Олег Рой - Эдельвейсы для Евы
— Ясно, — кивнула Регина, когда я закончил. — Ну что же, у меня пока нет причин тебе не верить.
— Я тебя только об одном прошу, — я уже не бушевал, а только умолял. — Объясни, почему на второй кассете не Светка…
— Да не волнуйся ты! — Она отодвинула пустую рюмку. — Я же сказала, что девочка твоя далеко, в надежном месте. — Ну не мотаться же туда каждый раз ее снимать?
Ох, как мне хотелось ей верить…
— Как же ты все-таки не боишься? — поинтересовался я. — Ну, допустим, заплачу я тебе этот проклятый миллион. Но ты же понимаешь, что, как только я получу свою дочь, я же тебя и твоих подельников из-под земли вырою?
— Ну, про подельников моих, я так поняла, ты ничего не знаешь, — хитро улыбнулась рыжая гадина. — Миша не в счет, его уже сожгли. А я… За меня не беспокойся. Меня ты точно не найдешь. Я буду уже далеко от этой гребаной страны.
— Вот что, — я принял решение, — твоя взяла. Ты получишь свои деньги. Но при одном условии — мне нужны стопроцентные гарантии, что моя дочь жива.
Регинка снова задумалась, потом поднялась, подхватила свою сумочку.
— Пойду носик попудрю, — заявила она, словно и не слышала того, что я только что сказал. — А ты пока можешь расплачиваться, мы скоро уже поедем.
И опять я с трудом удержался от желания рвануться за ней. От этой хитрой стервы можно было ожидать чего угодно.
Но она опять не сбежала, быстро вернулась и протянула мне свой миниатюрный мобильник:
— Это тебя!
Я недоуменно поднес телефон к уху и услыхал голосок… Светки!
— Гелман, але! — прочирикала она.
— Светик, девочка моя… — Горло сдавило спазмом.
— А мы сейчас пойдем на моле! — в свойственной ей манере дочка тут же принялась излагать все, что занимало ее в данный момент. — Мне Нина сделала венок из цветов, я в нем класивая. А еще у меня есть новая кукла Юля. А ты когда плиедесь, Гелман?
— Ну, убедился? — Регина отобрала у меня телефон и стала быстро тыкать в кнопки наманикюренными коготками.
Я сидел как пришибленный. Это действительно была Светка, сомнений быть не могло.
— Где она? Где моя дочь? Да отвечай же ты, черт возьми, оставь в покое этот дурацкий телефон!
— Ну, вот и все! — Регина отложила свой мобильничек. — Это я номер удалила, а то мало ли что тебе в голову придет… Ну что, убедился, что девчонка твоя жива и здорова? Будешь теперь меня слушаться?
— Да, буду, черт бы тебя побрал!
— Ну, вот и молодец, какой хороший мальчик. — Она потрепала меня по волосам. Я дернулся, Регина хрипловато засмеялась. — Значит, так. Поезжай сейчас домой и занимайся своими делами. Постарайся как можно скорее попасть в Германию и получить свое наследство. А потом, когда все будет готово, я скажу тебе, что делать.
— А как я тебе сообщу, что все готово?
— Не беспокойся, это не твоя забота. Я сама тебя найду. Ну что, идем? — она поднялась из-за стола и изящным движением поправила свое черное платье.
Я чувствовал себя совершенно обессиленным. Да, я получил подтверждение, что со Светкой все было нормально — но это было единственное, что я узнал. А меня интересовало еще очень многое…
— Скажи, но как вам удается следить за мной? — спросил я, когда мы уже спускались по резной деревянной лесенке. — Вы всегда в курсе и где я нахожусь, и что я делаю… Неужели у вас действительно целая шайка, целая система наблюдения?
Рыжая змея с зелеными в крапинку глазами соблазнительно засмеялась:
— Ох, до чего же вы, мужики, любите все усложнять… Знаешь, дорогой, все гораздо проще, чем ты думаешь…
На прощание она долгим, нежным движением погладила меня по лицу. И — я готов был себя за это убить! — но, черт возьми, как же завело меня ее прикосновение…
После ресторанчика наши пути разошлись. Я сел в Сашкину «Тойоту», рыжая поймала машину и укатила в неизвестном направлении.
Я был совершенно выбит из колеи, меня раздирали самые противоречивые чувства. Когда я услыхал дочкин голосок, у меня просто камень свалился с души. И во мне проснулся какой-то охотничий азарт. Я не хотел, не мог выступать в роли овцы, покорно бредущей на заклание. Я обязан был бороться — вот только не знал как…
«Ну нет, господа похитители, не на того напали! Я это вам просто так не спущу!» — думал я.
Чем ближе к центру города, тем интенсивнее становилось движение. А я был так взволнован, что мне даже трудно было управлять машиной. Я припарковался где-то на обочине, закурил и попытался проанализировать ситуацию.
