личности. Люди с радостью теряют от нее голову.
Любимый человек проникает в сердце глубже, чем любая религия.
Я родил героя по имени Каору, чтобы вернуть к жизни ген любви, унаследованный из давней эпохи Хэйан. Мужчина не может родить, он создает сына в своих фантазиях. То же самое было и с Гэндзи, рожденным желаниями придворных фрейлин. Вот и наш герой-любовник Каору живет исключительно любовью, и, наоборот, – любовь играет им, переворачивая всю его жизнь. Тот, кто познал радость любви вдвое сильнее других, вдвое глубже вдыхает ее яд. Ничто так не вредно для здоровья, как любовь.
Обо всех перипетиях, связанных с публикацией книги, я написал в «Слове о неопубликованном» (сборник «Приятный национализм», издательство газеты «Майнити»), поэтому я не буду повторяться. Формально что и как писать – воля автора. Но польза от этой свободы достается только тем, кому удалось пробежать по минному полю запретов и не подорваться. Мне недавно минуло сорок два, для мужчины опасный возраст. Меня окружили стены, которые я не мог разбить собственными силами; хотя и с запозданием, я научился быть скромным и запомнил молитвы. Я вынес из этого один урок.
