Ярослав Ратушный - Юдифь и олигофрен

— Сладок запретный плод, — мечтательно всхлипнула Анастасия. — А после хоть огонь, хоть херувимы с мечом.

— Женщина, созданная для равновесия суда, состоит из двух полярных сторон, представленных в равной степени, — сказал я, погружаясь во влажную плоть, поскольку утром мне трудно кончить даже без рассуждений о природе греха. — Именно поэтому ей запрещено дерево жизней, а все остальные дозволены, чтобы иметь возможность выбора, в том числе и древо познания. Право первого хода — единственное преимущество системы зла в почти безнадежной игре. Разрубленные пополам перволюди могли сделать выбор относительно жены, но не деревьев. Этой возможностью обладала исключительно женщина.

— Ты мне правду скажи, она дала Змею или нет? — спросила Анастасия, сильно насев на меня задом.

— Порядочные люди о таких вещах прямо не говорят, — объяснил я, делая короткие частые движения. — Зато есть много намеков. Искуситель хотел убить Адама, чтобы завладеть его женой. Когда он увидел, что они занимаются любовью в саду, набросился на них, чтобы изнасиловать обоих. Во время искушения утомленный любовью муж спал под деревом. Каин считался сыном Змея. Еврейские мудрецы полагали, что на выбор женщины повлияла неземная красота сатаны.

— Нет, ты все-таки скажи, кому она дала первому?

— Я так никогда не кончу! — отчаянно вскрикнул я. — Женщина стала выть голосом, что в случае ее смерти нет надежды на создание новой жены, и накормила от дерева мужа и всех животных, кроме упрямой птицы Феникс, которая, отказавшись, сохранила относительное бессмертие. Все остальные твари безропотно обратились в сторону смерти.

— Наверное, понравилась Ева Адаму, что он отказался от райского блаженства.

— Есть лишь небольшой намек, отчасти проясняющий ситуацию: «Ибо послушался голоса жены своей». Адам беспрекословно взял плод, послушавшись именно голоса жены, а не ее слов. Вероятно женщина, отведав от древа познания, стала невидимой, ибо перешла в другую реальность. Это очень по-человечески, поэтому, скорее всего, неправильно, но единственной причиной, заставившей первочеловека пренебречь заповедью и личным бессмертием, была любовь. Это чувство и нынче питают щемящая тоска андрогина по отрезанной половине, и страстное желание вернуться в исходное состояние слитности и первобытной мощи.

— Может быть, мы с тобой две отрезанные половины? — мечтательно предположила она, делая мощные встречные движения.

— Слушай, когда он просрется? — грубо спросил я, чувствуя дрожь в уставших ногах.

— Через десять минут, — ответила Анастасия, дружелюбно вильнув задом. — А в чем дело?

— Одинокий Адам, как слепец, шел на голос исчезнувшей женщины, поскольку стена между Эдемом и адом не толще ладони и вполне проходима. Страдалец совершил поступок, поднимающий или опускающий его до уровня человека. Гораздо легче служить Всевышнему с рассудком незамутненным страстью подобно ангелам и андрогинам. Испытание было слишком большим, поэтому выбор должен быть чрезвычайно мотивирован. Уткнувшись в протянутый плод, Адам снова сделал сомнительным исход партии, едва не выигранной блистательным сатаной.

— Ух ты, умница, — хрипло произнесла женщина.

— После грехопадения рост Адама уменьшился в десять раз, поэтому древо познания могло служить убежищем, — сказал я, пытаясь сосредоточиться на удовольствии. — Но разве есть место, способное укрыть от гнева Всевышнего? Они спрятались под твердью мирового дерева, чтобы избежать немедленной смерти при виде Бога, а не объявленного заранее наказания: «В день съедения твоего, смертью умрешь», получив взамен изгнание на один божий день, длящийся 1000 лет.

— Вот так бы всю жизнь!

— Я не могу трахаться столько времени, — воскликнул я, поскольку безголовое потное тело с мокрой промежностью уже не казалось мне привлекательным. — Любое мыслящее существо могло оценить ситуацию, увидев беглецов внутри дерева. Господь интересуется не местонахождением, а состоянием грешников? Ответ Адама настолько дерзновенен, что вызывает невольное уважение, слегка замутненное элементом доноса: «Женщина, которую Ты дал мне, дала мне от дерева». Это прямой упрек, даже обвинение Бога как основного виновника грехопадения; отрицание дара — женщины, способной изменить, а затем поманить зовом только что обретенной плоти. И, наконец, совсем еретическое «и буду есть» — не только сейчас, но и в будущем.

