Павел Лаптев - Сказки уличного фонаря
— Вон оно что! А я тут перед Вами…
— Да, нет, — начну я выправлять разговор. — Я еще не играл. Только заключил контракт на земной год… Вот, прибыл только… Вхожу в курс игры.
— Понятно… — он протянет руку, — будем знакомы… Алекс Гуз.
— Геш, — я пожму руку, и на его вопросительный прищур добавлю. — Гешанур Бокоплав, номер девять.
— А-а… Понятно… — удовлетворится он ответом, — А Вы какой космобол предпочитаете?
— С эмплозией. — не совру я.
— Да. Да. — почему-то он обрадуется, — Знаете, кособол с эмплозией — фэнтэзи! Никогда не знаешь, куда мяч, основанный на этой технологии взрыва внутрь, полетит… И мне нравится.
Внезапно трибуны взорвутся криком:
— Го-ол!
— Кто? — сосед прищурится. — А-а… Ваши забили.
— Гол! — закричу я, радуясь, — А Вы говорите… эти… русские не умеют играть…
Трибуны постепенно смолкнут, вратарь вылетит из ворот и ударит по мячу.
Как-то глупо чувствуя себя победителем по отношению к соседу, чтобы немного успокоить его я спрошу снисходительно:
— Вы занимаетесь…
— Лунной добычей гелия — 3… изотопа.
— Понятно… И название команды… Вашей — 3He… Можно сказать, самым прибыльным сейчас делом.
— Пока можно сказать… Мы спонсоры 3He … С тех пор, как на Земле не стало нефти и природного газа, гелий-3, вступающий в термоядерную реакцию с дейтерием единственный источник энергии… А такую сентенцию, как тонна ядерного топлива заменяет многие миллионы тонн нефти, вы знаете? — с достоинством специалиста пролепетал он.
Я кивну не зная.
Гуз, обрадованный моим интересом продолжит:
— Два рейса на луну, двести тонн реголита и на год Земля обеспечена энергией.
— Дорого… — хмуря брови и показывая заинтересованность предметом скажу я.
— Что дорого? Гелий-3? Ну… А перекопать миллиарды тонн лунной породы…
И я пожму плечами, уже не зная что ответить.
— Ну, динамика цен идет на спад, заметьте, Геш…
— И почему?
— Рынок все больше завоевывают новые источники энергии… Конкуренты…
Да. Но, и вправду познавательно и я разовью разговор.
— Мне всегда было интересна технология извлечения изотопа.
— А! — Гуз обрадуется еще больше, и его понесёт. — Нагревают реголит до нескольких сотен градусов и выделяется газ. Его нужно разделить ещё. Ну, тут как-бы два способа. Можно использовать сверхтекучесть гелия-4, который перетекает через вертикальную стенку и оставляя только гелий-3, а можно просто охлаждать, используя разность температур кипения изотопов.
Я естественно ничего не пойму, но для вежливости кивну.
— Но вот видите цены все-таки падают… И у нас проблемы. Конкуренты… — Гуз продолжит радостно.
— Зато потребителям лучше, — ляпну я вроде в точку.
— Потребителям лучше, — он кивнет головой. — А для нас проблемы… Наступают на сопло боровики.
— Это кто?
— Это концерн, использующий реакцию синтеза с участием бора… Они уже умеют зажигать её. И это дешево, потому что бора полно на Земле… Но мы, — не переставая следить за мячом уже неохотно проговорит. — занимаемся твикингом постоянно и будем бороться…
Тем временем игроки без каких-либо преимуществ будут летать с мячом в основном в центре поля, чуть смещаясь то к одним, то к другим воротам.
Между тем Гуз спросит меня тихо:
— А Вы на Земле были?
— У меня нет разрешения, — отвечу я больное.
— А-а… Так Вы родились на станции? Угу… — кивнет он участливо.
И я кивну головой. И сам спрошу:
— А Вы часто бываете там?
— Ой, часто! — он почему-то вздохнет, — Но я предпочитаю жить в космосе.
— Почему?
— Не нравиться мне Земля.
— Почему?
Сосед поморщится, нос свой потрет пальцами.
— А что там должно нравиться — помойка! — громко произнесет он. — То, что показывают в ваших медиа, не соответствует действительности. Идеология!
— Информационная война? — почему-то вспомню я.
Сосед прищурясь посмотрит на меня, как-бы задумаясь.
— Война…
Космоболисты будут плавать во внутреннем космосе спортстанции и будет заметна то ли усталость их, то ли нежелание выкладываться в полную силу. Один игрок 3He даже обожжет другого из сопла реактивного двигателя и, получив жёлтый шарик, уплывет в штрафную каюту.