«Итак, я узнал сегодня довольно много, теперь главное — не упустить ничего важного. Начнем с разговора со Светиком. Что она сказала? Во-первых, назвала некую Нину. Что мы можем о ней предположить? Да ничего, кроме того, что Нина эта, судя по всему, нормально заботится о моем ребенке — венок вон свила, куклу купила… Видимо, и кормит, и не обижает, иначе дочка бы пожаловалась. Это, конечно, утешительная информация, но она ничем не может помочь мне в поисках Светки. В мире, наверное, несколько миллионов Нин, а про эту я ничего больше не знаю, даже возраста — Светик всех людей в мире, включая нас, ее родителей, зовет по именам. Этой Нине равновероятно может быть и пятнадцать лет, и восемьдесят пять…
Ладно, пока бог с ней, с Ниной, дочка упомянула другую, куда более важную вещь — «моле», то есть море. Это уже кое-что… Хотя если подумать, то тоже ничего. Морей на свете, конечно, намного меньше, чем Нин, но тоже немало. И Черное, и Балтийское, и Каспийское, и Азовское… И даже Московское — на севере от города, рядом с теми же Химками. Да, похоже, из разговора со Светиком ничего ценного мне выудить не удалось.
Ну, а Регина? Ведь тоже сказала много важного.
Например, то, что похитители специально услали Юльку на остров. Но больше всего меня занимали слова «все намного проще, чем ты думаешь». Что же, интересно, она имела в виду?»
Я прикурил одну сигарету от другой. «Она мне это сказала… Когда? Да, точно, в ответ на вопрос о том, как им удается узнавать о каждом моем шаге. И что же получается? Получается, что они не следят за мной, но все обо мне знают. Не следят, но знают… Черт, выходит, кто-то постоянно рассказывает им обо мне!»
От этого открытия я даже дернулся, сигарета дрогнула в руке и обожгла пальцы. «Кто может быть в курсе последних событий моей жизни и сообщать о них обо всех этим подонкам? Специально или неумышленно? Вряд ли неумышленно… Но кто же, кто? Ведь о том, что со мной происходило, знали только самые близкие. Неужели кто-то из своих?…»
Юлька, Бася, Вика, Сашка Семенов — перебирал я варианты, один абсурднее другого. Еще был этот хлыщ Игорь, очень хотелось бы думать на него — но Виктория клялась и божилась, что он и слыхом не слыхивал про мое наследство… И тут меня осенило, словно током ударило. Сиамская кошка! Она же с первых минут узнала о завещании! И постоянно расспрашивала Вику обо мне, пытаясь узнать как можно больше подробностей…
«Вот оно что…» — пробормотал я про себя. Мне и раньше была подозрительна эта Лиза Телепнева, но до последнего момента я предполагал, что она просто раззвонила по Москве о моих делах. Проболталась, например, на телевидении (кто-то, то ли Вика, то ли она сама, говорил мне, что один из ее бывших мужей работает в Останкино), слухи дошли до Добрякова… Но теперь вырисовывалась совсем иная картина. Получалось, что Сиамская кошка была не просто глупенькой болтушкой, а нацеленно собирала сведения обо мне и передавала сообщникам. Вот ведь тварь!..
Я долго негодовал по поводу своего открытия, а когда немного успокоился, на меня вдруг снизошло озарение. Мне придумалось, как можно попробовать перехитрить этих сволочей, идея эта была проста и изящна одновременно. Я немного помусолил ее с разных сторон, затем, очень довольный собой, вынул из кармана мобильник, пролистнул записную книжку и набрал номер.
— Добрый день, — сказал я. — Это говорит Герман Шмидт. Нам необходимо срочно встретиться.
* * *Домой я успел как раз к ужину, что очень обрадовало Басю. У нее был усталый вид — моя дорогая Ба уже вовсю готовилась к немецкому приему.
— Ты как? — улыбаясь, спросил я.
— Ваниль купила! — сообщила с улыбкой Бася. — Так что торт будет.
— А тот ключ, который ты искала, нашелся? Бабушка сокрушенно покачала головой:
— Нет, не нашелся. Прямо извелась я с ним вся… Садись, поешь, — она принялась накладывать мне голубцы.
— Так что это за ключ такой, можешь сказать? — поинтересовался я, уплетая за обе щеки.
— Да памятный он мне, с войны еще.
— С войны? Так уже сто лет прошло! Ты давно вы- кинула его, наверное.
— Не могла я его выкинуть, ну никак не могла! — возмутилась Бася. — Добавки дать?
— Давай… Заглянула Вика:
— Ой, Герман, ты уже дома?!
— Да, недавно вернулся.
— Вика, может, поешь? — Бабушка быстрым привычным движением поднялась из-за стола.
