Сергей Герасимов - Шаги за спиной
– Поедем со мной, – сказал Юра на следующий день.
– Обещай, что больше себе не позволишь.
– Обещаю, – сказал Юра.
– Ты вспоминал обо мне?
– Да.
– А зачем ты мне нужен? – решила пококетничать Женя. – Денег у тебя немного, перспективы никакой и в теннис играешь как веник.
– Так ты поедешь?
– Конечно поеду, – согласилась она.
96
Смыться было проще простого. Они сели в фургончик и поехали по дороге. Дорога спускалась с гор; Женя потребовала подъехать к озеру. Требование было исполнено. Озеро называлось «Лесная нежность». Вода была прозрачна, как в бассейне. Несколько березок роняли в траву круглые листочки разного оттенка желтизны – похоже на золотые монетки в траве и, действительно, так нежно и печально напоминает о близкой осени. Полюбовавшись и не проявив особого восторга, она снова забралась в фургончик.
Кроме Юры здесь был Петя Бецкой, поджигатель, которого Женя уже хорошо знала и любила за то, что он показывал фокусы с огнем, и два новых человека, приятных на первый взгляд.
– Кто эти? – спросила Женя.
– Это Шакал и Гныря. Они теперь со мной. Гныря по мокрым делам, а у Шакала железная хватка – от такого не уйдешь.
– Правда?
Шакал сдержано кивнул. На вид ему было лет двадцать семь и он был очень красив – таких рисуют на рекламных картинках, но на настоящих рекламных картинках. Он смотрел вникуда чуть затуманенным серым взглядом. Длинная крепкая шея, короткая стрижка, русые волосы, деревянная извивистая змейка в руках – крутится между пальцев.
Наверное, он очень умный человек, раз не держит у себя уродов; красота – это тоже сила, подумала Женя.
– Твой отец очень мудрый человек, – сказала она.
– Да, – коротко ответил Юра с неожиданной злобой.
Гныря был чуть поплоше: лицо сужается к подбородку, не такой статный, редкие усики над губой, глаза неспокойны.
Фургончик тронулся вниз от озера.
– И что дальше? – спросила Женя, – Ты помедленнее веди машину, меня же трясет!
– Дальше все что хочешь, – ответил Юра.
– Ты серьезно?
– Да.
– А этим можно доверять?
– Доверять нельзя никому.
– Тогда возвращаемся к озеру.
Фургончик развернулся и приехал на прежнее место. Юра с Женей отошли за пределы слышимости и обсудили дела. Все обстояло именно так, как предполагала Женя: Юра собирался убрать старика (и то правда – зажился дедуля на свете), а ее взять к себе. Это могло быть и правдой и обыкновенной лапшой – но Женя была умна. Она проговорила с Юрой до темноты, лежа в траве (долго сидеть ей было больно), и убедилась, что план продуман до мелочей. Некоторые из мелочей были слишком скользкими – и Женя дала несколько разумных советов. Единственное, что ее беспокоило – неопределенность собственной участи. На обещания заговорщиков полагаться опасно. Уже потому, что заговорщик только свергает, а править будет кто-нибудь другой, темная пока фигура. Темная фигура уже притаилась и ждет.
97
После нескольких дней, проведенных на даче, ее навестил сам Павел Карпович. Старик был невыносимо здоров для своих лет, весел, умен и интересен. Иногда его ум перехлестывал через все то, что когда-либо встречала Женя. Нет, старик еще не созрел для гроба.
– Вы удивительно хорошо держитесь, – сказала Женя, – это природа или физические упражнения?
– И то, и другое, – ответил Павел Карпович.
– Но все же, поделитесь секретом. Я вижу, что вам еще нравятся женщины.
Павел Карпович убрал руку.
– Я просто поправил тебе одеяло. Не пытайся меня соблазнить.
– А было бы так весело! – сказала Женя, – я никогда не целовалась с мужчиной старше сорока восьми.
Павел Карпович поцеловал ее в губы.
– Ого! – изумилась Женя.
– Это не «ого», а просто многолетняя практика. Со мной у тебя не выйдет. Что ты думаешь о Юре?
– О, я его люблю!
– А если серьезно?
– Если серьезно, то ему нужны ежовые рукавицы. Тогда он будет хорошим исполнителем, но таким как вы, он не станет никогда. Если очень серьезно, то он может провалить любое дело – у него нет тормозов. Автомобиль без тормозов хуже чем тормоз без автомобиля.
Павел Карпович улыбнулся.
– Я вижу, ты много знаешь.
– Да, мы ведь часто болтаем с ним.
– Ты смогла бы держать его в руках?
– Если бы имела полномочия. Не смотрите, что мне всего шестнадцать (она прибавила возраст).
– Я подумаю, – сказал Павел Карпович и ушел.
Они разговаривали еще несколько раз и с каждым разом Женя все больше убеждалась, что никакой Юра с его фокусами не сможет свалить этого человека. Павел Карпович был слишком силен. Даже если предположить несчастную случайность, то Юра на его месте покажется свиньей на троне. На троне должен быть кто-нибудь другой.