— Да… с тех пор, как темную материю и темную энергию заставили работать на антигравитацию, на Земле многое изменилось… — сосед рукой махнет на игроков. — Чего летают, как вороны туда-сюда, скорость нужна…
— Вы полагаете квинтэссенция не принесла ничего положительного? — я тоже несколько потеряю интерес к игре за стеклом.
— Я полагаю для Земли ничего положительного, а для космической экспансии несомненно… Другое дело где взять весы, чтобы взвесить оное. — Гуз пристально посмотрит на меня. — А вы на какую сумму подписали контракт?
Я не буду ожидать этого.
— Зачем это Вам? Ну, на десять миллионов юаней.
— Если мы дадим пятнадцать и сразу основным… — отрежет он свое предложение, развернется ко мне всем торсом и положит локоть правой руки на спинку кресла. — И…
— И… — немного отстранюсь я.
— И сделаем Вам визу на Землю.
— На Землю? — я почешу затылок от неожиданности.
— На Землю… Чтобы играть в футбол.
Уж чего я не буду ожидать всех больше, так этого. Не зная шутит он или нет, я скажу:
— Это древний спорт… Уже много веков не играли в него.
— Древний… Наша корпорация хочет его возродить. И, поэтому набирает игроков.
— А как же Земля… помойка.
— А вот этими начинаниями мы и вернем ей благородный вид… Ну, как? — выпучит Гуз глаза.
И я уже не буду знать, что ответить. Точнее, такие ответы быстро не даются. Скажу лишь неопределённо:
— Я подумаю…
Алоя в белом кружевном топе — кружева никогда не выйдут из моды, в свете луны за иллюминатором будет похожа на фею из старой земной сказки, рассказанной на ночь.
— Ну, как игра? — спросит она, как-бы пролетев по каюте.
— С каких это пор ты начала интересоваться игрой в мяч? — спрошу её на её вопрос.
— С тех пор, как полюбила тебя, — промурлычет она приятное.
— Да? — дакну я от маленького смущения.
— Да, — она ляжет рядом, положит ладонь мне на грудь и пропищит:
— Один-ноль.
— В твою пользу?
— В мою… А кто выиграл сегодня? — наконец-то спросит она!
— Мы, — прошепчу я как-бы невзначай.
— Вы?.. Ура! — шёпотом крикнет Алоя, показушно радуясь.
— Алоя… — решусь я сейчас прервать ее серьезно, — Я, наверно… полечу на Землю.
Она откроет рот, сделает большие глаза.
— Да? И как это тебе удастся? — глупо покачает головой, наверно будет думать, что я шучу.
— Уйду в другую команду и… — может и мне уже шутить?
— И…
— В общем… Есть возможность получить визу… чтобы играть… в футбол, — отвечу я серьезно.
Алоя уткнет нос в подушку. И я не пойму смеётся она или плачет, анализируя её реакцию, гадая — если плачет, то я либо её обидел, либо она радуется. Если смеётся, то ей либо безразлично, либо она… тоже радуется.
— Ты чего? — не в силах разгадать женщину я сдамся.
Алоя поднимет невозмутимое лицо, такое красивое в полусвете заиллюминаторной луны.
— И чего дальше? — она отодвинет с лица прядь душистых волос.
— Ты… полетишь тогда со мной… на Землю? — я поглажу её волосы.
— Я везде с тобой полечу, — она улыбнётся моей любимой улыбкой.
— Тогда летим… — я поцелую в губы и обниму её, такую мягкую и теплую, как трава на земном поле во вчерашнем сне… Как мелодия русского языка… Как девушка в белом … Как мяч, улетающий в небо…
КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ
— Вот она, Алёш, Красная площадь. История наша здесь сжалась в один… — сказал дед внуку, потрясая огромным волосатым кулаком, что медали на пиджаке его зазвенели и очки съехали с переносицы.
Пятилетний Алёша быстрей прожевал жвачку на дедовы торжественные слова и выплюнул её. Она, опоясав дугу, стукнулась о камни и подкатилась к мавзолею.
— В одну… жвачку, плятский потрух! — ругнулся дед. — Ну-ка подними сейчас же! Ты что мусоришь на таком святом месте!
Алёша пролез под оградой, зацепив джинсиками и порвав их, с недовольным видом оглянулся на деда, побежал и поднял серый комочек.
Тут же услышал свисток. Милиционер, подошедший к деду, отдал честь и сказал:
— Старший сержант Ленькин. Чего балуем? — и мальчику кивнул, — Давай вылезай!
Мальчик медленно подошёл к ограде и встал на той стороне.
Дед глянул из-под густых седых бровей на сержанта и сказал сердито:
— Кто хулиганит? Он жвачку поднял, чистоту навёл. А вам должно быть стыдно подвергать критике фронтовика, товарищ… сержант. Участника парада сорок первого года, а? Вас тогда, да и вашего папы и в планах не было… Алёша, ну-ка перелезь сюда.
