Леонид Рудницкий - Бомж городской обыкновенный
– Есть немного.
– Давай сюда.
Иван выгреб из кармана несколько мятых бумажек. Витек купил водки, закуски и флягу «Шиша». На Плющихе он постучал в люк, и его почти тотчас же открыл Гриб. Он окинул Ивана настороженным взглядом:
– Это кто?
– Приятель.
– Ты всех приятелей будешь ко мне водить? – недовольно спросил он.
– Он уже был здесь, еще при Толяне.
– А, ну тогда заходите.
Несколькими минутами позже они уже сидели на берегу великой фекальной реки и выпивали. Гриб достал из бочки и нарезал ломтями кусок соленой чундрасятины, но ее ел только он один.
– Ну, что здесь нового? – спросил Витек.
– Катер утащили, – сообщил Гриб.
– Он же затонул! – удивился Витек.
– Подняли. Они водолаза привезли. Говно с него откачали и утащили.
– Надо же, – восхитился Витек, – у них ничего не пропадает.
– Это уж точно.
– А сваю?
– И ее подняли. Журналистам показать, да и в хозяйстве пригодится.
– Это мы только всем разбрасываемся, – заметил Витек, – а у них все в дело идет. Копеечка, как говорится, к копеечке.
– Поэтому они и богатые такие, – предположил Иван.
– Нет, не поэтому, – возразил Витек.
– А почему же?
– А хрен его знает! Но не от скупости, это точно. Иначе все скряги были бы богатыми, а что-то этого не наблюдается.
Выпили еще. Иван вспомнил, как он ел крыс, потянулся к хозяйской закуске и смачно зачавкал чундрасятиной. Витек не решился последовать его примеру и довольствовался дерьмовой вареной колбасой, сплошь набитой трансгенной соей.
– Да, кстати, – вспомнил Гриб, – я тут немного на затонувший катер понырял, пока он еще на дне лежал.
– Упорный же ты мужик, – удивился Витек. – Ну и нашел чего-нибудь?
– Ты был прав, – ответил Гриб, – бюджета там не оказалось.
– А материнского капитала? – спросил с подначкой Иван. – Или немного стабфонда?
– Никаких капиталов там не было, – буркнул Гриб, даже не взглянув на него. – Но кое-что интересное они все же в спешке забыли.
– Что именно?
Гриб встал и ушел в темноту. Немного погодя вернулся с портфелем.
– Вот! – он небрежно бросил портфель под ноги Витьку. – «Планы партии – планы народа». Кажется, так говорили раньше?
Портфель изрядно пострадал от влаги, но все равно было видно, что он дорогой. Витек не стал его открывать – не хотелось прикасаться к тому, что уже побывало в сточных водах.
– Что там? – спросил он.
– Проект закона о пошлине на вдох.
– Пошлине на что? – почти хором переспросили удивленные приятели.
– На вдох, – повторил Гриб. – Чтобы все, значит, платили за воздух.
– Разве это возможно?
– Технически – да. Они уже и счетчик разработали, чтобы вживлять в горло, а на шее, по их задумке, будет небольшой дисплей и кран.
– А кран-то зачем?
– Здесь все просто. Специальные полицейские, он уже и название для них придумал – вдохомент, будут смотреть, нет ли у граждан задолженности по вдохам. Если есть – перекрывают краник.
– И как он это обосновал? – спросил Витек.
Гриб пожал плечами:
– Как обычно – нужны деньги на возрождение страны, на структурные реформы, на инфраструктурные проекты, на третий путь и так далее. Спасибо, хоть выдох бесплатный оставили.
– Утопить надо было гада! – с досадой сказал Витек.
– Надо было, – вздохнул Гриб. – Теперь уже его не достанешь.
– Может, заманить портфелем? – посоветовал Иван.
– Он сам не явится, – возразил Витек, – пришлет охранников.
– Тоже верно, – согласился приятель.
Гриб налил еще.
– Вот скажи, Гриб, – сменил тему Витек, – а ты любишь на реку смотреть?
– На какую реку? – не понял тот.
– Вот на эту. Говорят, когда смотришь на текущую воду, это успокаивает.
– Так то на воду, – хохотнул слегка захмелевший Иван. – А это что? Говно!
– Это тоже река, – возразил Гриб. – И неважно, что не такая. Все равно она течет.
– Так, значит, смотришь?
– Смотрю. В ней можно найти свою красоту. Только надо приглядеться.
– Ври больше! – не поверил Иван. – Какая, к черту, в говне красота?
– В самом-то говне, может, никакой и нет, – спокойно ответил Гриб. – Но в том, что здесь оно со всего города, – есть. Тут проплывают говна таких людей, к которым на земле тебя и на километр не подпустят.
– Элитные, стало быть? – ехидно уточнил Иван.
– Так и есть, – утвердительно кивнул Гриб.
– А ты их в гербарий собирать не пробовал? Или как такие коллекции называются?
Гриб посмотрел на него с сожалением:
– Глуп, ты, парень, – сказал он. – Тебя, кстати, как зовут?
