Маргарет Этвуд - Рассказ Служанки
Ах ты мудак, думаю я. Открываю рот, чтобы это сказать, но он подходит близко, шепчет:
– Все в порядке. Сегодня мой день. Езжай с ними. – Называет меня настоящим именем. Почему это непременно что-то значит?
– С ними? – спрашиваю я. Двое стоят у него за спиной, в потолочном свете из коридора их головы – черепа. – Да ты с ума сошел. – Мои подозрения витают в воздухе над ним, темный ангел предостерегает меня. Я его почти вижу. Почему бы Нику и не знать про мой день? Все Очи наверняка знают; уже выкрутили, выжали, выдавили его из множества тел, из множества ртов.
– Верь мне, – говорит он; само по себе это никак не талисман, никаких гарантий не дает.
Но я цепляюсь за него, за это подношение. Больше мне ничего не осталось.
Один впереди, второй сзади – они конвоируют меня вниз по лестнице. Шаг ленив, лампы горят. Несмотря на страх, как это все обыденно. Я вижу часы. Время толком никакое.
Ника с нами больше нет. Видимо, спустился по задней лестнице, не хотел попадаться на глаза.
Яснорада стоит в коридоре под зеркалом, в недоумении смотрит вверх. Командор подле нее, дверь в покои открыта. Волосы у него очень седые. Он встревожен и беспомощен, но уже отстраняется от меня, дистанцируется. Чем бы я для него ни была, в данный момент я также – катастрофа. Несомненно, они из-за меня поругались; несомненно, она показала ему, где раки зимуют. Я все-таки нахожу в себе силы его пожалеть. Права Мойра: я зануда.
– Что она сделала? – спрашивает Яснорада. Значит, их вызвала не она. Припасла для меня что-то поприватнее.
– Не можем сказать, мэм, – говорит тот, что идет впереди. – Прощенья просим.
– Я должен посмотреть ваши документы, – говорит Командор. – У вас имеется ордер?
Можно сейчас заорать, уцепиться за перила, отбросить достоинство. Можно их притормозить хоть на мгновенье. Если они подлинные – останутся, если нет – побегут. Оставят меня здесь.
– Не то чтобы он нам требовался, сэр, но все как надлежит, – снова говорит первый. – Раскрытие государственных тайн.
Командор подносит ладонь ко лбу. Что я говорила, кому, кто из его врагов прознал? Возможно, он теперь угроза безопасности. Я выше него, смотрю вниз; он съеживается. Среди них уже проводились чистки; грядут новые. Яснорада белеет.
– Тварь, – говорит она. – Он же столько для тебя сделал.
Из кухни протискиваются Кора и Рита. Кора начинает плакать. Кора на меня надеялась, я ее подвела. Теперь она во веки веков бездетна.
Фургон ждет на дорожке, дверцы распахнуты. Эти двое, теперь с флангов, берут меня за локти – хотят помочь. Откуда мне знать, конец ли это или новое начало; я отдалась в руки незнакомцев, ибо тут ничего не поделаешь.
И я шагаю к темноте внутри; или же к свету.
Комментарий историка
Комментарий историка к «Рассказу Служанки»
Ниже представлен фрагмент стенограммы Двенадцатого симпозиума по истории Галаада в рамках съезда Международной исторической ассоциации, проводившегося в Университете Исти, Нанавит, 25 июня 2195 года.
Председатель: Профессор Марианн Лунный Серп, кафедра антропологии европеоидов, Университет Исти, Нанавит.
Докладчик: Профессор Джеймс Дарси Пихото, директор Архивов двадцатого и двадцать первого столетия, Кембриджский университет, Англия.
Лунный Серп:
Я с наслаждением приветствую вас в это утро и очень рада, что столь многие пришли на несомненно дельную и увлекательную лекцию профессора Пихото. Мы, члены Ассоциации истории Галаада, убеждены, что рассматриваемый период является благодатной почвой для дальнейших исследований, будучи центральным истоком передела карты мира, особенно в нашем полушарии.
Но прежде чем мы продолжим – несколько объявлений. Рыболовецкая экспедиция начнется завтра, как и планировалось, и те из вас, кто не располагает дождевиками и репеллентами, могут их приобрести по прейскуранту за столом Регистрации. Природная Экскурсия и Костюмированная Спевка на Природе переносятся на послезавтра, так как наш непогрешимый профессор Джонни Бегущий Пес уверил нас, что послезавтра погода прояснится.
