Ира Брилёва - Приключения Шоубиза
Есть еще третий вариант. Это зависть к королевским апартаментам и желание любого человека их иметь в личном пользовании. Но я привык думать о людях только хорошее.
Посредине зала сидел за столом сам хозяин. Стол был очень большим и удобным. Старинное зеленое сукно покрывало его необъятную поверхность. На нем, как и положено для таких столов, в длинный ряд расположились настольная лампа в белом шелковом абажуре, письменный прибор, вероятно, семнадцатый-восемнадцатый век — на глаз определить было сложно, ноутбук и в массивной рамке фотография миловидной женщины, окруженной двумя детьми. Наверное, семейство Бобра. Бобрята выглядели очень мило и респектабельно. Так же, как и их отец.
Нам принесли кофе, и мы приступили к разговору. Он был непринужденным с его стороны, но еще несколько натянутым с моей. Я ведь не знал, насколько меня хотят приблизить. Рассчитывать на статус друга я пока не мог. Хотя, если быть честным, Бобер мне нравился. Он всегда вел себя предельно порядочно. А я любил, когда со мной обращались подобным образом. Но все это не давало мне права рассчитывать на то, что Бобер захочет со мной подружиться. Иногда это сильно мешает работе, и потом, наше социальное неравенство было очевидным.
У богатых вообще совершенно другой тип мышления. Они уже давно не решают наших с вами бытовых проблем, и поэтому их мышление, освобожденное от этого вида мыслительного мусора, вольно перемещаться в пространстве по совершенно новым траекториям. И оно перемещается. Только у всех по разным. Кто-то начинает заниматься собирательством. Картин, фарфора, любых других предметов искусства. В этом он находит себя и преуспевает, радуясь, что есть теперь чем похвастать перед друзьями, такими же коллекционерами.
Другие с головой уходят в бизнес и делают своим основным занятием собирание денежных знаков. На мой взгляд, это пропащие люди. Деньги ради денег — это плохо. Это грозит психозом и не доводит до хорошего. Деньги надо тратить на радости жизни. Иначе, зачем они тогда нам?
Бобер был счастливым синтезом и того, и другого. И еще у него случайно завалялось то качество, которого обычно напрочь лишаются те, кому привалило богатство. У него сохранилась душа. Иначе, зачем ему снимать кино?
Мы сидели и мило болтали ни о чем: о природе, о погоде. Я пытался определить, как теперь ко мне относится этот, в общем, совсем не плохой, но все-таки очень богатый человек. Вдруг в комнату вошла женщина, в которой я узнал леди с фотографии. Она подошла к Бобру и звонко чмокнула его в макушку. Его глаза наполнились любовью и счастьем. Да он еще и любим! Это открытие было для меня еще одной приятной новостью. Обычно в таких семьях все живут как бы своей жизнью — муж — сам себе. Жена — тоже. А тут!
— Дорогая, познакомься. Это тот человек, о котором я тебе рассказывал. Он сегодня у нас обедает.
Вот еще новости! А почему я об этом ничего не знаю? Но я улыбался абсолютно искренне. Мне все больше и больше нравились эти люди. Может, они и вправду захотят взять меня к себе в друзья? Я ведь много лет был совершенно один. И часто это отсутствие родственной души давало себя знать во время тяжелых депрессий или безденежья. Мне не нужны были их миллионы. Я возьму ровно столько, сколько заработал. Но от их дружбы я бы не отказался.
Жену его звали Женей. Она поболтала с нами минут десять и, извинившись, ушла на кухню — руководить стряпней.
Через час нас пригласили в столовую. Семейный обед был еще одной моей несбыточной мечтой. Но, похоже, что для меня наступила пора «сбычи мечт». Я ел, пил дорогое вкусное вино и общался с интереснейшими на свете людьми. Я боялся спугнуть эту удачу. Я был галантен, вежлив и быстренько вспомнил все светские манеры, которым в детстве тщетно пыталась обучить меня моя бабушка.
Но так было только первые полчаса. Потом я понял, что здесь это не имеет никакого значения, и перестал пыжиться. День пролетел незаметно. Когда сумерки сгустили синеву за окном, мы перебрались к камину. Потягивая сладкий херес, я рассказывал хозяину о своей прошлой жизни, о планах на будущее. Я не скрывал, что связываю свое будущее с Геркой. С его предполагаемыми грандиозными гастролями, о которых я думаю уже два месяца. И у меня уже есть наметки.
Он слушал очень внимательно. Когда я выговорился, он подошел ко мне и, положив руку мне на плечо, сказал:
— Я рад, что, наконец, нашел человека, который так точно понимает мои планы, а самое главное — умеет их воплощать. Я всегда ценил в людях только две вещи — глубокую порядочность и профессионализм. Ты такой человек.
Когда я уходил из этого дома, мы договорились назавтра встретиться в его офисе и обсудить детально план Геркиных гастролей.
