Тимур Зульфикаров - Земные и небесные странствия поэта

И горит в русских мокрых непролазных дождливых травах ярое огненное чистое честное Око Твое!..

Ей ей!..

Да что Оно?..

На Руси Одно Божье Ярое Око Архангела Михаила…

Да мало Его?..

Но сказано: «Ополчится Ангел Господень окрест боящихся Его»!.. да!..

Воистину!..

И Он был Ангел Кары Брани и Возмездья…

Но Он сказал:

— Как дивно чисто в осенних паутиновых безвинных сквозистых полях Руси!

Как блаженно в дождливых кочевых безвинных безлюдных коровьих овечьих пастушьих холомах древностных Руси!..

Но я прошел всю Русь во дни Крещенья Ея и ни одна дверь не открылась на ночлег страннику мне — ни в градах — скопищах лжи — ни в деревнях — приютах мыши да могильной тишины…

И только бездомные гладные псы бросались на меня и меч мой охранил оградил меня…

Русь! ты приют бездомных гладных псов?..

Русь! и ты аки беспутный алчный кочевой шелудивый пес бросаешься на иные безвинные народы?.. Усь!..

И лаешь зудишь на весь мир?..

Ты вместилище бражных бездомных народов и человеков?..

Русь, где князи твои?..

Иль остались одни тусклые немые рабы? да лживые многословные вожди?..

И на всех путях вместо родниковой русской чистодонной речи я слышал самогонную водочную матерную червивую брань!..

Да!

О Господь!..

И я взываю к Тебе в этих чистых безвинных полях холомах лесах!

И как срубают сводят одичалый мшистый монастырский сад и насаждают новый — так я выжгу вырублю искореню истреблю сей народ пианый заблудший и насажу поставлю посею взращу воздвигну новый! да!..

Да?..

Но жаль…..

Господь!..

Но как дивно сладко вольно яблонево свежо спело дышится в сих чистых ясных травах, во холмах, в полях, в лесах…

И сюда придет иной народ — такой же чистый свежий вольный безвинный, как сии холмы поля травы леса?..

Да, Господь?..

Да?..

Но жаль…

Но плакали! но страдали! но рыдали Его глаза, потому что было Ему раздирающе разрывающе жаль…

…О Русь!..

И даже грозный воин муж оружник Архангел Михаил по Тебе заплакал занемог затосковал…

Ой сладка…

Ой спишь а не мертва…

И очнешься восстанешь от сна когда?..

Иль сон-колодезь-пагуба бездонна велика?..

..А ливень властвовал густел лютовал в полях в холмах…

А ливень стоял царил на благо необъятных трав…

Айххха…

…А Мария-Динария и Тимур-Тимофей уж не могли в дожде летать витать ибо анаша первач погасла в турецком кальяне от дождя…

И бурка была некрылатая тяжкая обильно мокрая хоть бесконечно выжимай…

…И опустились они в поле палой водяной ржи ржи ржи близ переславль-залесских златых мокрых святых древнерусских дубрав рощ лесов еще живых еще трепещущих еще благоухающих сладкими смолами но уже обреченных подвластных пиле да топору скорым на Руси-вырубке нищей…

О Боже, как же Ты дозволил?..

Иль на Руси бесу неоглядная ненаказуемая хмельная сладкая охота воля?..

…И поэт Тимур-Тимофей вздрогнул и узнал поле, где некогда явился ему у жасминового куста русский Ангел Хранитель калека однокрыл…

И где Господь дал ему Откровенье о Руси…

Но он убоялся мук телесных и палачей тесных Руси и утаил Откровенье…

И остистым колосом избил измял язык свой пророческий и дал обет молчанья на немой Руси опасной…

И теперь он вспомнил узнал поле это и вспомнил Ангела посланника и каялся и маялся…

Но озирался опасливо в мглистом текущем поле…

И боялся затеряться в слепом лютом ливне…

Но рядом с ним была невеста его врановласая враноглавая снежнотелая радостнотелая яротелая Мария-Динария прекрасная…

И от дождей очи её блистали лоснились как мокрые росистые новгородские смородины ягоды…

А соски девьи непуганые были как малины лесные лесовольные лепетные манящие молящие…

И она улыбалась вся в ливне шумящем творящем телотворящем…

И ливень блаженный был ее блаженным одеяньем.