Позвольте напомнить вам о прочих мероприятиях, проводимых для вас Ассоциацией истории Галаада на этом съезде в рамках Двенадцатого Симпозиума. Завтра после обеда профессор Гопал Чаттерджи с кафедры западной философии Университета Барода, Индия, выступит на тему «Элементы Кришны и Кали72 в государственной религии ранней Республики Галаад», а в четверг с утра намечена презентация профессора Сиглинды Ван Бурен с кафедры военной истории Университета Сан-Антонио, Республика Техас. Профессор Ван Бурен прочтет, без сомнения, увлекательную иллюстрированную лекцию «Варшавская тактика73: правила осады городского центра в Галаадских гражданских войнах». Я уверена, никто из нас не захочет ее пропустить.
Также хочу напомнить нашему докладчику – хотя, разумеется, необходимости в этом нет, – что ему рекомендуется соблюдать регламент, поскольку мы хотим зарезервировать время для вопросов и, я полагаю, никто из нас не пожелает остаться без обеда, как это случилось вчера. (Смех в зале.)
Едва ли профессор Пихото нуждается в представлении, поскольку он прекрасно известен всем нам если не лично, то по его многогранным работам. Среди них – «Законы о роскоши в истории человечества: анализ документов» и знаменитое исследование «Иран и Галаад: две монотеократии конца двадцатого столетия в дневниках очевидцев». Как все вы знаете, он и профессор Тернистый Брод, тоже из Кембриджа, выступили редакторами рукописи, которую мы сегодня рассмотрим, и участвовали в ее расшифровке, аннотировании и публикации. Его выступление озаглавлено «Проблемы идентификации в „Рассказе Служанки“».
Профессор Пихото, прошу вас.
Аплодисменты.
Пихото:
Благодарю. Я уверен, вчера за ужином всех нас удовлетворило великолепие Восточных Клуш, а сегодня нас безусловно удовлетворяет равно великолепная профессор Лунный Серп, владычица наших душ. Я прибегнул к слову «удовлетворять» в двух разных оттенках смыслов, исключив, разумеется, устаревший третий. (Смех в зале.)
Но позвольте продолжить серьезно. Я хочу, как и подразумевает заглавие моего небольшого выступления, рассмотреть ряд проблем, связанных с soi-disant74 рукописью, ныне всем вам хорошо известной и фигурирующей под названием «Рассказ Служанки». Я говорю «soi-disant», поскольку перед нами не рукопись в ее первоначальном виде. Говоря строго, она не являлась рукописью, когда была обнаружена, и названия не имела. Заголовок «Рассказ Служанки» был добавлен профессором Бродом – отчасти с поклоном Джеффри Чосеру75; но те из вас, кто, как я, общался с профессором Бродом в неформальной обстановке, поймут меня, когда я скажу, что сомнений нет: все каламбуры неслучайны, в особенности намек на архаическую форму межличностного взаимодействия, так называемые «кухонные сплетни» о власть предержащих – один из малочисленных примеров не подверженного цензуре общения, зародившегося на заре человечества и имевшего место на той стадии развития Галаада, о котором повествует наша сага. (Смех, аплодисменты.)
Этот предмет в своем изначальном виде представлял собою металлический саквояж производства Армии США circa78 1955 года. Сам этот факт не обязательно имеет особое значение, поскольку известно, что подобные саквояжи нередко продавались как «армейские излишки» и потому, вероятно, были широко распространены. Внутри саквояжа, запечатанного клейкой лентой, какой прежде заклеивали почтовые отправления, лежало около тридцати магнитофонных кассет, устаревших примерно в восьмидесятых или девяностых с появлением компакт-диска.
Хочу напомнить, что это было не первое подобное открытие. Скажем, вам безусловно знаком предмет, известный как «Мемуары А.Б.», найденный в гараже в пригороде Сиэтла, а также «Дневник П.», случайно извлеченный из земли во время строительства нового молитвенного дома поблизости от бывших Сиракуз, штат Нью-Йорк.
Нас с профессором Бродом весьма взволновала эта новая находка. К счастью, несколькими годами ранее мы при участии великолепного кембриджского технолога-антиквара воссоздали механизм, способный проигрывать такие кассеты, и потому немедленно приступили к мучительному процессу расшифровки.
В общем и целом в этом собрании наличествовало около тридцати кассет с разным соотношением музыки и речи. Обычно каждая запись начиналась с двух или трех песен – без сомнения, маскировки ради, – а затем вступал голос. Голос женский и, по данным наших специалистов-сонографов, на всех записях идентичный. Ярлыки на кассетах аутентичны той эпохе – разумеется, за некоторое время до начала Раннего Галаадского периода, поскольку светская музыка такого рода при режиме была запрещена. К примеру, в собрании присутствовали четыре кассеты под названием «Золотые годы Элвиса Пресли», три – «Народные литовские песни», три «Бой Джордж разоблачается» и две «Нежные струны Мантовани», а также отдельные кассеты, названия которых встречаются лишь единожды – лично я особенно люблю «"Извращенная сестра" в Карнеги-холле»79.
