Макс Нарышкин - Синдром Клинтона. Моральный ущерб
— Я был в вашем офисе, Истасов. Это типичный московский офис. Так вот, Рома, если в этом офисе ты увидишь хорошо одетого человека, это и есть посетитель.
— Хорошо разбираетесь в психологии персонала.
— Сколько я общался с вашим «коммуникатором»? Минуту? Но мне и ее хватило, чтобы сделать вывод о том, что у этого типа в кармане есть записная книжка.
— Записная книжка у менеджера? К черту вас! Зачем менеджеру записная книжка?
— То-то, что менеджеру не нужна. А вот чиркнуть карандашиком, кто и что где сказал лишнего… Так вот и вычисляют сексотов. А потом через них же боссов гнобят.
Истасов посмотрел на Пусодина.
— Пишешь, что ли, дефективный?
Рома отвернулся.
— И взгляд у него с двойным веком, как у коровы. У таких в карманах презервативов как фантиков у дураков.
— Ну-ка, выворачивай! — рявкнул Истасов.
Из правого кармана пиджака Рома вынул книжку, из левого — упаковку «Гусарских».
— Вы действительно не хотите работать у меня? — спросил Истасов у Куртеева. — Четыре тысячи сразу кладу.
— А мы с вами в машине посидим, — сказал Куртеев. — И не будем никому звонить. Вот только в кафешку какую сгоняем, кофейку взять и пончиков.
Истасов пожал плечами. Торопиться ему было некуда.
Глава 17
От идеи сесть за руль Берг отказался. Он был убежден, что в ситуации, когда нужно быстро перемещаться по городу, машина будет обузой. Куда удобнее двигаться под землей или пользоваться услугами случайного такси. Выйдя из кинокомпании, он сразу направился на улицу Грина и всю ночь прогуливался от Старобитцевской до Дмитрия Донского. Написав на листке бумаги три имени, профессор мерил шагами расстояние, и чем дольше он ходил, тем короче были эти шаги. Ночной сентябрьский променад для шестидесятилетнего организма — удовольствие не из приятных. Но Игорь Оттович не замечал усталости. Лишь под утро заныло колено и тяжестью налилась поясница.
Р. Пусодин, О.И. Пятько, Т.Р. Истасов…
В салоне сотовой связи МТС он пополнил счет, пока заполнял бланк, косил глаз на стенд информации и читал написанное ручками разных цветов на свободных от официальных доброжелательных сообщений местах: «Баланс хорошо пополняет белобрысая во 2 окне», «Есчесно, она и роуминг ниче так делает», «Телефон, который берет Питер из Находки, продается в 3 окне», «На х… мне труба с 65 000 цветов?»
Р. Пусодин, О.И. Пятько, Т.Р. Истасов…
Сначала он повторял это, чтобы запомнить на тот случай, если потеряет листок, потом бормотал как молитву, и вот теперь, когда рассвело, уже страдал от невозможности связать несколько слов. «Простите, вы не знаете, где здесь ближайший бар?» — эта фраза далась ему с трудом. Но прохожий понял и сразу указал на дом напротив. Там, в подвале, располагался какой-то кабачок.
Присев за стол и заказав водки, Берг полчаса отогревался. Он бы не зашел сюда, если бы не дождь на улице и промозглый ветер. Направляясь с Куртеевым, он не посчитал нужным взять плащ и теперь в легкой куртке ощущал всю прелесть нелетной погоды.
Выпив пятьдесят, он заказал еще и заставил себя съесть салат. От кофе Берг отказался. Кофе не столько бодрит, сколько взвинчивает нервы и поднимает артериальное давление. Водка тоже не гипотензивное средство, но она нервы, напротив, успокаивает. Недостаток сна на деятельность профессора не влиял. Он уже давно находился в том возрасте, когда человек твердо убежден в бессмысленности проживания трети жизни в беспамятстве.
Р. Пусодин, О.И. Пятько, Т.Р. Истасов… — как заклинание повторял он.
Почему Пусодин упомянут только с именем? Зачем Вика оставила листок не на столе, где тот сразу был бы замечен, а под столом, да еще прикрепив его таким странным образом?
Почему было сразу не написать: Пап, ищи меня там-то ?
Загадала задачку только для него? Только он один должен был понять смысл единства трех имен? Но нашел-то Куртеев, а не он…
С Троицей Рублева все ясно: Отец, Сын, Святой Дух. Как понимать эту троицу?
Настроившись на научный подход к делу, Берг потер руки и склонился над листком, рядом с которым стояла третья порция водки.
«Подумаем как Вика, — решил он. — Перво-наперво уясним для себя, что она — офисная служащая. Она думает на работе как офисная служащая, как бухгалтер. Ну, неважно, бухгалтер или не бухгалтер… Психологические черты сами по себе не определяют мышление сотрудника на работе. Убеждение социологов в том, что менеджер по продажам должен быть экстравертом, а бухгалтер непременно — интравертом, чушь несусветная… Не характерные особенности, а компетенция, интеллект управляют соображением человека на службе. Я всегда это говорил… Так что учтем бухгалтерию только в том свете, что она умеет хорошо оперировать цифрами и за каждым уравнением видеть значение… За главное возьмем тот факт, что Вика — представитель многочисленного офисного движения. Она думает как его представители, поступает в соответствии с его правилами, говорит как они…»
Берг закинул еще пятьдесят и немного успокоился. Вынув из кармана ручку и записную книжку, он стал машинально писать три слова. Пятько, Истасов, Пусодин… Лист покрывался этими тремя словами, как арабской вязью. Пятько, Истасов, Пусодин… Мысли его носились в черепной коробке, будто стая растревоженных ворон, потом выстроились в логическую цепочку, Берг вдруг выронил ручку и окаменел.
