Максим Пачесюк - Гринвуд. Легионер Его Величества

Предосторожность оказалась лишней. В лунном свете, да при звериных глазах, Ларс сразу же заметил обернутый бумагой камешек. Быстро отрезав конец нити когтем, Ларс достал из кармана кожаный мешочек. Довольно таки увесистый, но нить вроде была крепкой. Ларс наскоро привязал ее к ремешку мешочка и трижды коротко дернул. Катушка подпрыгнула в кружке, гвоздь тихонько звякнул. Пол бросился сматывать нить, ощущая, как потяжелел груз.

Глава 72

Толстая металлическая решетка страховала ворота форта Леже. Собственно, форт строили еще в те времена, когда такая предусмотрительность не была лишней, но вот уже почти два века толстенные цепи и огромный ворот ржавели без дела. Сразу же после захвата форта, Траппер приказал проверить и смазать механизм опускающий решетку. Сейчас механизм был готов к действию в любую секунду, но решетку пока еще держали поднятой. Такой ее и нужно было удержать.

Пол с Райаном целый день искали повода, чтобы попасть в надвратную башню, к механизму, да так и не нашли, а время тянулось. Нужно было сделать все до того, как Райан пойдет на дежурство.

— Дадим парням бутылку? — предложил Райан.

— У нас только одна, и то для спаивания охраны казармы, — ответил Пол.

— Тогда сами притворимся пьяными.

— Точно не пустят.

— А может ну его, просто пойдем и попросим посмотреть?

— Сдурел?

— А что?

— А ведь действительно, что? — Поразился Пол. Решение было настолько простым, что не укладывалось в голову.

Когда в вечерних сумерках, после ужина ребята поднялись на стену, никому из часовых даже в голову не пришло их остановить. Идут двое рядовых, винтовки на плечах, как и у всех — значит по делу идут, а враг, он где-то там — за стенами.

— Эй, вы чего стали? — спросил приставленный к вороту часовой.

— Так интересно ведь.

— Да чего тут интересного, старый, бесполезный лом.

— А как оно работает? — спросил Райан, доставая из кармана самокрутку.

— Угости, расскажу.

— На, — поморщился Райан, и вытянул кусок бумаги, чтобы свернуть еще одну.

— А прикурить?

— Что? Еще спички на тебя тратить? Перебьешься, — сказал Райан.

— Да у самих нету, — пояснил Пол.

— Эй, Семми, — выглянул часовой на стену.

— Чего?

— Спички будут?

— Ага.

— Вы пока посмотрите тут, сказал солдат.

— Погоди, так как оно работает?

— Нормально работает, — главное не трогайте вон те рычаги, иначе опустите решетку. Тогда и вам голову оторвут, и мне, — сказал солдат, и воровато выглянул на стену в один из выходов из башни, потом во второй, а после снял винтовку и бросился по стене к другу. Правда перед этим того следовало предупредить, поскольку не ожидавший того, что друг покинет пост, Сэм начал хлопать себя по всех карманах, разыскивая нужный коробок.

— Давай, давай, — поторопил Пола Райан, указывая на Длинный рычаг.

На своем конце этот рычаг имел внушительных размеров зуб, что клинил огромные шестерни вала, на который были намотаны цепи. Цепи, звено которых было примерно в ладонь взрослого человека, в свою очередь и держали решетку поднятой. Стоило только навалиться на один рычаг, а после рвануть второй, и решетка со звоном и грохотом полетит вниз.

Впрочем, если опустить ее было под силу одному человеку, для поднятия требовалось никак не меньше четверых, поскольку никаких противовесов облегчающих работу заметно не было. Шестерни на краях вала были напрямую связаны с двумя воротами такими же зубастыми колесами, как и они. Можно было только представить, как бешено они крутились когда решетка опускалась. Пожалуй, тогда, ворот мог бы человека и насмерть зашибить.

Пол достал из кармана пузырек с серебристым порошком. Вытащив зубами и выплюнув пробку, он щедро посыпал соединение двух шестерней у дальнего конца вала, вместо выбранного Райаном зуба. Вторым на свет был извлечен пузырек с прозрачной жидкостью. Пол так спешил, что едва не перекусил горлышко вместо того, чтобы вытащить пробку. Едва алхимическая жидкость коснулась порошка, завоняло горелой смазкой. Место соприкосновения шестерней раскалилось добела. Пол с Райаном мгновенно вспотели. Они как-то упустили из виду, что металл при нагревании светится, в полутьме башни не заметить этого… А еще эта чертова смазка, — Задержи его! — Пол сорвал с себя куртку и начал махать, дабы поскорее отогнать вонь.

— Спокойно, — сказал Райан. — Одень китель. Одень, я сказал! — все еще потея, Пол подчинился, но на всякий случай заслонил собой раскаленный механизм.

— Эй, ребята, а что это за вонь? — спросил вбежавший в башню часовой.

— Да это Пол перднул, — со смехом сказал Райан.

— Вы чего наделали?

