Сергей Аксентьев - Беспокойные дали
— Разорвало батарейный манометр! — заорал Дима, силясь перекрыть вибрирующий грохот газовых струй.
Платонов нажал «Аварийный стоп!» Грохот оборвался. Звенящая тишина заложила уши. В волосах, в складках одежды, на стеклах приборов, на стене и даже на потолке блестели капли ртути.
— В пультовую никому не входить! — заорал Платонов участникам экспериментов. — Стенд привести в исходное. — И уже обращаясь к Полухину: — Дима, уходим. Пультовую я опечатаю своей печатью. Без меня — не вскрывать! Иван Кузьмич, проконтролируйте порядок на стенде, опечатайте дворик своей печатью и уводите всех отсюда.
Малахов понимающе кивнул и скрылся в огневом дворике.
— Дмитрий Федорович, — позвал Платонов Каляева, — вызовите сюда дежурного врача. Скажите, что есть небольшие проблемы с рабочим веществом, пусть глянет, что делать.
Прибывший дежурный врач, заглянув в пультовую присвистнул: «Вот это вы, братцы, поработали!» Позвонил от дежурного в лазарет и приказал, чтобы фельдшер принес два комплекта госпитальной одежды и полиэтиленовые мешки для вещей.
Андрея и Диму помыли в душе, переодели в полосатые пижамы и разместили на ночь в пустующей инфекционной палате лазарета. Вещи отправили на санобработку.
Утром в палату прибыли начальник медицинской службы училища и врач флотской санэпидстанции. После пристрастного осмотра и опроса пострадавших вручили одежду и отпустили на кафедру, приказав никуда не отлучаться.
О случившемся происшествии доложили начальнику училища. Тот вызвал начальника кафедры и приказал провести подробное расследование. Виновных строго наказать в приказе, а все эксперименты прекратить.
На следующий день прибыли специалисты. Провели на стенде демекуризацию помещений, перемазав всё и вся хлорным железом. После этой обработки уютная пультовая стала похожа на заброшенный бункер второй мировой войны.
Пятница вызвал к себе Платонова и приказал написать объяснительную записку с соблюдением хронологии событий. Прочитав написанное, убыл к начальнику училища на доклад.
Дежурному передал: «С кафедры никому не уходить до моей команды». Вернулся часа через два, посеревший и замкнутый.
На совещании личного состава сухо объявил:
— Всякие опыты до утверждения на стенд соответствующей технической документации и получения сертификата на его эксплуатацию — прекратить. Капитану 1 ранга Самойлову организовать прием зачетов от всего личного состава по мерам безопасности при работах с элементами ракетной техники и взрывопожароопасными веществами. До принятия зачетов все практические работы с курсантами на технике приостановить, заменив их лекционными или самостоятельными занятиями. Майору Платонову за нарушение мер безопасности при работах на огневом стенде, приведших к чрезвычайной ситуации, в приказе начальника училища будет объявлен строгий выговор. Он отстранен от дальнейших испытаний до окончания расследования. Всё. — И после паузы добавил: — Ну, а мне, как и положено, в таких случаях большой персональный фитиль…
Глава V
Большие перемены
1
В правоту расхожего афоризма «Пришла беда — открывай ворота» мы начинаем верить лишь после того, как судьба отвесит очередной подзатыльник.
Не успели утихнуть страсти вокруг ртути, как обрушилась новая напасть: пришел приказ о переводе Пятницы в Калининградское училище. Новым начальником кафедры стал капитан 1 ранга Самойлов …
Перед отъездом Ренат Константиновичи решил поговорить с Платоновым о его научной работе.
— Ну, вот, — улыбаясь, сказал он Андрею, — наконец-то ты получишь курс «Ракетные двигатели» в полном объеме. Давно ты к нему подбирался. Даже спорили мы с тобой на этот счет не раз. А я, между прочим, сознательно тебе его не отдавал. Хотел, чтобы ты сначала освоил все узловые дисциплины, так как вижу тебя в будущем начальником кафедры.
Андрей слушал, не перебивая.
— Самойлов, конечно, не фигура, — рассуждал Ренат Константинович, — но других кандидатур на данный момент нет, а брать варяга со стороны, значит, загубить дело. А ты любишь педагогическую работу, любишь технику и разбираешься в ней. Люди тебя знают, курсанты отзываются о тебе хорошо. Поэтому тебе прямая дорога в начальники кафедры.
Лукаво глянув на притихшего Платонова, Пятница сообщил:
— Написал я представление о назначении тебя старшим преподавателем. Руководство поддержало. Так что на днях будет приказ. Чего не радуешься? — засмеялся он.
