Геннадий Баннов - За огнями маяков
Прошли и скрылись в толпе танцующих. И, показавшись снова, остановились в отдалении. Увлеченно ведут беседу. Феликс от нее ни на шаг, но Олег, однако, заметил, что взгляд девушки обращен в их сторону. Встала так, чтобы видеть его ребят. Феликса слушает, по-видимому, невнимательно: то и дело взглядывает на пришедших с тренировки парней.
Ровный гул в зале постоянно прерывался чьим-нибудь смехом. Танцующие больше держатся окраин, общаются с теми, которые стоят у стенки. Иногда кто-нибудь торопливо пересечет зал да расслышится хохот из недр отдыхающего оркестра. Вот капельмейстер по прозванию Капель — худосочный и беловолосый Юрка Смирнов из Красноярска — встал, досмеялся над очередным анекдотом и качнул своей сверкающей трубой. Лабухи (оркестранты) подхватили и полился вальс «Дунайские волны». Олег неожиданно обернулся к своим парням:
— Ну, братцы, пошел я, не поминайте лихом!
Феликс Телицын держал девушку за руку, но она не двигалась с места: вопросительно смотрела на идущего к ним Олега.
— Прошу прощения, — обратился он не то к девушке, не то к Телицыну. И — прямо к ней уже:
— Идемте, ну, потанцуем.
Она, похоже, ждала этих слов, кивнула. Высвободила руку и положила ему на плечо. Разбитной Телицын с удивлением проводил ее взглядом, будто говоря: «Что ж, насильно мил не будешь». И пригласил, в конце концов, другую партнершу. Много их у него, что ему та или эта — выбирай любую.
Избранница, как и положено художественной гимнастке, оказалась легка и изящна. Давно они с ней не виделись. После дня Советской Армии, когда в Доме офицеров им довелось участвовать в показательном выступлении, не встречались. Тогда девушки выступали с мячами и лентами, демонстрировали красоту и пластичность. Парни были в перчатках — резкие, взрывные, легко уходящие от ударов. Одетые в трусы и майки, перед выступлением в прохладном зале они прыгали и дурачились. Домой возвращались вместе. На улице Ленина Олег сказал: «До свидания» и, махнув рукой, повернул домой, в свое общежитие. Девушки кричали ему вслед какие-то слова. Хоть часы и минуты его были расписаны — надлежало подготовиться к урокам, — потом он все же пожалел, что не проводил девушек, не поговорил с ними, и не познакомился с ней.
— Как вас зовут? — взял он сейчас с места в карьер.
— Лена, — отозвалась она.
— А меня Олег.
— Я знаю.
— Как это? Откуда?
— Вас же называют, когда выходите.
— Вы… видели?
— Видела.
— На ринге?
— На ринге.
— У-ух ты! — выдохнул он облегченно.
— Но вас давно не было, не приходили в спортшколу.
— Мы уезжали на производственную практику.
— А куда?
— В Канаш, в Чувашию, на вагоноремонтный завод.
— У, как далеко.
Леночка чуточку отодвинулась, ее большие глаза остановились на обветренном лице Олега, и она засмеялась беспричинно.
Вальс закончился удивительно быстро. Оставил он ее там, где пригласил. Туда, впрочем, тут же подошел и Феликс Телицын. Все внимание сразу ей и только ей. Разбирается же в девичьей красоте! Только зазвучали первые аккорды музыки — Витя Ниточкин на баяне заиграл танго, «Брызги шампанского» кажется, Феликс Телицын подхватил Леночку и завыделывал коленца. Фокстрот и танго он танцевал здорово.
Саша Соколов снова ушел с подружкой Тимы Широкова, команды ему теперь не понадобилось.
А Леночкой бы только любоваться со стороны, но Олег, хоть в каждое мгновенье, не глядя, угадывал, где она, в какой точке зала танцует с Феликсом, делал, однако, вид, будто занят одними ребятами и ни до каких девушек ему нет дела.
— У, сильна твоя девица! — Тима Широков одобрил выбор Олега. — Да, а че ты ее оставил Феликсу?
— Ну, не успел. За ним разве угонишься?
— Дак перейдем давай, станем поближе.
— Отсюда хороший обзор. И бегать-то туда-сюда…
— Гляди, тебе видней. А то перешли бы: больно хороша девка.
— А твоя хуже?
— Да? Ты думаешь не хуже? Так ничего, значит? Тогда отобью ее у Сашки Соколова, — хихикнул Тима Широков.
— Так он тебе и уступит… — Олег буркнул, следя за тем, как по окончании танца Феликс Телицын удерживает Леночку возле себя.
Подошел, наконец, с девушкой Саша Соколов. Тима Широков, на правах друга, представил ее товарищам. Пока шла церемония знакомства, к удивлению Олега Сибирцева, к ним подскочила пунцовая от смущения Леночка.
