Юрий Иванов-Милюхин - Докаюрон
— Разве это плохо? — вскинула голову собеседница.
— Я хотел сказать, что как раз за это я люблю тебя еще больше. И мечтаю о том, чтобы в нашей стране все оказались такими. К сожалению, это невозможно.
— Ты только что утверждал, что я плоть и кровь от своего народа, — иронически усмехнулась женщина. — А теперь говоришь, что это невозможно. Объясни, где здесь спрятана логика?
— Она наверху, — мужчина пригладил волосы. — Русский народ живет чувственными прекрасными мечтами, не воплощая их в жизнь на практике. Он мечтатель, как и ты. У тебя была — и остается — возможность сделать карьеру и присоединиться к европейскому бомонду, но явственно осязаемому благополучию ты предпочла темную лошадку. То есть, меня. Почему?
— Потому что, я тебя тоже… уважаю, — немного подумав, скромно опустила длинные ресницы женщина. — К тому же, там все ясно, а здесь, как ты выразился, темная лошадка. А я, как и мой народ, по жизни игрок.
— Вопрос исчерпан, — с довольной улыбкой откинулся на спинку стула собеседник. Решительно взмахнул руками, боясь продолжать случайную тему, чтобы ненароком не затронуть откуда–нибудь выпрыгнувших болевых точек. А их во взаимоотношениях с прелестной спутницей оставалась еще масса. За время не столь долгого пути он был удовлетворен достигнутыми результатами. Повторил. — Этот вопрос считаю полностью исчерпанным, и перехожу к продолжению повествования о нашем общем друге. Или о сыне, как тебе будет угодно.
— Согласна, не стоит развивать диалог дальше. Осмыслить полностью наш странноватый на первый взгляд союз мы пока не готовы, — поднося бокал к губам, пригасила дерзкие лукавинки в зрачках собеседница. Отпив несколько глотков, потянулась к коробке с сигаретами. — Итак, сына мы оставили в положении незавидном. Что же произошло с ним дальше?
— Ты сама подтвердила, что он успел прожить свою судьбу до нынешних дней, — усаживаясь поудобнее, улыбнулся мужчина. — Мне остается лишь проследить за ее предначертаниями и отметить, что из загаданного им сбылось, а что ушло в зыбучий песок иллюзий.
— С удовольствием присоединяюсь к этому…
Не успел Дока осознать, что при неправильном образе жизни найти достойную пару ему не удастся и сексуальное удовлетворение он по прежнему будет искать в опостылевшем онанизме, он не откладывая откликнулся на письмо законной жены. Месяца через два та приехала вдруг к нему, такая же по крестьянски ладная, но раздобревшая по линии начальственного гонора. Оказывается, ей успели предложить невысокую руководящую должность не в родном колхозе, а в районном центре, и она постаралась нашуметь некоторыми инициативными начинаниями. Единственное, что могло помешать дальнейшему продвижению по службе, это неустойчивое семейное положение. По паспорту вроде и замужем, а супруга рядом нет. Занимающему пост члену партии такое было не к лицу. Истинную причину приезда она, конечно, скрыла, сослалась на то, что соскучилась по с первого взгляда любимому человеку, готова пойти на мировую в ущерб собственному достоинству. Он поверил в любовь с бессонными ночами, в то, что жена мечтает о ребенке. Пришел к директору завода и написал заявление на увольнение. На уговоры с немедленным предоставлением квартиры в малосемейке, подыскиванием общими усилиями невесты, главное, досрочным переводом его в начальники отдела, ответил категорическим отказом. В тот момент он больше доверял супруге не только по линии любви, но и обещанию скорого его продвижения по службе на родине. С ее по крестьянски мощной пробивной силой, граничащей с откровенным хамством, это представлялось более похожим на правду.
Как только они вернулись, им действительно сразу предоставили квартиру. Два специалиста, да еще с высшим образованием, для небольшого городка оказались подарком. Но розовые мечты развеялись чуть не с первого месяца. Несмотря на хорошую должность и неплохую зарплату, Доку никто не стремился излечивать от ревности. Вдруг всплыла безобразная история о похождениях супруги с каким–то слесарем с авторемонтного завода, затем еще что–то подобное. Докатило наконец–то и то обстоятельство, что нужен он ей лишь для восхождения по служебной лестнице на вершину власти. Он с недоумением воззрился на маленького рядом наполеончика из глухой провинции, осенило вдруг, что все они, коротышки, одинаковые: карлы двенадцатые, наполеоны, ленины, жуковы, в том числе, всякие сталины. И он взбесился. Вспомнив отказы девушек при сексуальных к ним домогательствах, всю невыплеснутую злость выместил на жене, избив ту до полусмерти. О своих изменах он задумываться не пожелал, в бешенство приводил тот факт, что вернулся к женщине, у которой был первым, но на которой кто–то успел побывать. Всегда рассчитывал, что подруга по жизни будет как жена Цезаря — в неприкосновенности и вне подозрений. Оказалось, что за время отсутствия она опустила его ниже обывателей, над которыми снисходительно посмеивался, перед которыми старался возвыситься. Семейная телега загремела под откос, увлекая за собой седоков, отбирая у них то, чем успели их наградить власть имущие. Собрав манатки, супруга укатила в большой областной город, оставив Доку тонуть в бутылках с вином.