На листке записной книжки он увидел то, что не ожидал увидеть ни при каких обстоятельствах. Он увидел адрес.
Это было невероятно.
— Черт меня побери…
Он схватил рюмку, но она была пуста. Внимательный бармен поднял над стойкой бутылку «Смирновской», но профессор не обратил на это внимания. Убрав рюмку на край стола, он еще раз внимательно изучил лист. А потом в последний раз написал три фамилии.
— Немыслимо… Она с ума сошла! Истасова нет в базе данных — я сразу должен был догадаться! Она не написала бы фамилию, зная, что он не значится в Москве, то есть не предоставил подтверждающих то документов. Это не партнеры Лукашова по бизнесу. Ты понимаешь? — крикнул он бармену, розовея лицом. — Они не партнеры Лукашова!
Бармен кивнул. Он понимал. На вчерашние дрожжи — да сто пятьдесят. Он понимал.
Смахнув лист, он смял его и бросил в урну. Проходя мимо стойки, бросил двадцать долларов и, взбежав на ступени, звякнул дверным колокольчиком. Улица снова встретила его ветром и увлажнила лицо дождем. Но теперь на это он не обращал внимания. Тяжело переставляя ноги, он бежал к стоящему у обочины такси.
Глава 18
Вычислить корпоративного стукача очень просто. Но прежде чем заводить его в темный, не просматриваемый камерами наблюдения угол и бить в печень, нужно получить железное подтверждение, что это он стукач, а не кто другой. В противном случае линчевателя ждут крупные неприятности. Доносчика нужно знать в лицо. Главное правило при установлении его личности заключается в самоотречении от исполнения служебных обязанностей и концентрации внимания на поведении коллег. Все офисные стукачи делятся на две категории: педанты и карьеристы. Первый признак склонности сотрудника к желанию заходить в кабинет босса чаще, чем того требует необходимость, — доброжелательное отношение ко всем без исключения коллегам, а также активная общественная деятельность. Кто у нас отвечает за организацию корпоративчиков и сбор средств на дни рождения? То-то… Активисты — первые кандидаты в черные списки офисных трудяг. Вторым и самым ярким признаком стукача является поощрение окружающих на повествование об их жизни. Вот здесь-то и понадобится все внимание: внимание! — стукач всех толкает на откровения, но никогда не рассказывает о себе! Кто у нас штатный носитель насквозь промоченной жилетки для всех страждущих? То-то. Корпоративный стукач является душой компании, произносит 2/3 всех тостов за столом, но при этом никогда не пьет, ссылаясь то на печень, которая уже трепещет в предчувствии темного угла, то на гастрит, полученный в армии. Стукач единственный, кто приезжает на вечеринки на авто, в то время как другие приезжают на метро, дабы пьяными не садиться за руль. Стукачу бояться нечего — он не пить приехал, а изучать. Теперь у него есть отмаз, за который его признают еще и нравственной личностью, — он за рулем. А на хрена он на пьянку приехал на своей тачке? Он не знал, что тут будут предлагать спиртные напитки?
Включаем дополнительную функцию — «Внимание Первой Степени». Сейчас она поможет найти причину всех неприятностей в офисе с вероятностью в 95 %. Итак, поиск дал следующие результаты: за одну и ту же провинность Иванова увольняют, а Петрова журят. За одни и те же успехи Петрова премируют круче, чем Сидорова. Перова премируют несмотря на то, что работает он меньше остальных, и Петрова премируют чаще, чем остальных. По итогам месяца всем дарят пакет с бутылкой шампанского и коробкой конфет, а у Петрова в пакете бутылка «Белого аиста». Блевотина, конечно, но по сравнению с «Советским» фабрики «Исток» это просто «Мартел». Предполагается, что на установление всех изложенных фактов потребуется не более месяца. Сразу после этого можно брать Петрова и вести бить. Но тот же профессор Берг, к примеру, порекомендовал бы произвести «контрольный выстрел». Если вы продавец-консультант в салоне сотовой связи «Билайн», Игорь Оттович посоветовал бы вам в присутствии Петрова зарядить продаваемый клиенту телефон сим-картой «МТС». За это вас, конечно, не уволят, тем более что когда СБ потребует у вас вывернуть карманы, то там обнаружится «симка» как раз «Билайна». Но выговоряк (на всякий случай) за нарушение корпоративной этики влепят обязательно. Зато теперь вы, исполнив роль Матросова, можете смело разоблачать Петрова и в компании агрессивно настроенных коллег вести Петрова пить кофе за угол. Разоблачение стукача — это стопроцентное его увольнение, причем инициатором оного выступит сам стукач, ибо процедуру пития кофе за углом выдержит редкий крепыш. Все стукачи невероятно стыдливы, где-то в глубине души они отчаянно страдают, они стучат и плачут, стучат и плачут, они страстно переживают за всех своих жертв, но все равно стучат, поскольку доносительство — черта характера не приобретаемая, а врожденная.
