Kniga-Online.club
» » » » Владимир Шаров - Будьте как дети

Владимир Шаров - Будьте как дети

Читать бесплатно Владимир Шаров - Будьте как дети. Жанр: Современная проза издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Неопределенность была для нее мучительна. Даже молясь одна в своей комнате, Дуся, сколько ни гнала от себя подобные мысли, знала, что там, где Никодим наложит новую епитимью, Амвросий, наоборот, стал бы ее утешать, с радостью дал послабление. Она всегда это помнила и оттого, не зная, кого должна слушаться, чья она, сильно страдала. Когда за месяц до конца срока от Амвросия ей передали, что на свободу он сейчас выйдет вряд ли, ему или продлят ссылку, или отправят в тюрьму, она, чтобы объясниться с ним, изготовилась ехать в Кемь, даже купила билет до Архангельска. Но почти сразу сам Амвросий остановил ее телеграммой: написал, что сегодня с ним разговаривал начальник лагеря и подтвердил, что срок его заключения кончится точно день в день. Никаких ограничений тоже нет, хочет - может ехать прямо в Москву.

Встретив Амвросия на Ярославском вокзале, Дуся повезла его к своей давней подруге, женщине надежной и преданной, у которой пустовала комната. Был как раз скоромный день, и приятельница по такому поводу расстаралась - выставила на стол графинчик водки, разную закуску, напекла пирогов. Но Амвросий, сославшись на усталость, ни к чему не притронулся, только выпил несколько чашек чая и сказал, что пойдет к себе ляжет. На следующее утро Дуся снова к нему приехала, он был ей рад, вообще оживлен, но о делах дома разговаривать не пожелал, и они пошли на Петровский бульвар, нашли там пустую лавку напротив монастыря и сели.

В Высоко-Петровскую обитель недавно перевели Никодима, и сюда Дуся ходила к нему исповедоваться. Амвросию она про монастырь писала и сначала, когда они только свернули на бульвар, испугалась, что именно к Никодиму он ее и ведет. Теперь же, на лавке, успокоилась, стала рассказывать церковные новости. Многое, конечно, он знал и без нее, но слушал Дусю внимательно, кое-что даже переспрашивал.

День, несмотря на середину мая, был жаркий, и хотя они сидели в тени большой старой липы, сквозь еще редкую зелень порядочно припекало. Но Амвросий изголодался по солнцу, по теплу и уходить никуда не хотел. Ему все нравилось: и что вокруг столько народу и что рядом то и дело скрежещут, повизгивают на спуске трамваи, стучат по булыжнику колеса телег, слышны резкие клаксоны автомобилей. После лагеря эта сутолока и неразбериха жизни радовала его и утешала. Мягок он был и с ней, ни в чем не винил, не упрекал, сказал, что хорошо понимает, что из-за тюрем и ссылок пасти ее душу, как должно, возможности у него не было, но тут же добавил, что ему нужно время, а так передать ее на попечение отца Никодима, с которым он разговаривал лишь раз и о котором ничего или почти ничего не знает, он не готов.

Про ту единственную встречу Дуся слышала. Их познакомили шесть лет назад в Троице-Сергиевой лавре на похоронах митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского отца Симеона. И Никодим тогда Амвросию очень не понравился, показался жестким, надменным. “Конечно, - продолжал Амвросий, - в письмах, что ты писала в лагерь, твой духовник поминался часто, но одно дело - бумага, а другое - живая речь. В общем, ты мне очень поможешь, если сейчас подробно, обстоятельно расскажешь все, что думаешь об отце Никодиме. Особенно мне интересно, как он тебя исповедует, ну и вообще, что за человек. И пожалуйста, не удивляйся моей просьбе - и для меня, и для тебя это очень важно”.

Пока разговор шел довольно нервно - оба успели друг от друга отвыкнуть и теперь не без труда снова приноравливались, притирались. Однако за пару минут, что Дуся подбирала слова, какими будет говорить о Никодиме, думала, что скажет, а о чем постарается умолчать, Амвросий сник. То ли он уже смирился, что однажды Дуся от него уйдет, и завел разговор для проформы, то ли просто устал. С четверть часа он сидел с закрытыми глазами, Дусе даже показалось, что он уснул, а потом, все так же прикрыв веки, вяло по второму кругу стал повторять, что ему надо понять, действительно ли она хочет остаться с Никодимом, не слишком ли он строг и, будто забыв, о чем ее спрашивал, начал объяснять, что, чтобы стать старцем, надо знать жизнь такой, какая она есть. Ведь иначе ты и сам, будто дитя, слаб, непрочен, вот и мастеришь себе из строгости подпорку.

Почти все старцы, прежде чем уйти в монастырь, говорил он, прожили большую, долгую жизнь в миру. Были солдатами, то есть убивали, влюблялись, женились, рожали детей, лишь затем затворялись в келье. Благодаря этому они понимали людей, могли им помочь. А что способен ей дать отец Никодим, когда он принял постриг восемнадцати лет от роду?