– Иваном.
– Ага. Правильно, значит, говорят: «Что ни Иван – то дурак, что ни Машка – то блядь».
Витек испугался, что Иван сейчас полезет драться, но тот уже владел собой достаточно хорошо и слова Гриба, казалось, его совсем не задели.
– Может, и дурак, – сказал он, – а только перед говном почтения не испытываю, как некоторые. Говно – оно и есть говно, что на земле, что под землей.
Гриб тоже не стал злиться.
– Ничего ты не понял, – сказал он. – Молод еще.
Витек удивился суждениям Ивана. Раньше тот таких мыслей не высказывал и вообще казался довольно ограниченным.
Они молча курили. Каждый думал о своем. В темноте шумела река.
– Значит, – нарушил молчание Витек, – вдоль этой реки можно гулять?
– Можно, – согласился Гриб.
– А на берег что-нибудь интересное выносит?
– Случается.
– И что это?
– Тебе не понравится, – сказал Гриб.
– Расскажи, – попросил Витек.
Гриб пошарил рукой вокруг себя и протянул Витьку большой желтый фонарь с ручкой:
– Прогуляйся сам, может и найдешь чего, если повезет.
Он сделал странный нажим на слове «повезет».
Витек включил фонарь и пошел вниз по течению. Метров через пятьдесят ему и в самом деле «повезло». Он увидел у берега, где отвалились несколько кирпичей и течение замедлялось, какой-то предмет величиной с футбольный мяч.
– Эй! – позвал он приятелей, перекрикивая шум потока. – Идите сюда! Я кажется что-то нашел.
Те не спеша подошли. Гриб захватил длинную палку с крючком вроде багра. Он только взглянул на находку и сплюнул.
– Лучше бы ты прошел мимо, – проворчал он.
– А что это? – спросил Витек.
– Хочешь посмотреть?
– Ну интересно же.
– Ладно.
Гриб зацепил предмет крючком и вытащил на берег. Витек и Иван почти одновременно выругались. Это была человеческая голова в вязаной шапке. В воде она лежала лицом вниз и нельзя было понять, что это.
– Рассмотрели? – нетерпеливо спросил Гриб. – Пусть плывет дальше?
Он уже намеревался столкнуть голову обратно, но Витек его остановил:
– Погоди!
Распухшее лицо показалось ему странно знакомым. Преодолевая страх и отвращение, он склонился над головой и увидел, что это был… Гопчик.
Он отшатнулся.
– Я знал его, – сказал он почему-то шепотом.
– Сочувствую, – довольно безразлично отозвался Гриб. Иван тоже наклонился к голове.
– Да это же наш! – воскликнул он. – Молодой этот, как его?
– Гопчик, – подсказал Витек.
– Он самый! Надо в милицию заявить!
– Заявляй! – без энтузиазма сказал Гриб. – На тебя же и повесят.
– Как это – на меня? – не поверил Иван. – Искать будут.
– Ага, будут! Зачем им искать, если есть ты? Они устроят так, что ты во всем и сознаешься. Бомжам веры нет.
Иван посмотрел на Витька, надеясь на поддержку. Тот промолчал и отвел взгляд. Он был согласен с Грибом.
– Да вы что, мужики? – возмутился Иван. – Здесь же убийство произошло!
– Оно произошло не здесь, а на земле, – поправил его Гриб тоном, каким разговаривают с непонятливыми детьми. – Здесь – только результаты да и то не все.
– Все равно, – упорствовал Иван, – я заявлю!
– Заявляй, – согласился Гриб. – Только возьми голову и отнеси подальше вниз к другому люку, чтобы меня не дергали. Я тут ни при чем. Вот тебе фонарь, вот багор – действуй.
Иван не сдвинулся с места. Ему не хотелось уходить в темноту с отрезанной головой в руках. Витек молчал. Гриб ждал. Голова смотрела в потолок мертвыми глазами. Стало ясно, что никто ничего делать не будет.
– Эх, ребята! – сказал Гриб. – Пожили бы вы здесь с мое – вы бы ничему не удивлялись. Да если бы я о каждом жмуре заявлял, я бы только и делал, что ходил на дачу.
– Какую дачу? – не понял Иван.
– На дачу показаний. Так что пускай плывет себе ваша голова – не наше это дело.
Гриб осторожно скатил голову в воду, где она опять повернулась лицом вниз, и отвел палкой подальше от берега. Река унесла ее в темноту. Казалось, что голова высматривает на дне свое тело и где-нибудь с ним обязательно встретится.
Витек подумал, что если бы обстоятельства сложились иначе, это могла бы быть и его голова, и Иванова, и любого другого бомжа с решетки. Но в этот раз судьба их пощадила.
А в следующий?
54
Обратно шли молча. Настроение было подавленным. Каждый думал о случившемся, о непрочности человеческой жизни и о том, что они защищены от разных опасностей гораздо меньше, чем люди, живущие в собственных квартирах и домах. Тех охраняют стены и милиция, а их – почти ничего.
