Иосиф Гольман - Хранитель Реки
В общем, зацепило Роджера. Он ничего особого не сказал, но я-то видел – его зацепило.
Я, довольный, вышел в подсобку, поставить чайник. Потом пошел на улицу – забыл в машине хлеб и сыр.
Да, у меня теперь и машина есть. «Жигули-2104», полностью устраивающая меня своим объемистым кузовом. А Ленке скоро смогу купить «Матиз», она в курсе, что я отреставрировал иконы крупному коллекционеру. Если бы сказал, что так здорово начали продаваться мои собственные работы, могла бы и не поверить, поэтому пришлось врать про реставрацию.
Но вернемся к печальной истории с Роджером.
Печальной – потому что, когда я вернулся в мастерскую, моего старого друга и отчасти учителя в ней уже не было. Чайник в подсобке пыхтел. Портрет Ленки с двумя ликами и двумя рюмками стоял на мольберте нетронутым. А вот копия треклятого «шишкина», прикрытая полупрозрачной «пузырчаткой», да еще и повернутая лицом к стене, пропала!
И это было печально. Очень печально.
Афера с теми «перелицовками» была дорогой, самой дорогой, я думаю, из того, что видел на службе у Жоржа. И если наряду с ними вдруг выплывет еще и подделка – будет тот еще шухер! Подписи-то у них окажутся идентичными!
Мальчик я не маленький и отдавал себе полный отчет в том, что произойдет со мной лично, случись такая накладка в деле их «художественного» синдиката. Так что последние полгода сплю я нервно.
Хотя – с помощью ли Роджера, без помощи – но как только эти свиньи найдут следующую жертву с профессиональными навыками, на мое будущее не поставит даже самый азартный игроман.
И ладно бы только мое будущее. Они ж никогда не поверят мне, что Ленка не в курсе. А значит, опасность будет грозить и ей.
Нет, я принял твердое решение смываться при первой возможности. Денег прикопил, которые мне Жорж выдает довольно щедро. Карты поизучал – я намерен был ехать с моей женщиной в сторону юга. Так легче найти работу и прокормиться и мне, и Ленке. Затаиться года на два, на три. А там, глядишь, ситуация рассосется сама собой. За давностью времени.
Вот таков мой план.
В этот момент зазвонил мобильный.
– Привет, – Ленкин тон не предвещал ничего хорошего.
– Что случилось? – пугнулся я.
– Пока ничего, – обнадежила меня подруга. – Но скоро случится. Ты где сейчас?
– В мастерской.
– В чьей? – зачем-то уточнила она.
– В своей, – не понял ее интереса я.
– И я в ней же, – обыденно сказала Ленка. – Правда, тебя не вижу.
Ну что ж, понятно. Ленка меня в последнее время подозревает. Раньше никогда за ней этого не замечал. А тут – работы давно не показываю. Пишу-то здесь, где все материалы, а перевозить потом в свою комнатенку лень и не с руки. Значит, с тетками валандаюсь. Так, наверное, она думает.
Ладно, раз пошла такая пьянка – будет сегодня день истины.
– Лен, я в мастерской. Приезжай ко мне.
Диктую адрес. Ехать ей две остановки на метро. И еще пешком семь минут. Очень надеюсь, что за такой малый промежуток времени моя работа в синдикате не завершится. А если все пойдет удачно, то еще через час я завершу ее самостоятельно.
Неожиданно принятое решение меня успокоило: я очень устал в бесплодных размышлениях об опасности своего нынешнего ремесла. А тут, может, все разом и решится.
Ленка прибывает стремительно, злая, как фурия. Я такой ее ни разу не видел. Заходит, быстро оглядывается, раскрывает рот и недоуменно умолкает, так ничего и не сказав.
Качество оборудования и материалов впечатлило, наверное. Один медиапроектор с 50-дюймовой «плазмой» чего стоят. Рядом – ноутбук «Вайо», по стеклооптике завязанный с Интернетом. А как же, в моем производстве надо весьма тщательно подбирать и разглядывать материал.
– Это все твое? – спрашивает она. – Откуда?
– Лен, я фальшаки тачаю, – честно и сразу бухаю я.
– Как? – Она смотрит на меня с нескрываемой жалостью.
– Пришлось, – вздыхаю я. – Прижали меня так, что было не отвертеться.
– Чем тебя могли прижать, Вадька? – спрашивает она. Теперь уже безо всякой злости. Теперь она готова спасать своего мужчину любыми средствами. – Ты что, опять в карты играешь?
Ну, вспомнила! Продул я как-то в преферанс сто с лишним долларов – заметную тогда для нас сумму.
– Нет, не играю, – успокаиваю я ее.
– А что же делаешь? – теперь уже с ужасом спрашивает она. А ведь придется рассказывать. Правду – так до конца.
