Ирина Волчок - Домработница царя Давида
— Да сколько там я выпил! — возмущённо начал Васька, но всё-таки послушно полез в машину царя Давида, вполголоса бормоча. — Два глотка выпил… Тем более — сухого… И ни одного мента на дороге… Достали уже перестраховщики…
— За мной поедешь, я спешить не буду, — сказал царь Давид Ане и повернулся к даме Маргарите и бабушке, что-то оживлённо договаривающим не договорённое. — Маш, садись в машину. Нино, я через недельку приеду, можно? Ну, до свидания.
Они опять коротко обнялись, как старые друзья, похлопали друг друга по плечам — точно так же, как при встрече, — царь Давид помахал рукой Аниной маме, стоящей возле калитки, и полез в машину. Бабушка шагнула к Ане, заглянула ей в лицо, озабоченно шепнула:
— Ну, что такое? Всё хорошо. О чём ты весь день тревожишься? Или за руль садиться не хочешь? Так и не привыкла ещё? Не бойся, всё нормально будет. Езжайте уж, пока не стемнело.
Аня неопределённо угукнула, потёрлась головой о бабушкино плечо, торопливо подбежала к маме, так и не стронувшейся с места, обняла, шепнула ей на ухо: «Не болей, пожалуйста», — и вернулась к машине дамы Маргариты, с некоторой неловкостью полезла на водительское место, виновато бормоча:
— Я не хотела, честное слово… Давид Васильевич приказал.
— Ты о чём? — рассеянно спросила дама Маргарита, не отрывая взгляда от дома, постепенно исчезающего за пышными зарослями шиповника и тёрна, тянущимися вдоль всей улицы. — Какие места, нет, ну какие же места бывают… А что Давид приказал? А, за руль сесть, что ли? Не бери в голову. Приказал и приказал. Значит, так надо. Тем более что я действительно выпила. Да и в сон клонит. Посплю, наверное…
Она замолчала и, кажется, действительно заснула. И Аня молчала, с некоторым напряжением следила за дорогой, старалась на упустить из виду идущую метрах в ста впереди машину царя Давида и думала, чем же кончились смотрины невесты. Наверное, ничем? Получился обыкновенный обед, на который попали обыкновенные гости. Обыденно всё получилось. И даже скучно. И никто слова не сказал о гипотетической свадьбе.
…Машины одна за другой въехали в подземный гараж, Аня с первой попытки очень удачно припарковалась на довольно узкой площадке, выключила мотор и посидела, раздумывая, как разбудить даму Маргариту. Дама Маргарита шевельнулась, вздохнула и вдруг сказала совершенно не сонным голосом:
— Знаешь, Анна, а жаль, если твоя бабушка не согласится за Давида выйти…
Глава 10
Вечером никто ни слова не сказал о прошедших смотринах. Сначала говорили о том, куда девать всю эту гуманитарную помощь в трёх баулах, долго вытаскивали из них всякие банки, пакеты с картошкой, домашний копчёный окорок, сушёный боярышник, невероятное количество яблок разных сортов. Устраивали всё это в холодильники, в шкафы, выносили на лоджию. Аня руководила, дама Маргарита нюхала чуть ли не каждое яблоко, Васька таскал тяжести и неразборчиво ворчал, царь Давид сидел, тёр ногу и хитро улыбался. Все были заняты делом.
Потом, уже ближе к ночи, долго сидели за чаем с фирменным бабушкиным тортом — оказывается, она под шумок и половину торта успела упаковать «на вынос», — и тоже ни слова не сказали о том, женится царь Давид или не женится. Говорили о саде, который произвёл неизгладимое впечатление не только на даму Маргариту, но, похоже, и на Ваську. Он даже название сортов запомнил. И всё сворачивал разговор на то, что фазенду надо строить именно в этом месте. Купить у кого-нибудь готовый дом с участком, снести дом на фиг, построить новый, приличный, а сад как-нибудь привести в цивилизованный вид, бассейн устроить, теннисный корт… Ане было обидно слушать всё это. Она представляла, как этот Васька покупает дом, например, у тёти Лиды, а потом сносит, а потом строит свою фазенду… В непосредственной близости от дома мамы и бабушки. Ну, тётя Лида, может быть, и не согласится продавать свой дом. А Никитины согласятся. Они уже старые, им со своим домом тяжело, они охотно поменяли бы свой старенький и маленький домик на квартиру со всеми удобствами. Давно бы поменяли, да желающих на их халупу не находилось. А Васька может столько предложить, что и на квартиру со всеми удобствами хватит. Вон как загорелся. Только и говорит о том, какой дом у него будет, и каких работников он наймёт, и какой сорт винограда можно считать приличным… А Никитины, между прочим, живут даже ближе к бабушкиному и маминому дому, чем тётя Лида. Аня не хотела Ваську в соседи. У неё от одной только мысли об этом портилось настроение и начинала болеть голова. Всё-таки не просто так было это плохое предчувствие. Фазенда! У богатых свои причуды.
