Анна Старобинец - Убежище 3/9
– Сними-и-и!
Дима снял с нее насекомое – очень медленно и осторожно, точно забирал заряженный пистолет из рук истерички. Потом, аккуратно сжимая светлячка пальцами, отошел от Аннеты и выбросил его за борт.
– Ну, успокоилась?
– Да…
– А чего орала?
– Боюсь.
– Жуков?
– Да. Ну и вообще – насекомых.
– Понятно, – сказал Дима.
Дура. Набитая дура.
– Ну чего, пойдем спать? – спросил он.
– Ой, шо-то я… это… перенервничала, кажется. Я прям щас в каюту не хочу. Давай сначала в Интернет зайдем?
– Да какой Интернет? Мы уже от берега отплыли, не ловит ничего.
– Ловит, ловит! Мне девчонки на дискотеке сказали. Пойдем?
– Нет, Ань. Я тебя лучше здесь подожду.
– Хорошо. Тогда я быстренько. Только «Сдвиг» почитаю – и все. Пять минуточек, ладно?
– Ладно, – скривился Дима. – А ты… читаешь этот сайт?
– Конечно. Все читают… А ты разве нет? – Аннета изумленно уставилась на него круглыми васильково-синими глазами с красиво подкрученными ресничками.
– Я – нет.
– Почему?
– Потому что это бред, вот почему.
– Сам ты бред, – обиделась Аннета. – Там пишут, как спасаться от конца света.
– А что, скоро конец света?
– Ну вроде бы да.
– А от конца света разве можно спастись?
– Ну, там пишут…
– Ой, ладно, иди уже, а?
Аннета хотела еще что-то сказать, но передумала – в кои-то веки! – и стала карабкаться вверх по лестнице: Интернет-кафе располагалось на верхней палубе.
Дима вытащил из кармана отсыревшие сигареты и с пятой попытки закурил.
– Я шоколадный заяц… – промурлыкал он себе под нос. – Ч-черт, прицепилось!
* * *Паутина была крепкая, гибкая, чуть серебристая – цвета седых волос. Она состояла из тринадцати одинаковых треугольных долек, обманчиво мягких по краям и все более уплотнявшихся к центру. В центре все главные нити соединялись вместе, образуя вязкий пушистый клубок. Это была хорошая паутина. Паук плел ее несколько дней.
Мухи и москиты залетали только во время стоянок. Все остальное время на корабле не водилось никакой живности, кроме зеленых жучков, – зато их здесь было превеликое множество. Большую часть дня паук проводил в сердцевине паутины. Там лучше всего чувствовалось колебание нитей, обозначавшее появление новых жертв.
Панцири у этих жучков оказались плотными – не прокусишь, так что паук обычно жалил их в лапку или в усик. Жучки были довольно безвкусные, и, что самое неприятное, не очень сочные. Приходилось периодически покидать паутину и ползти в трюм на поиски пресной воды – а это был риск, большой риск.
Паук как раз выгрызал очередной кусочек из живота еще живого парализованного жучка, когда услышал женский визг. Пьяная лупоглазая хохлушка тыкала пальцем в стену, подпрыгивала и вертелась, как ненормальная. Ее спутник, мрачный блондин с татуировками на руках, молча пялился на паутину. В этом ничего хорошего не было. Паутина была отличная, очень профессиональная, и располагалась в относительно безопасном месте, одном из самых незаметных на корабле. Плести ее заново в другом углу только потому, что на нее случайно наткнулись эти двое, совсем не хотелось. Оставаться здесь при таком раскладе – тоже не очень-то хорошо. Некоторые люди не любят пауков. Некоторые не любят паутину. А эта девица, вон, вообще орет, что боится насекомых, – почему бы ее бойфренду не показать себя героем? Сдерет паутину со стены. Сдерет как нечего делать… Паук замер и напряг живот, приготовившись защищаться.
Но нет, вроде бы парень не собирается ей потакать… Отошли обратно к борту… Смотрят на море. Разговаривают, довольно раздраженно, про какой-то Интернет-сайт… Она уходит… Он остается, закуривает… Нет, паутина его, кажется, не интересует…
Сайт «сдвиг». Я уже много раз про него слышал. Здесь все про него говорят – что-то очень популярное…
– Ди-и-и-ма-а-а! – кричит она сверху так громко и отчаянно, что татуированный блондин роняет на палубу сигарету, а я слишком резко дергаюсь в моей паутине и едва не рву нить.
– Что? – орет он в ответ, потом успокаивается, выдыхает изо рта остатки дыма, сплевывает на палубу и спрашивает уже тише. – Опять жучки?
– Не-а, не жучки, – говорит Аннета. – Война.
– Что?!
– Война, – повторяет она громко, испуганно и самодовольно. – Не веришь – иди почитай.
Он размазывает ногой сигарету по мокрой палубе и идет к ней, наверх.