— Не мы, это. С той стороны принесло.

— Чего они там делают? — часовой подошел к другим дверям из башни, огляделся и обратился к парням. — Ну что, насмотрелись? Выметайтесь. — Когда он говорил это, шестерни уже перестали светиться. Без всякого сомнения они до сих пор были горячи, как сковородка на плите, и Пол молил всех богов, чтобы часовому вдруг не пришло в голову прикасаться к ним.

— Все, идем.

— Ты чего струхнул? — спросил Райан Пола когда они отошли.

— Металл светился.

— И что? На воздухе это пара секунд.

— Вот об этом я и не знал. А ты откуда?

— Так я часто вместе со старшими братьями и отцом бычков клеймил. Если клеймо из огня поднять, оно быстро цвет теряет.

Глава 73

— Хозя-аин, — тихонько протянул Шон. Ему не ответили. Тогда денщик уселся на корягу и стал ждать. За спиной хлопнуло, порыв ветра поднял с земли пыль, и Шон резко вскочил, изготовившись удирать. Раньше он никогда не был трусом, но сейчас ему и в голову не пришло бы драться, когда можно просто слинять. — Это вы хозяин, — вздохнул Шон.

— Ты рано, — сказал вампир. Во время приземления пришлось согнуть колени и широко расставить гигантские крылья, поэтому сейчас он был похож на распластавшуюся летучую мышь. Вампир выпрямился, тряхнул крыльями и от них внезапно отделились руки, а черная кожа упала полами длинного дорожного плаща. — Что нового?

— Ничего хозяин.

— Совсем? А как же тот подполковник?

— Не дает солдатам расслабиться, муштрует.

— А легионеры?

— Те держатся особняком.

— И не видно никаких приготовлений?

— Нет, хозяин. В бригаде бытует мнение, что скоро вернется старик ОКиф.

— Это плохо… Как мне показалось, Рикман, да и тот легионер как там его…

— Нэн?

— Он. Мне казалось они люди действия.

— Слышал, они вечерами в вист играют.

— Вдвоем?

— Нет, с двумя лейтенантами.

— Тогда они не станут дожидаться генерала. Расскажи о лейтенантах.

— Брукс был ординарцем старика.

— В боях учувствовал?

— Нет, он штабная крыса. Бумажки, карты, планы.

— Я не о том, он был с бригадой во время боевых действий?

— Да, в двух заварушках.

— Второй?

— Второй Гринвуд. Молодой, да зеленый. Еще и года не прослужил, а уже лейтенант — наверняка по связям. — Вампир хмыкнул. Он сталкивался с легионерами, а потому имел свое мнение на этот счет, но Шону его знать было не обязательно. Командир разведотряда и это, рейнджер он.

— Что о нем говорят?

— Да не много. Наши с легионерами не особо общаются.

— Что слышал?

— Будто бы в Старой Бримии вырос, а в Новую попал совсем недавно. Врут наверное. Но то, что он револьвер носит — правда. Их там четверо таких, с револьверами.

— Очень интересно…

— Нужно поставить твоего Кловза на ноги. Держи, — Вампир бросил Шону пузырек. — Это мощное зелье. Будешь капать по капле рано днем и вечером в питье, на еду, не важно, да хоть в глаз, нос или ухо. Главное, чтобы оно попало внутрь. Только долго пузырек открытым не держи.

— Понял, хозяин.

— Прекрасно. Присмотрись к Рикману, возможно ему нужно будет пару других капель капнуть. Об легионерах тоже разузнай, только ненавязчиво, чтобы ничего не заподозрили.

— Да хозяин.

— Иди.

Едва Шон обернулся в сторону лагеря, как за спиной хлопнула кожа. Порыв ветра ударил в спину пылью и мелким мусором. Шон обернулся, но хозяина уже не было.

Подойдя к границе лагеря, Шон засел за кустиком какой-то сухой, похожей на веник травы, и начал высматривать часовых. Вот зевает один, вот второй раскурил трубку. Для прицельного выстрела из жезла далековато… Шон пополз, стараясь, держатся самых высоких трав. А целится лучше всего в ярко-красный огонек трубки. Он замер, когда часовой, казалось, посмотрел в его сторону. Ночью, пускай и звездной, ни в чем нельзя быть уверенным.

Шон так засмотрелся на часового, что и не заметил, как под руку попался сухой лист бодяка. Острые иголки впились в руку, и он едва удержался, чтобы не вскрикнуть. Со злости он выхватил жезл, направил на часового и прошептал "замри!". Из-за тряпичной обмотки камня у основания жезла, вырвалось пару лучиков. Часовой почувствовал неладное, повернул голову, как раз в тот момент, когда меленькая искорка, какие обычно взлетают над костром, врезалась в грудь. Солдат остолбенел, покачнулся по набранной инерции, но устоял. Шон быстро проскочил мимо живой статуи. Меньше чем, через минуту после этого, часовой сделал шаг, всмотрелся во тьму и, пожав плечами, сделал затяжку из почти погасшей трубки.