— Твой гонорар за фильм, я думаю, стоит увеличить вдвое, — на прощание сказал мне хозяин. — И вообще, я завтра подготовлю твой персональный контракт. Герка принесет мне кучу денег, но там есть и твоя доля. Я люблю, когда мои люди ни в чем не нуждаются. — Я благодарно улыбнулся. — Кстати, как у тебя с квартирой? — неожиданно спросил он.
— Имеется. Не беспокойтесь, — торопливо ответил я. Моя холостяцкая конура меня вполне устраивала.
— Ладно. Разберемся. — Он помолчал и вдруг сказал: — А за фильм тебе отдельно спасибо, ты действительно великий человек. Я этого еще никому не говорил. Ты — первый.
И я откланялся.
Глава 12. Гастроли
Я раньше никогда не делал гастроли для себя. То есть, не в смысле «попеть». Петь должен был Герка. Но все остальное для него должен был сделать я. Я проделывал это десятки раз для других, по большей части, посторонних мне людей. Я устраивал их в приличные — какие смог раздобыть! — гостиницы, желательно без крыс в номерах. Это не всегда получалось, и приходилось подключать даже частный сектор или друзей-знакомых — артистам должно быть максимально комфортно вдали от дома, они и так — самое кочующее на планете племя, а еще и вечная бытовая разруха гастролей! Я находил для них более-менее приличные концертные залы, договаривался о тысячах мелочей, связанных с концертом, питанием самого артиста и его команды. В общем, я всегда работаю качественно.
Но эти гастроли были совсем другими. Это было совершенно новое ощущение жизни. В первый раз в жизни я работал на себя. Или для себя. Даже не знаю, как правильней. Но я кайфовал от того, что делал, и все получалось как бы само собой. Легко, словно детские паззлы, складывался гастрольный график, люди на другом конце телефонного провода попадались все больше порядочные, а не такие, как обычно. Словно бы этот мир повернулся ко мне своим сияющим широкой улыбкой лицом и дружелюбно подмигивая, сообщил мне — вот, и так тоже бывает. Я чувствовал, что поймал тот самый ветер перемен, который в одночасье может забросить человека на самые высокие вершины: славы, успеха, известности, благополучия. Всего-всего. И я радовался этому и пил это состояние большими жадными глотками.
Одновременно с подготовкой гастролей нужно было срочно писать новые песни, заниматься их аранжировками, готовить выпуск нового — первого! — Геркиного альбома, снимать клип на основной музыкальный трек из нашего фильма, а самому новоиспеченному мегагиганту Герке учить, учить и учить все подряд. Тексты песен, мелодии, работать в студии, делая десятки дублей, чтобы потом можно было выбрать лучшие и свести их в единый замечательно звучащий музыкальный материал, вычистить его всеми возможными способами и выбросить в народ, на суд зрителя!
Герка предложил на обложку диска вынести финальный кадр из фильма. Идея была очень хорошей. И вообще мне все больше и больше нравился этот пацан. Он всегда был собран и готов к работе. У него была куча свежих, не обтерханных идей, и он потрясающе пел. Все сошлось! Все слагаемые успеха были у меня в руках. Я не верил своему счастью. А оно, похоже, в этом и не нуждалось. Оно купало меня, как новорожденного младенца, в теплом молоке своих душистых струй, ежедневно обдавая меня душем исполнения желаний.
Пришло время клипа. После фильма успех клипу был гарантирован автоматически. Это тот самый случай, когда при минимальных вливаниях мы получали самый лучший результат.
Для клипа мы, не мудрствуя лукаво, выбрали лучшие кадры из фильма. Мы досняли только недостающие эпизоды-связки и стали готовить премьеру. Режиссеру оставалось заново смонтировать краткую версию фильма, превратив ее в трехминутное видео. Он управился за несколько дней. Получилось здорово. Фильм от этой краткости только выиграл. Сюжет фильма ужался в короткую ударную версию, а краткость, как известно, сестра всего самого лучшего на этом свете. Музыкальный лейтмотив фильма зазвучал в клипе еще мощнее на фоне мобильной смены событий, тянущихся в фильме на протяжении почти трех часов. В общем, все складывалось наилучшим образом.
Гастроли неумолимо приближались. Я вздыхал, вспоминая, что мне предстоит. Как бы я не старался смягчить переезды и перелеты, любые гастроли — это обычно холодные щелястые гостиницы, вереницы разнокалиберных сцен, бесконечные банкеты, знакомства, общение с кучей незнакомых людей, страшные недосыпы и вообще сплошной бытовой неуют. Артист зарабатывает свой хлеб нелегким трудом, годами принося в жертву обычную спокойную человеческую жизнь. И все кто находятся рядом с ним, его команда испытывают на своей шкуре те же прелести, что и сам виновник торжества.