Я выплевываю недоеденный кусок жука и ползу к ним, наверх.
* * *Они сидят за соседними компьютерами и напряженно читают. Он копается в западных новостных лентах, пестрящих английскими и немецкими заголовками вроде: «Здравствуй, оружие!», «Кровавые точки на теле Европы», «Русские развязывают войну» и «Наше ядерное завтра».
Она просматривает zdvig.ru – новости сайта.
Я убеждаюсь, что никто из них не видит меня, а потом осторожно, очень осторожно забираюсь к ней на плечо и тоже читаю.
…Друзья мои! Исполняются сроки. Последняя Катастрофа все ближе.
Как решительно и как спокойно ввязывался в бессмысленные военные конфликты этот пустоглазый зомби, это череп, обтянутый полуистлевшей кожей, это страшное исчадие ада, лишь очень отдаленно напоминающее человека – о, вы ведь все понимаете, о ком я говорю? Я говорю о президенте России… К этому мы уже успели привыкнуть, но лишь вчера стало окончательно ясно, что вооруженные действия по всей Европе – это не разрозненные стычки. Друзья мои – это война, и развязала войну Россия.
Сбываются предсказания. Вот какие строки Нострадамуса [кликни здесь: подробнее о Нострадамусе] относятся к сегодняшним дням:
«Вскоре Правитель, прирожденный ловкач,Принесет огромное злоДля своей страны и всего мира».
Не нужно питать иллюзий. Эта война, друзья мои, – не просто какая-то война. Это Третья Мировая Война. И это Последняя Война на земле.
О том, что это событие неизбежно, я уже не раз упоминал на нашем сайте. Напомню, что все дело во Втором Солнце, которое уже совсем близко. Оно глобально изменило земные магнитные поля и сместило с орбиты Луну. Оно привело не только к Сдвигу Полюсов, но и к «сдвигу» в головах людей. Ведь ни для кого не секрет, что Луна непосредственно влияет на настроение и самочувствие человека. Исполняются последние сроки – и люди сходят с ума. К сожалению, это неизбежно – и я знал это заранее, я знал это всегда. Люди становятся агрессивны, они впадают в панику и исходят злобой. Они ненавидят и хотят истреблять друг друга – оттого и развязывают бессмысленнейшие войны.
Оттого и началась теперь Третья Мировая Война [кликни здесь: подробнее о Первой и Второй Мировых Войнах].
Но мы – мы с вами ни в коем случае не должны в этом участвовать. У нас ведь другая Задача, другая Цель. Не ввязывайтесь в эту бойню, друзья. Вы все равно никому не поможете.
Помните: осталось совсем мало времени, чтобы подготовиться к Катастрофе! Второе Солнце уже очень близко – оно вот-вот покажется на небе.
Друзья мои! Все, что интересует нас теперь – Алтай и только Алтай. Начнем же готовиться к Последнему Путешествию!
У нас должны быть большие запасы провизии – еды и пресной воды, а также лекарства. Мы возьмем с собой семена и проростки всевозможных растений. Возьмем с собой домашних животных, как же без них?
Наше Убежище будет в горных пещерах – так что мы должны взять с собой теплую одежду, приспособления для отопления и освещения. А потом, когда понизится уровень воды, мы спустимся с гор, разобьем в чудесных долинах сады и рощи и начнем нашу новую жизнь…
* * *– Кажется, действительно война, – говорит парень и смотрит на нее; вздрагивает. – Ой. А вот это уже серьезно…
– Шо, серьезно война?
– Не война. То есть нет… война, это тоже, конечно, серьезно, но… Ань. Ты боишься пауков?
– Да, – шепчет она, и я чувствую, как плечо, на котором я сижу, напрягается и начинает дрожать.
– Тогда не двигайся.
Она послушно замирает. Я понимаю, что мне нужно бежать, очень быстро бежать отсюда – но тоже инстинктивно замираю. Как будто это поможет. Как будто это сделает меня невидимым.
Я вижу, как рука с татуировкой – на ней, кстати, наколот большой паук – тянется к соседнему столу, берет оттуда журнал, толстый глянцевый ежемесячный журнал для мужчин, размахивается… Только в самый последний момент мне удается двинуться с места, но уже поздно. Он бьет меня. Я чувствую, как мое тело сводит болезненная судорога; я скрючиваюсь в маленький твердый комок и скатываюсь на пол. Пару секунд я ничего не слышу, не вижу и не понимаю – так мне больно. Потом чудовищная пружина, парализовавшая меня изнутри, разжимается, и я снова могу шевелиться. Волоча две лапы, я отползаю к стене и забираюсь в щель.
Девица пронзительно визжит.
Парень растерянно прохаживается по помещению с журналом в руках.
– Перестань орать, – говорит он. – Лучше помоги мне искать. Его нужно убить. По-моему, он ядовитый. Судя по виду…