— Едва вырвалась, — кивнула она туда, откуда «вырвалась».
И церемония знакомства продолжилась. Олег, весьма жизнерадостный, посчитал нужным представить ей своих ребят, в первую очередь, Тиму Широкова и Сашу Соколова, на что она отозвалась с удовольствием.
— Опять вальс? — Улыбаясь, она кивнула на оркестр, который уже заиграл.
«Почему опять? — Олег удивился. — Играют же и фоксы, и танго». Ему не могло прийти в голову, что его она как-то выделяет, что именно с ним они танцуют вальс. Отведя взгляд от ее симпатичного лица, он только и заметил, что играет оркестр, что Юра Смирнов настроил музыкантов на вальс «На сопках Маньчжурии». Впрочем, и не слыша музыки, он уже инстинктивно отбивал такты. И подал Леночке руку, и она взяла ее крепко и слегка на нее навалилась. Другая рука ее невесомо легла на плечо. Среди общей сутолоки мелькнул прицельный взгляд танцующего поодаль Феликса Телицына. «А-а, опоздал!» — злорадно подумал Олег и, проходя мимо, даже подмигнул ему. Приоткинувшись назад, — откуда что взялось! — свободно взглядывал он на свою партнершу — на свою красавицу, которую, кажется, только сейчас по-настоящему оценил.
— Вы где учитесь? — поинтересовался.
— В школе, на Пушкина. Вы и не знаете?
Она будто удивилась. Сказала, что в спортшколе все знают, кроме него.
— Олег, какие, интересно, у вас планы? На ближайшее время?
— В спорте, в боксе? Участие в первенстве Приволжской зоны России.
— За сборную Башкирии? Вы вошли в сборную?
Олег кивнул.
— А где оно будет проходить?
— У нас, в Уфе.
— У-у, придем поболеть.
— Приходите. Если любите бокс.
— Не так, чтобы, но… Но это же спорт мужественных и сильных.
— Но многим девушкам он не нравится.
— Смотря кто выступает. — Она смутилась. Словно сказала что-то лишнее.
Опять музыка закончилась у того места, где Олег пригласил Леночку на танец в первый раз. Там она решила и остаться. И Олег отошел.
— Что, опять оставил? — возмущенно встретил его Тима Широков.
— Это ее желание.
— Да не может этого быть!
Пока говорили с Тимой Широковым, Саша Соколов снова ушел с его подружкой Тоней. Тима, кажется, ревниво наблюдал… Нет. За тем наблюдал, как Феликс Телицын прильнул к Леночке, рассыпаясь перед ней в комплиментах. И едва баянист заиграл «Коробочку», он подхватил Леночку и, напоказ всему залу, всему миру, завыписывал кренделя.
— С такой-то девушкой можно вытанцовывать, — вслух подумал Тима Широков. — Иди, иди! — подтолкнул он Олега, когда музыка кончилась, и его счастливый соперник на какой-то момент оставил девушку без назойливого попечительства. — Иди, ну! Как заиграет музыка — чтобы ты был тут как тут. Начеку чтобы!
Послушал Олег совета, пошел. К тому же, надо было продолжить начатый ею разговор. Она была так хороша! Обернулась лицом к нему. На Феликса Олег не обращал внимания: подумаешь, он не доволен! Ты только увидел ее, а они старые знакомые по спортивной школе.
— Лена, я и не спросил про ваши планы… На ближайшее время тоже…
— Мои-то? — она как будто обрадовалась вопросу. Она была жизнерадостна и приветлива. — Прежде всего сдать экзамены на аттестат зрелости. А уж потом… — Она мечтательно посмотрела на раскрытую сцену, поверх духового оркестра и о чем-то споривших «духариков».
— А потом?
— Потом? Это не такое уж близкое время: поступить в МГУ.
— Ух, вы какая… А гимнастику, что, побоку?
— Да разве ее бросишь? Продолжу там. Если поступлю…
— А на какой факультет?
— Иностранного языка. Английский и еще французский или испанский.
— Не немецкий?
— Ну его! Грубый.
— Язык-то Гете, Гейне? Вот это да! — Олег даже присвистнул.
Она с улыбкой взглянула на Олега:
— Опять вальс?
Медленный, сердцещипательный, «Разбитая жизнь». «Беженка» по-другому. Иногда еще лабухи называют этот вальс «Гомырой». Капель Юра Смирнов и напарник его Толя Рудаков, по кличке Дема (потому что жил на станции Дема), они вдвоем часто намыкивают этот вальс, сопровождая взмахами рук и вздохами. Сейчас Капель положил свою трубу и, поминутно встряхивая соломенными волосами, выводил мелодию на кларнете. Дема вел партию на баритоне. Леночкина рука была уже взята, танец начинался.
— Вы у нас первый раз? — улыбнулся он неожиданной рифме.