По-видимому, его доводы на Дусю мало подействовали, и Амвросий снова свернул на исповедь. Спросил, что за вопросы отец Никодим ей задает. Она: “Много о похоти, а вообще обо всем спрашивает, требует, чтобы я ничего не упускала, потому что, святой отец, грех-то ведь везде: и в делах и в мыслях”. Амвросий: “И ты ничего от него не скрываешь?”. Она: “Да, святой отец, на исповеди я отцу Никодиму любые свои грехи, а те, что связаны с похотью, особенно, рассказываю в малейших подробностях. Иначе он говорит, мне не спастись. Потому что пока то, что сделала, словами перед Господом не скажешь, не ужаснешься себе, так и будешь грешить. И вправду, святой отец, - Дуся теперь все время старалась Амвросия расшевелить, - бывает, что я не услежу, и во мне снова, будто при муже, вожделение возникает. Появится и уйдет, а на исповеди перед отцом Никодимом, когда я ему рассказывать начинаю, грех мой разрастается и разрастается, и вот уже будто не я в церкви стою, а прямо исчадье ада. Поневоле затрепещешь”. Амвросий: “А ты никогда не думала, почему его, монаха, подобные вещи так занимают?”. Она: “Думала, конечно. Даже поначалу, как и вы, святой отец, боялась, что он не от Бога, чтобы сыскать мой грех, спрашивает, а потому, что принял постриг, едва выйдя из отрочества, и теперь похоть манит, искушает его самого. Страшилась, что могу ввести его в грех”. Амвросий: “И все же отвечала”. Она: “Отвечала, хотя первое время, конечно, тяжело, неприятно было, словно перед чужим человеком раздеваешься. А теперь я по-другому и не смогла бы наверно. Так жизнь - и что делала, и что подумала - уходит, будто ее и не было, как вода в песок. Не правда ли, святой отец, в этом есть огромное неуважение к Господу, к мирозданию? А теперь, когда я знаю, что отец Никодим с меня каждую мелочь спросит, ничего не забудет, я, как Плюшкин какой-нибудь, слежу, чтобы ничего не пропало. И подробнейший дневник веду и, словно в гимназии, шпаргалки готовлю, и вот получается, что я не букашка жалкая, которую раздавят и не заметят: в моей жизни все от Бога или, когда грех - то против Бога. А чтобы греха больше не было, чтобы я спаслась, отец Никодим ничего не пожалеет”.

Конечно, тогда на бульваре Дуся о многом умолчала, тем не менее, кончая разговор, явно ждала, что Амвросий подтвердит, что она вела себя правильно. Как бы тяжело ей ни было, не отступала, выполняла все послушания, ответственность же несет тот, кто их дает. Еще лучше, если Амвросий добавит, что, будучи Дусиным духовным отцом с двадцатидвухлетнего возраста, теперь он передает ее отцу Никодиму. Но Амвросий лишь повторил, что в нынешних условиях пока он не может, как должно, ее пасти, Дусе не запрещается пользоваться окормлением отца Никодима. Однако совсем отдать ее он не готов, да и не считал бы это верным.

“В первую очередь потому, - продолжал Амвросий, - что мне непонятна его суровость. Отец Никодим не чувствует разницы в человеческих натурах, характерах, стрижет под одну гребенку. Не видит, что ты под его напором можешь просто сломаться”. Правда, закончил Амвросий неожиданно примирительно, сказал: “Ну, ладно, коли хочешь ходить к отцу Никодиму - ходи, особой беды тут нет. Но если тебе сделается невмоготу, знай, от обета, что ты ему дала, я тебя разрешаю. То же касается и его правил: будут непосильны - можешь не исполнять”. Больше Амвросий ее ни о чем не спрашивал. Они еще немного посидели на скамейке, а затем не спеша пошли домой.

В тот раз Амвросий пробыл на свободе чуть меньше десяти месяцев. Затем снова был арестован и зимой двадцать седьмого года умер в тюрьме во Владимире. До следующей весны, все время, пока он был в Москве, Дуся попеременно ходила к нему и к Никодиму. Разрывы с детства давались ей тяжело, вот и сейчас она ни на что не могла решиться. В ноябре написала письмо в Оптину своему первому старцу, отцу Пимену, которого не видела почти пять лет, умоляла ей помочь, но ответа не получила, через месяц послала второе письмо, еще более отчаянное, и сразу вслед за ним прямо на Рождество сама поехала в Оптину.

От прежней обители мало что осталось, монастырь уже год как был разорен и закрыт, братия разошлась кто куда, но несколько монахов из совсем старых и немощных, в числе их, ей сказали, и Пимен, продолжали жить по окрестным деревням. Кто снимал баньку, кто комнату или угол. На базаре в Оптиной она довольно быстро разузнала, что искать Пимена нужно в Онуфриевке - большом селе в семи верстах по дороге на Тулу. Там он живет со своим прежним келейником, старцем Анфиногеном. Но помочь он ей сможет навряд ли: слишком плох, и Анфиноген к нему никого не допускает. Однако Дуся будто и не слышала. Пройдя по базару, она нашла в мясном ряду крестьянина из Онуфриевки, и тот за рубль согласился ее отвезти. Впрочем, крестьянин тоже пытался Дусю отговорить, хоть и почитал его, сказал, что Пимен теперь все равно что дитя, даже молиться толком не может.

Перейти на страницу:

Владимир Шаров читать все книги автора по порядку

Владимир Шаров - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Будьте как дети отзывы

Отзывы читателей о книге Будьте как дети, автор: Владимир Шаров. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*