Обсудив дела неотложные и важные, они все больше говорили о вещах отвлеченных.
– Что вы больше всего цените в людях? – спросила Женя однажды.
– В своих людях?
– Нет, в просто людях.
– Смелость, волю, точный расчет, умение подчинять себе жизнь. А ты?
– То же самое. Но я бы прибавила… Нет, пожалуй, я бы не прибавила ничего. Нет, прибавила бы – умение красиво пошутить, иначе как-то нудно получается. Мы с вами думаем одинаково. Это очень странно, я никогда не встречала людей, похожих на себя.
– Я тоже, – сказал Павел Карпович. Знаешь, кого ты мне напоминаешь? Верочку Разину, которую я как-то поцеловал семьдесят пять лет назад. Она не закончила гимназию, уехала в Афины, потом в Ниццу, потом стала проституткой и ее зарезали в чужой постели. Но в ней были и смелость, и воля, и умение подчинять себе жизнь. Ей просто не повезло.
– А вам? – спросила Женя.
– А мне всегда везло. Вчера, сегодня, завтра, послезавтра тоже повезет.
– Почему вы сказали о послезавтра?
– Просто так.
Покушение было назначено на послезавтра. Все было придумано очень просто, в стиле Юры: он входит с пистолетом, стреляет, попадает и возводит себя на трон. Послезавтра вечером папочка будет работать в своем кабинете. Это будет его последний вечер.
– Я не могу с этим смириться, – сказала Женя, – послезавтра вечером вас убьют.
Она рассказала все детали готовящегося дела. Павел Карпович слушал спокойно; иногда перебивал ее уместной шуткой.
– Ему нужны в первую очередь деньги и документы, – закончила она. – Тогда власть будет у него. Он сказал, что это в сейфе.
– Он хочет открыть сейф?
– Что вы собираетесь делать? – спросила она.
– Судя по всему, ты рассказала правду. Я приму свои меры.
– Сегодня?
– Да, сегодня.
– Не надо его убивать.
– Я не стану убивать своего сына. Я просто устрою маленький розыгрыш с большими последствиями. Я всегда любил шутки. Юра, мой маленький дурачок, никогда не мог этого понять. Моей любимой шуткой в детстве было аккуратно расколоть грецкий орех, вынуть содержимое, вложить похабную записку и аккуратно склеить половинки. Такие орехи мы обычно подбрасывали друг другу. Сейчас я делаю то же самое. Я оставлю деньги и документы тебе.
– Мне?
– Ты не сможешь ими пользоваться сама, ты будешь только шкатулкой. И открыть эту шкатулку не сможет никто, кроме одного очень верного человека. Ты узнаешь этого человека по сломанному носу. Он будет тебя охранять как сундук с драгоценностями; можешь ничего не бояться.
98
К нужному часу Юра был готов. В груди дрожало нетерпение. Еще пять минут, еще две, еще одна; не дождался, вышел раньше. Что-то слишком спокойно в доме. Еще спокойнее, чем я думал. Старику везло всегда, но теперь везет мне.
Он поднялся по винтовой лесенке и постоял за дверью. За дверью был свет. Иногда слышались знакомые вздохи отца – работает. Пусть поработает напоследок. Нужно войти и сразу стрелять. Не тратить врямя на разговоры. Разговоры все портят, превращают жизнь в кино. Настоящее в ненастоящеще.
Сила и слабость меняются местами. Юра перекрестился и толкнул дверь.
Павел Карпович сидел лицом к двери. В его руках быо несколько бумаг. Он отложил бумаги и взглянул на Юру. Юра сразу скис.
– Хочешь меня убить? – спросил Павел Карпович.
– Да!!! – закричал Юра и начал палить. Высадил полную обойму. Отец был явно мертв. Сейчас на звуки соберутся люди.
Он отбросил пистолет в сторону и стал посреди комнаты.
Теперь он был вождем, он и только он.
Первым появился Гныря, потом еще двое.
– Моего папочку хватил удар, – сказал Юра. – Есть такие, которые сомневаются?
Таких не было.
– Тогда будем готовиться к похоронам. А сейчас я хочу вскрыть сейф.
Никто не знал номера.
– Тогда я взорву эту игрушку! – грозился Юра. – Идемте все!
Он снял иконку и повернул ручку. Передняя стенка отплыла – сейф был открыт. В нем была всего одна бумажка:
Что же, я прожил и так слишком долго. Пора и на покой.
Но не надейся, что ты будешь управлять вместо меня. Я принял меры. Мой правнук слишком мал, ты слишком глуп – не правда ли, это безвыходное положение? Но я нашел решение: все деньги я перевел на имя твоей Жени. Она достойный человек, хотя пока не знает правил игры. Только она одна сможет пользоваться деньгами. Это первое. А вот второе: сейчас, я полагаю, около одиннадцати вечера. Это значит, что с минуты на минуту приедет мой хороший друг, дядя Славик со своей бригадой; ты помнишь его? (Юра содрогнулся). Он наведет порядок в доме после моей смерти. С тобой ничего не случится – я ведь не могу приказать убить собственного сына.