— Места роскошные, да, — мечтательно сказала дама Маргарита, впрочем, не очень прислушиваясь к Ваське. — Такие сады… Но в таком посёлке всё-таки… тесновато. Соседей много. Кто их знает, что за люди. Давид, мы по дороге какую-то деревню заметили, за лесом, после поворота. Не знаешь, что за место? Там ещё речка и вроде бы прудик небольшой. А домов всего штук пять, если я не ошибаюсь. Вот там бы оглядеться как следует. Как тебе идея?
— Это очень хорошее место! — с энтузиазмом поддержала Аня идею дамы Маргариты. — Это Мураевка, я эту деревню знаю. Самое яблочное место во всём районе. А ещё самое яблочное место есть в соседнем районе, это даже ближе к Москве, почти на сто километров. И речка есть, даже две, и искусственные пруды, и дорога туда неплохая…
— И подальше от твоих, ага, — с плохо скрытой обидой заметил Васька.
— Я совсем не это имела в виду, — соврала Аня и почувствовала, что краснеет.
Дама Маргарита и царь Давид переглянулись, и почти в один голос сказали:
— Мы потом все места посмотрим.
Ещё минут пять все сидели за столом, допивая чай и лениво обмениваясь какими-то необязательными замечаниями, потом царь Давид позвал Ваську сыграть в шахматы, дама Маргарита отправилась смотреть телевизор, захватив с собой вазу с бабушкиными яблоками, Аня торопливо перемыла посуду и пошла читать распечатку. Тем вечер и кончился.
И утром никаких обсуждений вчерашних смотрин и предстоящей женитьбы царя Давида не было. Встали все поздно, завтракать никто не захотел, попили кофейку и занялись каждый своим делом. Дама Маргарита уехала по магазинам — оказывается, она хотела купить какой-то редкий комнатный цветок, ещё позавчера видела здесь в магазине, а потом забыла. Ну, до отъезда время ещё есть, успеет.
Царь Давид опять увёл Ваську в свой кабинет, и они там затихли надолго — наверное, всё те же шахматы.
Аня принялась готовить обед, прикидывая, что бы такого подходящего собрать даме Маргарите и Ваське в дорогу. Она так радовалась, что они скоро уезжают, что на радостях даже решила пирожков испечь. Вынула тесто из морозильника, сунула его в микроволновку размораживаться, задумалась над серьёзным вопросом — с какой бы начинкой печь пирожки, и от хорошего настроения решила, что прямо сейчас спросит у Васьки, что он предпочитает, с капустой или с яблоками. Вот как успокоилась.
Аня подходила к кабинету царя Давида, когда услышала крик. Ну, дядя с племянником всегда друг на друга кричали, можно было бы уже привыкнуть. Но в этот раз было что-то другое. Тон был другим. Аня остановилась, не решаясь войти, и услышала, что кричал Васька:
— Ты вообще свихнулся?!! Завещание на неё! Бабка замуж не хочет идти, так ты внучке решил всё отдать?! Благодетель! Я так и знал, что эта девка тебя вокруг пальца обведёт! Ходит тут! Тише воды, ниже травы! Монашка, блин! Пальцем её не тронь! На наследство надеется! Вот увидишь: узнает о завещании — тут же в гроб тебя загонит! Так вот учти: если что — я её быстро на нары определю… Не попользуется…
Васька захлебнулся собственным криком, замолчал, и в тишине царь Давид громко, раздельно и очень спокойно произнёс:
— С этого момента ты мне никто. Уходи. Ты подлец. Я больше не хочу тебя видеть. Никогда.
— Ну и пожалуйста, — сипло сказал Васька. — Раз прислуга тебе дороже, чем родная кровь. Я отцу всё расскажу, посмотрим, как ты ему объяснять будешь.
— Вон, — так же громко и спокойно сказал царь Давид.
Это было очень страшно. Вот оно, её плохое предчувствие, связанное с приездом Васьки. На Ваську ей наплевать, что бы с ним ни случилось. Да ничего с ним не случится! Что-то плохое случится с Давидом Васильевичем…
Аня шагнула к двери, та распахнулась ей навстречу, и из кабинета вылетел Васька — злой, красный и почему-то со слезами на глазах. Увидел Аню, оскалился, как киношный вампир, злобно прошипел сквозь зубы:
— Что, никак не дождёшься? Кухарка…
И широко зашагал в сторону прихожей.
Аня не обратила на него внимания. Она смотрела в проём открытой двери. Царь Давид сидел на диване, глядя вслед племяннику совершенно пустыми глазами, и зачем-то пытался разорвать ворот футболки. А потом побелел, откинулся на спинку дивана и медленно стал падать набок. Аня кинулась к нему, на ходу шаря в карманах спортивного костюма в поисках мобильника. Нашла, уронила, подняла, склонилась над царём Давидом, напряжённо всматриваясь в его как неживое лицо, непослушными пальцами пытаясь набрать «03» и всё время попадая не на те кнопки.