— Да, в общем-то, радоваться нечему, — ответил Андрей, — боюсь, что после вашего ухода, прикроют мою работу на стенде. Самойлов и раньше–то косо на все эти опыты смотрел.
— Согласен, тут тебе будет тяжело, но работу ни в коем случае не бросай. Её надо форсировать, а эксперименты провести по минимуму. Особо широко не размахивайся. Срочно готовь документы на стенд. Напиши армейцам. Неплохо бы иметь поддержку в этом вопросе с их стороны. Всё-таки солидная фирма. Подключи сюда МАПовцев. Короче, чтобы тебе разрешили работать на стенде, нужна защита извне. И чем солиднее, тем лучше. Так что думай!
…Ренат Константинович знал, что говорил. Едва Платонов заикнулся новому начальнику кафедры о возобновлении экспериментов, как тот испуганно замахал руками:
— О чем вы говорите, Платонов? Какие могут быть эксперименты после происшествия с ртутью?
— Но после этого, — возразил Андрей, — на стенде были сделаны серьёзные доработки. Оформлена необходимая документация. Уменьшено до минимума число участников. Все они допущены к взрывопожароопасным работам. Вот, — он протянул Самойлову папку, — здесь вся документация, справки о допуске каждого, журнал инструктажа личного состава по технике безопасности и подробный план испытаний.
— Нет, нет, — отведя рукой протянутую папку, сказал Самойлов, — никаких работ больше вы проводить не будете, пока не получите государственный сертификат на вашу установку.
Платонов изумился:
— О чем вы говорите? Таких сертификатов не существует в природе. Я узнавал и в техническом управлении флотилии и на авиаремонтном заводе, и в НИИ нефти и химии. Никто, ни о каких сертификатах не слышал. Все на меня смотрели как на идиота. О каком сертификате может идти речь, если любая экспериментальная установка это самоделка из разных давным-давно списанных деталей и узлов собственной разработки?
А главное где этот сертификат получать?
— Не знаю, — отрезал Самойлов. — Это вы должны были узнать до того, как начали городить своего монстра. В приказе начальника училища четко записано: «прекратить все работы до получения технического сертификата на эксплуатацию экспериментального стенда».
Андрей психанул:
— Если безграмотный клерк сочинил бумагу, а начальник училища, не вникнув в существо дела, её подмахнул, это не значит, что нужно сворачивать все работы. Волков бояться–в лес не ходить! Давайте я напишу обязательство, что всю ответственность за проведение работ беру на себя.
— Ваша бумага, — невозмутимо возразил Самойлов, — не будет иметь никакой юридической силы, потому что начальником кафедры являюсь я и, следовательно, я и несу полную ответственность за всё, что происходит на кафедре. И давайте этот разговор закончим!
— Но у меня через месяц доклад в академии, — не сдавался Платонов.
— Докладывайте. Не вы один в училище пишете диссертацию. И, как ни странно, все превосходно обходятся без взрывов и ртути. Работайте и дальше. Кто вам мешает? Но без авантюрных экспериментов. Училище–не лавочка алхимика, а учебное заведение. Кстати, — Самойлов с неприязнью посмотрел на Платонова,–я проконсультировался в научно-исследовательском отделе и в финансовой части: вам не положены оплачиваемые командировки. Это Ренат Константинович посылал вас по линии различных НИР. Я этого делать, не намерен. Оплачиваемые командировки положены только адъюнктам–заочникам при успешном выполнении утвержденного плана работ. А вы, насколько я знаю, всего лишь соискатель. Так что не обессудьте, впредь все поездки будете совершать за свой счет…
После этого разговора Платонов понял, что отныне вся его научная деятельность на кафедре будет находиться под пристальным и предвзятым вниманием нового начальника и малейшая оплошность с его стороны послужит удобным основанием для окончательного прекращения работ. Но, обдумав и взвесив всё, он твердо решил бороться до конца…
2
На заслушивание отчета Платонова полковник Дунаев пригласил кафедру и соседей–коллег — аэродинамиков, баллистиков, тактиков. Всего набралось человек тридцать.
Поточная аудитория с круто уходящим под потолок амфитеатром, высоким длинным лекторским подиумом, с узкой почти во всю стену доской, с огромным экраном и разнообразной аппаратурой для демонстрации фрагментов доклада повергли Платонова в тихое отчаяние. В какой-то момент стало страшно от всей этой торжественной строгости и от устремленных на него заинтересованных взглядов незнакомых людей, превосходящих его и в знаниях и в жизненном опыте. Но после доброжелательного представления его собравшимся, после первых произнесенных фраз доклада волнение улеглось. Вскорости, забыв обо всём, он так увлекся, что вместо отведенных двадцати минут проговорил вдвое больше.