После отъезда жены прошло месяца три. Как–то изрядно опустившийся, спешащий в магазин за очередной бутылкой, Дока лицом к лицу встретился с подружкой, с которой до женитьбы мечтал познакомиться. Тогда ему стукнуло семнадцать лет и он готовил документы в институт, а ей не было и пятнадцати. Теперь это была красивая, с огромными застенчивыми глазами, стройная девушка лет девятнадцати. Стояли теплые летние дни, знакомая была в легком ситцевом платье, босоножках на босу ногу, удлиненное лицо с точеным носиком обрамляли волны светлых волос. Она шла навстречу по пыльной обочине дороги, и вдруг как споткнулась.
— Неужели это ты, Юрон?! — вспорхнув ресницами, раскрыла она большие губы. — Откуда, какими судьбами! Мне говорили, что ты куда–то уехал.
— Приехал, вот, обратно, — смущенно переступил он с ноги на ногу, стараясь угнуть помятое после недавних пьянок лицо. — А как дела у тебя?
— Ничего… Значит, в чужих краях не понравилось?
— Почему? Была перспектива и там, — он ощутил неудобство в груди, понял, что застеснялся своего прошлого. Она стояла перед ним свежая, красивая как и прежде, а у него на ботинке отклеилась подошва. — Обстоятельства… Галя.
— Ты даже помнишь, как меня зовут.
— Не забывал.
Подумал, что действительно в мечтах часто представлял ее воздушный образ, пытался осознать, почему перекинулся на будущую супругу. Неужели из–за того, что до Галиной деревни нужно было топать километра полтора, а когда умотал учиться, вообще наезжал лишь на летние каникулы. Нежданная невеста же посещала одни с ним лекции, только с другой группой.
— Но ты женился. И… не забывал!
— Так получилось. Я понимаю, что после совершенных ошибок доказывать ничего не следует, потому что и без слов все ясно, — вынув руки из карманов, заторопился он. — Нет у меня никаких оправданий, но я действительно вспоминал о тебе.
— Между нами ничего не было.
— Не успело. А как ты, замуж вышла?
— Не успела.
— Почему? Ты такая привлекательная.
— Разве дело в этом? — покривила она красивые губы. Ему всегда нравились чуть выше среднего роста стройные, знающие себе цену, спокойные девушки с такими вот полноватыми губами, лишь жена оказалась ниже желаемого во всем, кроме этих самых губ. — Может, я тоже не могла забыть одного парня, которого любила по настоящему.
— Интересно, кого? Городок у нас маленький.
— Теперь это неважно, к тому же он обрел семью.
— Галя… — Дока осекся, подыскивая слова, носком ботинка поводил по пыльной обочине. — Галина, я хотел бы с тобой встретиться.
— Но ты женат, — отшатнулась она назад.
— Был. Зря приехал обратно, там бы я хоть при деле остался. Теперь моя бывшая супруга вместо меня отправилась испытывать судьбу в других краях.
— Но ты женился… — почти шепотом повторила девушка. Резко развернувшись, скорым шагом перешла на другую сторону дороги.
Некоторое время Дока с сожалением смотрел ей вслед. Затем встрепенулся, проглотил клубок слюны и качнулся за ней:
— Галя…
Она прибавила скорости, легкая, красивая, сразу ставшая необыкновенно желанной, такой необходимой в опустевшем вокруг мире, что захотелось припустить за ней галопом. Но мысль о том, что сейчас она не захочет с ним разговаривать, заставила остановиться. Потоптавшись на месте, Дока решил уже продолжить путь, когда новая догадка пригвоздила к земле. Несколько раз девушка повторила, что он женат, не обозначает ли это, что она до сих пор сожалеет о его поспешном решении? А если так, не он ли был тем самым парнем, которого она любила по настоящему? В области желудка возникли тягучие позывы, организм потребовал взбодрить его очередной порцией спиртного. Дока с ненавистью посмотрел в сторону недалекого магазина и повернул назад, в опустевшую двухкомнатную квартиру, в которой даже летом ощущался настоящий холод.
