Кота Нодзоми - Счастливого дня смерти 2. Убийственный карнавал
– А что насчет вас, господин Фудзи? Вы же не едите людей?
– Нет, конечно. Мое любимое блюдо – спагетти карбонара, не любимое – умэбоси[4].
– И, тем не менее, вы с ней.
– Она же моя девушка.
– Вы замечательный молодой человек.
– Что вы.
Мы пришли. Комната была богато обставлена. От каждой вещи так и веяло изысканностью. Впечатлила огромная кровать, раз в пять больше футона, на котором спали мы с Хайной. Можно было бы подождать Хайну в комнате, но мое нездоровое любопытство сподвигло меня пойти на экскурсию. Короче говоря, мне было нечего делать и я покинул комнату.
Я поднимался и спускался по лестницам, переходил по коридорам. Внутреннее убранство особняка, как и внешний вид, напоминало обветшалый европейский дом. Вся атмосфера особняка была пропитана этим стилем.
– А вот это здесь не к месту...
Я вздохнул и посмотрел наверх. Там были камеры слежения. Как только я пришел в особняк, наличие повсюду камер привлекло мое внимание. Такое ощущение, что их установили недавно. Не похоже, чтобы их хотели подогнать под общий стиль особняка. Наверное, новый хозяин их установил.
«А где это я?»
Я заблудился. Черт. Беспечно слонялся по незнакомому месту. У меня и без того отсутствует чувство направления. И вот ко мне на встречу вышел парень. Он был погружен в чтение книги, поэтому меня он не замечал. Высокий, стройный, с длинными ногами, лицо точеное, как греческая статуя, внешность сочетает в себе силу и красоту. Возрастом он, наверное, был немного старше меня. Одним словом, красавчик. Несравненной красоты парень. Как раз кстати. Спрошу у него дорогу до моей комнаты: «Извините, я приехал сегодня и…».
Удар нукитэ[5] в лицо!
«!..»
Удар прошел в нескольких миллиметрах от моей головы: присев на корточки, мне удалось уклониться. Я неуклюже грохнулся на пол. Лоб слегка оцарапало, кровь потекла в правый глаз. Красная вуаль наполовину закрыла мне обзор.
«Хха… Хха…», – тяжелое дыхание. Пот тек ручьем. Сердце чуть не разорвалось. Я был на волосок от смерти. «О! – выдохнул красавчик, глядя на меня, сидящего на полу. – Молодец, уклонился». В его улыбке смешались презрение и одобрение. Фух. Я был беспечен. Я потерял бдительность, услышав словосочетание «оффлайн-встреча», а ведь в этом особняке убийцы. Душегубы.
Соберись!
«…»
Парень закрыл книгу длинным пальцем, а называлась она –
«Простите, что я такая развратная горничная! Хозяин, могу я звать Вас братиком?»
С… соберись…
«Не убивающий убийца» Куруи Асакура. Так зовут парня, который пытался убить меня. Среди всех прозвищ, которые придумал Ёмидзи, это – самое загадочное (хотя другие мне тоже не совсем понятны). Убийца, но не убивает. Как сказал Ёмидзи:
– «Не убивающий убийца» – то и значит, что он не убивает. Убивает, но не убивает. Убийца, который не убивает.
– Не понимаю.
– Он убивает голыми руками. Сам худенький, но обладает чудовищной силой. Сила сжатия – около трехсот килограмм.
– Из какой он манги вылез?..
– Хи-хи. Но, возможно, здесь нечему удивляться, ведь шимпанзе обладают почти такой же силой сжатия.
– Шимпанзе? Вот это да!
Такой вот был разговор.
Как так получилось, не знаю, но я был приглашен в комнату Куруи.
– Ты умеешь в сёги играть? – спросил Куруи и пригладил черные блестящие волосы.
– Ну, я знаю, как ходят фигуры.
– Тогда давай сыграем.
Куруи достал чемоданчик, стоявший рядом с кроватью. Кажется, меня пригласили, чтобы сыграть партию в сёги. Я подумал, что он достанет доску, но он достал два PSP.
Два… Да он отаку до мозга костей. И комната эта та еще: размером такая же, как и наша с Хайной, но все стены были обклеены анимэ-постерами, повсюду стояли фигурки анимешных девушек, а дакимакура[6]… Я не говорю, что это неправильно… В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Такое чувство, что он может жить только в окружении двумерных персонажей.
«Приятно познакомиться», – сказал я и включил консоль.
«Моэ, моэ сёги! Не ставь мааат».
Ну и ну…
Впрочем, это получше чинной обстановки вне комнаты.
В режиме сетевой игры я выбрал наугад персонажа (медсестру с кошачьими ушками и большой грудью), и началась партия.
– Я бы ни за что не подумал, что «Питающийся убийца» Хайна Хинамура окажется парнем. Хайна – милое имя, я был уверен, что это девушка.
