Диана Чемберлен - Папина дочка, или Исповедь хорошего отца
— Это не настоящий момлет, — сказала она.
— Я знаю. Я подумала, что попозже мы можем приготовить настоящий. Что тебе положить в него?
Она не ответила. С сосредоточенным выражением она шумно мешала смесь в кастрюле.
— Мне надо поискать на чердаке кресло, — сказала я. — Ты побудешь здесь одна? Я вернусь через две минуты.
— Хорошо, — кивнула она.
Я вышла из комнаты и направилась к двери, которая вела на чердачную лестницу. Я не успела еще и наполовину подняться, когда услышала, что Белла карабкается за мной.
— Ты решила пойти со мной? — спросила я.
— Мне плохо одной, — сказала она, беря меня за руку.
— Ну ладно, пойдем. — Я представления не имела, куда Майкл убрал кресло. Чердак был еще не отделан и тускло освещен.
— Что это здесь? — спросила Белла.
— Это чердак, — ответила я. — Ты бывала когда-нибудь на чердаке?
— Здесь есть привидения? — Она старалась держаться поближе ко мне.
— Нет, — засмеялась я. — Привидений не бывает.
Но по крайней мере одно здесь было. Я почувствовала, как Кэролайн ведет меня в угол, ведет уверенно, как будто держа меня за руку, — там оно и оказалось, детское автомобильное креслице в прозрачном полиэтиленовом мешке.
— Я его нашла! — сказала я. — Теперь мы можем устроить тебя в полной безопасности.
— Прямо сейчас? Я хотела еще поиграть в комнате маленькой девочки.
— Ну конечно, поиграй, — кивнула я. — Вообще-то, у меня есть сумка, и мы сможем захватить книжки и игрушки, которые тебе понравятся. В мой новый дом.
— Ладно.
Она спускалась по лестнице, держась за перила и ставя ногу на каждую ступеньку, как это делала Кэролайн. На какой-то момент я впала в панику: что за ребенка я веду? Я же знала, что это Белла. Я прекрасно сознавала происходящее, но мне хотелось этой путаницы. Мне хотелось верить, что, если Белла повернется, я увижу карие глаза Кэролайн. Мне хотелось сделать невозможное возможным.
Вернувшись в комнату Кэролайн, я присела на корточки перед книжной полкой. Почему-то это оказалось для меня самым трудным. Все книги были такие любимые! Кэролайн знала наизусть почти все сказки. Она поправляла нас с Майклом, когда мы ошибались. Ей было неважно, что она уже тысячу раз слышала какую-нибудь историю, она хотела услышать ее снова. Белла была такая же с «Котом в сапогах». Когда Кэролайн была маленькая, она указывала мне на каждую картинку и говорила, что там изображено, или спрашивала меня, когда не знала или забывала. Став постарше, она проявляла нетерпение, если я читала слишком медленно, сама переворачивала страницу, прежде чем я успевала дочитать. Ей всегда было трудно долго сидеть без движения, хотя она очень любила книги.
Я достала с полки одну книгу.
— Хочешь помочь мне выбрать книжки, Белла? — спросила я.
Она бросила игрушечную кухню и занялась одним из кукольных домиков. У Кэролайн их было два. Один был довольно искусно выполнен в викторианском стиле, с позолотой снаружи и обоями внутри. Он был очень красив, но Кэролайн обычно предпочитала второй — маленький пластиковый домик принцессы, который она обожала. Белла тоже сразу направилась к нему.
— Я только выберу несколько книг, — сказала я, ухватив сразу пачку, даже не глядя на названия. Так мне было легче. Какие могут быть воспоминания о пачке?
Но я ошибалась, думая, что выбор книг — это самое тяжелое. Белле нужна была одежда. Я открыла два ящика комода и не задумываясь вытащила штаны и рубашки, пижаму и белье и бросила все это на постель рядом с книгами.
Я вошла в нашу спальню, чтобы достать из шкафа сумку, и с удивлением увидела, что постель застелена. Не помню, чтобы Майкл хоть раз за все годы нашей совместной жизни убрал постель. Я нашла сумку и вернулась в комнату Кэролайн.
— Выбери четыре игрушки, чтобы взять с собой, — сказала я Белле, положив книги в сумку.
— Вот этот, — сказала она, указывая на домик принцессы.
— В сумку он не войдет, но мы можем понести его в руках. Он складывается. Итак, этот. Еще что?
Белла посмотрела на игрушечную кухню. Я бы не хотела разрешать забирать ее, но взгляд Беллы устремился дальше и остановился на игрушечной карусели на полке над кухонной плитой. Кэролайн никогда не проявляла интереса к этой игре. С ней не было связано никаких воспоминаний, и это хорошо. Когда Белла потянулась за белым медведем на постели, я чуть было не сказала «Нет!», но сдержалась. Кэролайн здесь больше нет. Она не хватится этой игрушки. И в любом случае она бы поделилась. Нет, делиться она бы не стала. Ей это было не по нраву. Меня это беспокоило. На мой взгляд, мы слишком долго откладывали вопрос о появлении второго ребенка, и совсем избаловали Кэролайн. Ей было бы трудно приспособиться к малышу, когда бы мы его завели. Как было глупо беспокоиться об этом! Я всегда беспокоилась не о том, о чем нужно.