И в ливне она не была нагая, ибо он сокрывал ее девьи тайны…

И она была стояла улыбалась в текучем донебесном ливне покрывале…

И она за стеной текучей тканью ливня таилась хранилась улыбалась…

И тогда поэт Тимур-Тимофей пал в поле в мокрые травы и от страха запел и нарушил долгое молчанье…

…Я пойду в поля

Я пойду в поля заблужусь в полях затеряюсь

забудусь в сизых дымчатых осенних

матерчатых целебных воздухах

паутинах летучих дремучих дремных наших

святорусских полях полях полях

Я пойду в поля упаду в поля да усну в полях

Я пойду в поля

Я пойду в поля где изба смолистая золотистая у

реки плыла

Где березовая осиянная неповинная церковь на

холме взялась взошла

Где Русь Россия святая творилась таилась светилась

была

Я пойду в поля где изба была где церковь была где Россия

была

А теперь там трава там ковыль трава конский щавель

трава там бурьян трава сонь трава там Батый

трава марь курчавая там лопух трава там мамай

трава там трава лебеда белена погребальная

поминальная

Ай отведаешь да преставишься да навек падешь

затуманишься

Я пойду в поля где Россия была

Гей!.. Ау!! Отзовись!.. Ааааа-.. Русь!.. Была?.. Не была?..

Иль травой лебедой отравой опилась?..

Или просто монгольский овечий пахучий дурманный

бредовый туман азиатский косой кочевой из оврагов

восстал набежал?

Или дрема татарская пагуба порча с белены с голодухи

с бессонницы с бескормицы вечной с мака дурмана

на душу дитячью телячью нашла навека?

А?

Русь иль ты сон пианого татарина затянувшийся навека в

неоглядных непролазных сеногнойных наших пшеницах

ржах овсах льнах полях ковылях да снегах

Ай!.. Да пробудишься когда?..

И на умирающем засыпающем языке умирающего

засыпающего навек народа я шепчу слова я кричу слова

я хриплю слова

Я люблю тя насмерть изба моя

Я люблю тя насмерть церковь моя

Я люблю тя насмерть Россия моя

Я люблю тя да когда восстанешь отпрянешь от сна

Или и через семь веков все свистит мор отрава погибель

Чингиса стрела

Иль опять разжилась разгулялась рассвисталась косая

прямая Чингиса повальна стрела

Иль Русь моя

Иль опять пришла да взяла погребла Русь злату татарва

трава

Иль Русь моя ты опять нема иль во рту у тебя улеглась

стрела

Или в горле в гортани стоит стрела

Иль навека

О Господь велика кара Твоя

О Господь велика и милость Твоя

О Господь Господь да когда она?..

Я пойду в поля…

…И Тимур-Тимофей обреченно озирался в поле, но в поле никого не было — только ливень туманный стоял, и вдали несбыточно недоступно темнели леса дебри переславль-залесские холмистые…

Тогда Тимур-Тимофей запел дале…

…Ой вы хвойные хоромы

Обворованы обломаны

Уповают уповают

Уповают на тебя…

Да! Да! Господи! Русский божий человече где ты?..

…В ХХ веке бесы так избили, искровавили русский народ, что русских простодушных людей почти не осталось…

Редко встретишь русскую душу, необъятно добрую и открытую, как в порубленных лесах перепуганного лося иль одинокого медведя…

Увы!..

И Тимур-Тимофей встал с поля и весь был в текучей мути в дождливой грязи в тоскливой полевой дикой глине и зашептал…

— О Боже!.. Ах, душа моя, промокшая, как забытая в ливне одежонка нищая крестьянская полощется…

Ах, промокшие чувства мои!..

Ах, промокшая любовь моя!..

И куда мне с вами деться в этих вымокших, пустынных одичалых сиротских травах?..

Ах, русское блаженное лазоревое духмяное медовое разнотравье!..

Где ты?..

И вот в неизбывных ливнях луговая овсяница, вика, зверобой, короставник, нивяник, голубой цикорий и даже луговой мятлик и задиристый венерин башмачок утратили, упустили, утеряли свой чародейный дух и стали блеклою травой…

Ах, Русь, и Ты была заводью, заповедником дворянских и крестьянских чувств и душ, а стала царством хладной травы…

И Тимур-Тимофей сказал:

— Господь я жив иль утонул тогда в реке Кафирнихане?..

Иль тогда охранники пьяные не убили меня? Не уложили на дно реки?..