Похищенный шедевр, или В поисках “КРИКА” - Долник Эдвард

Разделавшись с охраной, преступники вывели из строя сигнализацию — которая, впрочем, не предотвратила бы кражу, поскольку была слышна только внутри музея, — и устремились в залы. За час и двадцать минут они завладели дюжиной полотен и рисунков, среди которых оказались «Концерт» Вермеера, три работы Рембрандта, в том числе единственный морской пейзаж художника и его лучший автопортрет, картина «У Тортони» Мане, пять акварелей и рисунков углем Дега. Они также не забыли забрать кассету из видеокамеры. Выбор похитителей указывал на их эксцентричность и невежество. Украв бронзового орла с навершия наполеоновского флагштока, они не заинтересовались несравнимо более ценным «Похищением Европы» Тициана. Тем не менее ущерб от ограбления Музея Изабеллы Стюарт Гарднер составил более трехсот миллионов долларов.

— Передайте, что о нас еще услышат! — крикнули злоумышленники охранникам и покинули музей.

Но никто так никогда о них и не услышал. Похищенные из Музея Изабеллы Стюарт Гарднер ценности до сих пор остаются ненайденными, как Священный Грааль.

Грабители охотятся за тем, что защищено плохо или вовсе никак. Неохраняемые музеи, церкви, картинные галереи и частные владения являются для них доступным запретным плодом не только потому, что кража, как правило, остается безнаказанной. Столкнувшись с ограблением, музейщики бывают так же растеряны, как благородная дама эпохи королевы Виктории, гости которой без конца говорят о сексе.

Музеи существуют для того, чтобы предоставить как можно большему количеству посетителей возможность любоваться предметами искусства. Банкам, которые также являются хранилищами ценностей, в отношении безопасности гораздо легче. Они могут хранить деньги и ценные предметы в труднодоступных подвальных помещениях за бронированными дверями и, как правило, особых проблем не испытывают. В сравнении даже с маленькими банками в провинциальных городах самые лучшие музеи мира столь же легко доступны, как уличные ярмарки.

Крупнейшие музеи периодически сталкиваются с хронической нехваткой средств. К вопросу безопасности храмов искусств власти порой относятся пренебрежительно. Осенью 2003 года в туалете одного из самых популярных музеев Великобритании Тейт Модерн висел плакат с изъявлением благодарности анонимному жертвователю за финансовую помощь, потраченную на покупку туалетной бумаги. В британской Национальной галерее дела обстоят еще хуже.

— Мы не получаем от государства даже минимального финансирования, необходимого для поддержания нашей деятельности, — оплаты освещения и охраны, — признался директор.

Музеи остро нуждаются в средствах на содержание штата охраны и современных систем сигнализации.

В Соединенных Штатах Америки сотрудники служб безопасности музеев особенно плохо обучены и малооплачиваемы. Одна из крупных охранных компаний, выяснив, сколько зарабатывает продавец в «Макдоналдсе», предложила своим сотрудникам, охраняющим музей, на пятьдесят центов в час меньше. «Зато нашим людям не надо готовить гамбургеры», — объяснил эксперт в области безопасности Стивен Келлер.

Некоторые музеи не жалеют денег на дорогостоящие охранные системы и содержание внушительной армии охранников. Однако и злоумышленники становятся более изощренными и дерзкими. Если ночью в музее ведется постоянное наблюдение и включена сигнализация, воры не отчаиваются и приходят днем. А грабители, вооруженные автоматами, таранят дверь музея внедорожником, врываются внутрь, приводя в ужас посетителей, и обезоруживают охрану.

Символом корыстного мотива преступлений в сфере искусства может стать оправленный в раму чек на сумму несколько сотен миллионов долларов, висящий на неохраняемой стене музея.

Майским полднем 1998 года некий «ценитель» живописи подошел к маленькой картине Камиля Коро «Дорога на Севр», висящей в шестьдесят седьмом зале Лувра. Действуя быстро и тихо в редко посещаемом зале, преступник вынул полотно из рамы и скрылся. Для похитителей решающее значение имеет размер произведения. Большинство украденных картин невелики, так их легче вынести из музея.