— Хорошо, — сказала я, когда Белла положила мишку в сумку. — Возьми еще одну игрушку. Хочешь мультфильм?
— Нет, спасибо. — Она задумчиво бродила по комнате, прижав палец к губам. Она указала на пластиковую коробку с чайным сервизом. — Что это такое? — спросила она.
— Это чайный сервиз, — объяснила я. — Если хочешь, мы можем с ним поиграть потом. Устроим чаепитие.
Она дала мне коробку, и я положила ее в сумку.
— Ну вот, — сказала я, — мы и готовы.
Мы вышли к машине. Я прикрепила кресло на заднем сиденье, действуя по памяти, автоматически. На подушке осталось пятнышко с того дня, когда Кэролайн пролила клюквенный сок. Мне не удалось его тогда вывести. Я отвернулась.
Что бы на все это сказала Джудит? Я зашла в комнату Кэролайн, я трогала ее вещи, и ничего со мной не случилось. Не подумала бы Джудит, что только сумасшедшая могла заботиться о ребенке, которого совсем не знала? О ребенке, чей отец бросил ее на меня, не оставив даже номер своего телефона и даже не назвав своей фамилии? Я действительно сошла с ума. И все же я это все проделала и наконец жила в настоящем. «Чти прошлое, но живи в настоящем». Вздрогнув, я улыбнулась. Джудит всегда оказывалась на шаг впереди меня.
Белла вскарабкалась в кресло, оттолкнув мои руки, когда я попыталась ее пристегнуть.
— Я сама умею, — сказала она и пристегнулась самостоятельно.
По дороге в Брир-Крик я заговорила с ней о ланче. Я перебирала в памяти имевшиеся у меня дома продукты, надеясь, что мне не придется заезжать в магазины.
— Как насчет бутерброда с сыром? — спросила я.
— А у тебя есть бигмак с сыром? — спросила она.
— Найдется. — У меня были замороженные макароны с сыром — с моим скудным аппетитом и полным отсутствием интереса к готовке я увлеклась замороженными продуктами. — Я тебе приготовлю.
Мы поели на кухне, а потом я позволила Белле обследовать мою маленькую квартиру. Я хотела, чтобы она ознакомилась со своим новым домом и чувствовала себя в нем в безопасности. Я никогда раньше не замечала, какой светлой и солнечной была эта квартира. Солнечные лучи танцевали на стеклянной поверхности кофейного столика и освещали бежевый ковер. Мы поиграли с домиком принцессы и с маленькой куколкой Беллы, пока малышка не начала кукситься и спрашивать о Тревисе.
— Хочешь поспать? — спросила я.
Сначала она отрицательно покачала головой, потом кивнула.
— Мой спальный мешок в Моби Дике, — сказала она.
Значит, я все-таки права. Они были бездомными и жили в фургоне Тревиса.
— Ты там спишь, детка? В фургоне?
Она кивнула.
— Раньше я спала в сгоревшем доме, пока он не сгорел. А потом в трейлере. А потом в Моби Дике. Там холодно.
Да, ночи становились прохладными. Я представила себе, каково это — просыпаться по утрам в фургоне. Я бы могла дать ей лучшую жизнь.
«О чем ты думаешь?» — одернула я себя.
— У меня здесь большая кровать, мы с тобой вдвоем в ней поместимся. — Единственным изыском, добавленным хозяином квартиры к очень скромной обстановке, была двуспальная кровать. — Сегодня тебе будет тепло. Давай попробуем.
Мы вошли в спальню.
— Я никогда не видела такую большую кровать! — сказала Белла. Кровать была еще и высокая, так что мне пришлось помочь ей на нее забраться. Я принесла в спальню стул из столовой и приставила его спинкой к кровати, на тот случай, если Белла вертится во сне. Я улыбалась, укладывая ее с зажатой под мышкой овечкой под одеяло. До чего же она занятная! Она выглядела сейчас потерявшейся в море огромной постели и во всех событиях прошедшего дня. Я наклонилась и поцеловала ее в лоб.
— Спи крепко, — впервые сказала я чужому ребенку слова, которые говорила только своему.
— А ты здесь будешь? — спросила она.
— Ну конечно, я тоже вздремну, — сказала я, зашла с другой стороны кровати, сняла туфли и брюки и залезла в постель.
— Спи крепко, — повторила Белла мои слова. — Пусть клопы тебя не кусают. Через минуту она уже спала. Я лежала на боку и смотрела, как вздрагивают во сне ее веки. Я знала, что не засну. Мне хотелось наблюдать за ней. Мне хотелось насладиться каждым мгновением этого мучительного, но такого чудесного дня.