Опа. А ведь я еще не представился.
– Видите ли, я не Хайна Хинамура, я – ее парень, сопровождаю ее здесь. Меня зовут Ю Фудзи.
Когда я это сказал, Куруи широко раскрыл глаза, его длинные ресницы дрогнули.
– Серьезно? Понятно… А ты это, тоже убийца?
– Нет.
– Хм. И как ты встречаешься с убийцей? Я слышал о ее предрасположении, простому человеку тяжело, наверное, заботиться о «Питающемся убийце».
– Я же ее парень.
– О! Это типа сила любви? Круто, – Куруи глумился надо мной. Видимо, он привык смотреть на других свысока, но ему это можно простить, он же красавчик.
…И все-таки мне неспокойно. Такое чувство, что двумерные девушки на тебя смотрят.
– Вы любите все в таком духе, да? – спросил я, окинув взглядом постеры и фигурки.
– Ага. Все они – мои невесты, – он утвердительно кивнул и горделиво улыбнулся. На такое решительное заявление мне нечего сказать. – Ха-ха. На лице написано, что ты меня не понимаешь. Ты анимэ не смотришь? Анимешные кумиры в сто раз очаровательнее реальных.
– Изредка смотрю, но не настолько… В персонажей анимэ не влюблялся. Волей-неволей думаешь, что это – «искусственно созданное», и создатель наверняка какой-нибудь мерзкий мужик...
Может, говорить такое отаку – это табу? Вот сказал и пожалел. Однако Куруи вроде бы и не придал этому значения.
– Искусственно созданное, говоришь?.. – пробормотал он глубокомысленно. – Так же, как и люди. Все искусственно созданы. Все люди – просто «вещи», созданные благодаря семейному окружению, образованию, общественному строю, генам. Реальные, трехмерные люди – невообразимое скопление ошибок – словно написаны ради забавы дилетантом, а анимешные, двумерные люди – гармония внешности и внутреннего мира. Если говорить о том, кто из них лучше, то это однозначно последние.
– Возможно…– я дал неопределенный ответ, потому что не собирался вступать в полемику, да и не интересно мне было это.
– Куруи, а что такое «Не убивающий убийца»? В случае с Хайной можно понять, что такое «Питающийся убийца», а вот что значит ваше прозвище, я ума не приложу.
На лице Куруи появилось скучающее выражение: «А, ты про это?»
– Видишь ли, я не осознаю, что убиваю людей.
Его глаза были холодны, как будто он смотрел свысока на весь мир.
– Ты думаешь, что нельзя убивать людей?
– Ну да...
Моя девушка – убийца, и из моих уст это прозвучало неубедительно.
– Как я и думал. Обычно все так думают. Что в этом особняке обычно, а что нет, я не знаю, но я тоже так думаю: убийство – это самый дурной и худший поступок.
В перерывах между беседами мы резались в сёги. Куруи оказался сильным противником, хотя, наверное, удивляться здесь нечему. Он чувствует слабые места противника.
...Звуковое сопровождение немного бесит. Что еще за «Аах! Моя ладья...»?
– Но иногда я думаю, а есть ли еще люди, кроме меня?
– Что?
Не понял. Я наклонил голову в раздумьях, а в это время Куруи...
– Ну, например... На!
...Наступил мне на ногу.
– Ай!
Чего это он вдруг?
– Больно? – спросил он совершенно серьезно. А то как же, идиот! Но со слезами на глазах я выдавил из себя:
– Ааа... Разумеется....
– А мне – нет.
Он смотрел на меня ледяным взглядом. Не больно ему, само собой.
– Думаю, в этом все и заключается, – сказал он, поудобнее усаживаясь в кресле и глядя в потолок. – Я не понимаю чужой боли, а другие не понимают моей. Я наступил тебе на ногу, от чего ты закричал и схватился за нее руками, но для меня это...
Бам! Он ударил по столу.
– ...сродни этому.
Ударь человека – он закричит, ударь по столу – услышишь звук. И это – одно и то же? Абсурд полнейший. А нога-то болит.
– Для меня моя жизнь важнее всего. Она единственная и неповторимая. Но другие люди – другое дело. Я уже говорил, что все они – вещи. Человек двигается и разговаривает, но кому какое дело? Я могу ощутить свое существование, но существование других – нет. Я не думаю, что в этом мире существуют еще люди, кроме меня.
Он не просто низко ценит жизни других, для него они не существуют. Вот это скептицизм. Если исказить смысл изречения Декарта «Cogito ergo sum» – «Я мыслю, значит, существую», то, возможно, мы придем именно к такому умозаключению.
– Но, Куруи, вы ведь сейчас разговариваете со мной. Я мыслю своей головой, сам разговариваю. Разве это не является доказательством существования меня-человека?