Часом позже случайный турист увидел на стене пустую раму и сообщил об этом охраннику. По распоряжению службы безопасности галерею закрыли на выход. Все заняло десять минут. Затем сотрудники охраны обыскали каждого из нескольких тысяч посетителей.

Вора не нашли.

Кража средь бела дня картины стоимостью один миллион триста тысяч долларов вызвала бурный общественный резонанс. Начальник отдела безопасности Лувра был уволен. Однако спустя два года, когда волна возмущения утихла, выяснилось, что он продолжает жить в бесплатной служебной квартире при музее.

Следственные мероприятия ни к чему не привели. Численность сотрудников и количество произведений искусства, хранящихся в Лувре, известны лишь приблизительно. Дворец, построенный восемьсот лет назад и имеющий двухсотлетнюю выставочную историю, — огромный комплекс, охранять который весьма трудно. Камеры установлены не во всех залах музея (в шестьдесят седьмом видеонаблюдение как раз не велось). Система слежения в разных крыльях здания работала автономно и не имела централизованного контроля. Охрана оказалась настолько несовершенной, что полицейские написали в отчете: «Легче вынести из музея один из тридцати двух тысяч экспонатов, чем украсть что-нибудь в магазине».

Зачем грабить банки, если есть храмы прекрасного?

Глава 3

КТО ЭТО СДЕЛАЛ?

12 февраля 1994 года

Без преувеличения, вся норвежская полиция занималась поиском украденной картины «Крик». Неизвестно, как налетчики собирались сбыть столь известное произведение, но ясно одно: украв картину, они показали средний палец норвежской политической и культурной элите. Скорее всего преступление продиктовали не экономические, а личные мотивы. Грабители с умыслом увязали похищение с открытием Олимпийских игр — более двух тысяч журналистов со всего мира аккредитовались на спортивный праздник мирового значения.

Выбор злоумышленников не случаен: «Крик» — одно из самых знаменитых произведений современного искусства. Оставленные на месте преступления лестница и открытка с издевательской надписью также говорят о том, что для воров затея с ограблением стала всего лишь забавой с дорогостоящей игрушкой. Через сорок минут после проникновения в музей, а именно в десять минут восьмого, в редакции одной из самых влиятельных норвежских газет «Дагбладет» раздался телефонный звонок. Звонивший попросил соединить его с отделом новостей.

— Поезжайте в Национальную галерею, — сообщили женским голосом. — Случилось невероятное — украдена картина «Крик». Преступники оставили открытку с надписью: «Спасибо за несовершенную систему безопасности».

— Кто говорит?

Ответа не последовало. В трубке послышались гудки.

В семь тридцать начальник охраны позвонил директору Национальной галереи Кнуту Бергу.

— В музее совершено ограбление. Украдена картина «Крик».

Больше ничего говорить не пришлось.

Тем временем группа высокопоставленных политических деятелей Норвегии на частном автобусе следовала в Лиллехаммер, на церемонию открытия Олимпийских игр. Настроение у всех в столь ранний час было приподнятое, но вдруг по радио сообщили новость о краже «Крика». Когда автобус прибыл в Лиллехаммер, все только и говорили о похищении национального достояния.

Журналисты, аккредитованные на Олимпийские игры, не могли оставить такое событие без внимания и отправились в Осло делать репортаж о происшествии в Национальной галерее.

— К несчастью, случилось невозможное. Это все, что я могу сказать, — заявил Кнут Берг.

Подобное в Норвегии случалось и прежде, хотя и не с картиной «Крик». В 1980 году, за несколько лет до вступления в должность нынешнего директора Кнута Берга, ясным днем в музей вошел наркоман и спустя несколько минут вышел с работой Рембрандта. Позже он нашел покупателя на похищенный рисунок — эскиз мужской головы — и выручил за него около десяти тысяч долларов, что составляет всего пять процентов от его реальной стоимости. Спустя полтора месяца французская полиция обнаружила шедевр в Париже.