– Лен, я гаишников грабил. С Витьком. А потом он меня сдал этим. Новым.
– Как это? – не понимает моя Ленка, как это можно ограбить гаишников?
– Нарывался на штраф, давал взятку и снимал на скрытую камеру. Они мне платили. Помнишь, твое первое платье? А потом поймали и продали в рабство.
Ленкино лицо кривится. Сейчас заплачет. Она уже ненавидит свое первое дорогое платье.
Я обнимаю ее, глажу по пушистым мягким волосам.
– Ленка, милая, прости меня, идиота! Мне так хотелось сделать тебя счастливой!
Вот теперь она плачет по-настоящему, навзрыд.
Я сграбастываю ее руками, прижимаю к себе, целую в волосы и несу на тахту – она в моей мастерской тоже есть. Там укладываю на спину и успокаиваю любимую самым естественным образом.
– Что же теперь будет, а? – жалобно спрашивает она, даже колготки не натянув – так и болтаются на одной ноге. На лице – непросохшие дорожки слез.
Вот как я ее напугал.
– Вадь, давай сдадимся, а? – заглядывает она мне в лицо.
– Кому? – сначала не понимаю я.
– В милицию. В КГБ. Кому там сдаются в таких случаях? – Теперь она гладит меня, как маленького, по волосам. – Я тебя ждать буду, ты не волнуйся. Поближе перееду и буду ждать.
Ох, какая же я сволочь!
– Нет, Леночка. Сдаваться я не буду. Это очень серьезные люди. У них миллионный бизнес.
– И что? – не понимает мой архитектор.
– Они меня и в тюрьме найдут. Чтоб я молчал. Слишком большие деньги подвисают. А еще я за тебя боюсь. Они ж меня через тебя ловить станут.
– И что же нам делать?
Она не делит нас. Она спрашивает, что нам делать.
А что нам делать? Бежать.
Я объясняю свой план.
Надо удрать на Юг, там пересидеть два-три года, пока буча не уляжется. За это время мои «продукты» либо всплывут, либо все устаканится без потрясений. А там уже будет новая реальность. Не думаю, что они станут мстить мне всю оставшуюся жизнь.
Вот таков мой план.
Его можно было бы осуществить и полгода назад, но тогда я был без накоплений и еще не настолько напуган перспективами, как сейчас.
– Хорошо, – после некоторого раздумья соглашается подруга. – Поедем. Только не на Юг, а на Север.
– Почему? – удивляюсь я.
На Юге гораздо теплее, чем на Севере. И потом, все знают про мою любовь к Югу. Я даже Жоржа стал меньше ненавидеть, когда он вывез меня на Средиземное море.
– Все знают про твою любовь к Югу, – словно читает мои мысли Ленка. – Поэтому надо ехать на Север. У меня тетка в Медвежьегорске. У нее другая фамилия. Да и искать нас на Севере никто не будет.
Вот дает Ленка! Она уже абсолютно спокойна. Решение принято – вперед и с песней. И про Север – мудро, хоть и не люблю я его. Ведь сначала меня будут искать по местам былой славы. А вся она прорисована в Краснодарском крае, откуда я приехал в Москву и куда я поначалу и собрался. И где меня знает большое количество народу, очень большое. Что не есть в данной ситуации хорошо.
– На Север, так на Север, – соглашаюсь я. – Давай сегодня же и уедем. Они в любой момент могут прервать со мной контракт, так что тянуть не стоит.
– Как прервать контракт? – бледнеет она.
– Самым неестественным образом, – тупо шучу я. Вот же идиот, только добавил испуга.
– Тогда едем прямо сейчас! – Она вскакивает, забыв про колготину.
Мы смеемся. Вот же странно устроен человек!
– Я сейчас поеду за билетами, – говорит Ленка, приведя себя в порядок. – Дел у меня никаких важных нет. Диплом в деканате получу позже. – Моя подруга теперь тоже – дипломированный специалист!
– Не нужно билетов, – останавливаю я.
– Почему? – не понимает она.
– Потому что у меня нет паспорта.
– А где он?
– У них.
Ленка мрачнеет.
– Я из-за этого до сих пор тебе предложение не сделал, – говорю я.
– Только из-за этого? – расцветает она.
– Исключительно.
Она смотрит на меня такими глазами, что я огромным усилием воли отказываюсь от повторения наших упражнений на тахте. Черт его знает, когда вздумает прийти этот Жорж или его накачанный помощник? Подставлять Ленку под лишние риски я не имею права. И нелишних я ей нарыл уже достаточно.
– На машине поедем, – говорю я ей. – Машина куплена на Вовку Говорова, доверенность нотариальная на меня и тебя. Я, в общем-то, готовился потихоньку. А где этот твой Медвежьегорск?