— Верно, — прохрипела Анастасия, — и в будущем тоже будем.

— Неизвестно, что побудило первочеловека к столь яростному сопротивлению: отчаянье, обида или великое знание добра и зла. Возможно, первичное желание вызвало противоположное стремление к смерти, которая по существу была жизнью, поскольку открывала долгую череду перерождений. В шестой день были распределены ступени, по которым сходит душа во тьму звериного мира: «Спустится Адам в рыбу моря, и в птицу небес, и в скот, и во всю землю».

— Тогда давай сменим позу, — предложила Анастасия и опустилась на четвереньки.

— Терпение Бога не безгранично, — грозно предостерег я, — поэтому следующий вопрос обращен к женщине. Ее ответ более лаконичен, но не менее дерзок. Отсутствует даже тень покаяния, только желание объяснить содеянное и перенести вину на своего партнера. Она говорит языком чувственности и упрека, ибо созданная для любви последовала за своей природой. Женщина полагает себя невиновной, возвращая грех искусителю и Создателю, сотворившего ее подверженной соблазну.

— Где мой змей? — нетерпеливо спросила Анастасия.

— Мудрецы говорят, что допрашивают грешника, но не подстрекателя, ибо, если оправдается, будет снова творить зло, — объяснил я, войдя в нее со всей силой возбужденного тела. — Поэтому наказание провокатора последовало немедленно. Можно возразить, что не допрашивают и невиновного, поскольку Змей дал исчерпывающе правдивую информацию. В любом случае, где справедливость суда? Почему прямостоящий и мудрый царь зверей был превращен в низкое существо, лишенное ног, красоты, речи и голоса? Возможно, разгадка кроется в наказаниях, из которых отмечу два: его беззвучный вопль разносится по всей вселенной и не избавится от поражения даже в дни мессии.

— Ой, сейчас и я закричу! А тебе хорошо со мной?

— Так я чувствую тебя намного лучше, — произнес я. — Разве есть преступления, не прощаемые во время искупления всех грешников? Вся сакральная логика подводит к мысли, что опущенный столь низко будет вознесен вновь, а получивший наказание удостоится награды. Почему Змей был лишен возможности оправдаться или хотя бы спастись по суду? Единственное объяснение выглядит необычно: не виновен! Поэтому не допрашивался, не обвинялся, и не был судим. Даже после проклятия искуситель остается настолько великим, что его голос звучит по всей вселенной, оставаясь беззвучным для нашего восприятия.

— Беззвучно, беззвучно, — бессмысленно бормотала Анастасия.

— Свято место пусто не бывает, поэтому Змей принял образ и функции Адама. Женщина наказана по мере греха: за наслаждение — страдание, за увлечение мужа — покорена ему таким образом, что привязана влечением, приносящим муку. Хотя не сотворен мир для владычества одного человека над другим.

— Ой! Не могу больше, — тихо закричала хозяйка, демонстрируя все признаки приближающегося оргазма.

— В двойственном мире стремление породить жизнь влечет смерть, наслаждение — страдание, владычество — рабство и т. д. Избрав иную форму жизни, Адам должен нести все тяготы материального существования. Он только после проклятий дал имя своей жене, которое лингвистически происходит от слова «хави», означающее змея. Наши прародители, получив добротную плоть и став змеями, вышли из укрытия. Дерево жизней находится на расстоянии протянутой руки. Адам мог выбрать бессмертие, однако предпочел жить для мира, открывая долгую цепь перерождений, именуемую жизнь. Его грех состоял в предпочтении материального, следовательно, искупление заключено в изменении телесного, но не посредством смерти, а метаморфозы, подобно Эноху, чье тело стало пылающим огнем.

— Родненький, мальчик мой, — тихо шептала Анастасия, выгибая спину.

«Надеюсь, что успею», — подумал я. — Соблазненная сатаной Ева увидела, что образ Каина подобен его отцу, поэтому призналась: «Приобрела я человека с Господом». Супруги 130 лет были отлучены друг от друга — то ли из-за большой обиды, то ли скорбя об утраченном блаженстве. Впрочем, есть мнение, что они отнюдь не постились, а все это время совокуплялись с духами.

— У-у! — зарычала женщина, а я содрогнулся от ужаса, услышав, как зловеще заскрипела дверь. Неужели увлеченная страстью Анастасия пропустила появление краснокожего засранца? К счастью, на пороге стоял Тимур.

— Закрой дверь, скотина, дай кончить, — прошипел я так грозно, что он немедленно повиновался.