Гийом Мюссо - После...
Тайлер сделал вид, что не расслышал последних слов Натана. Он сидел, удобно устроившись, на диване и спокойно потягивал виски, в расстегнутой рубашке и ярко-синей куртке — единственная неуместная деталь в комнате. В руках он держал рекламный буклет ресторана и читал карту вин:
— Бордо, сотерн, кьянти… Обожаю французские вина!
— Кьянти — итальянское вино, — заметил Гудрич.
«Прямо в точку, Гаррет!»
— Не важно. — Тайлер постарался скрыть досаду и сменил тему разговора: — Как дела в Нью-Йорке? Слышал последний анекдот о своих коллегах?
И стал рассказывать старую шутку об адвокатах:
— Так вот, возвращаясь с юридического конгресса, автобус с адвокатами попадает в автокатастрофу около одной фермы…
Натан его больше не слушал, он спрашивал себя, на какой стадии отношения Мэллори и Венса. По-видимому, этот кретин настойчив. Маловероятно, что между ними что-то есть, разве только нескрываемая неприязнь Бонни. Но кто знает, чем кончится ужин в «Ловце крабов»… Сотни раз он размышлял об этом. Как этот человек мог привлечь Мэллори?
Оба знали Венса достаточно давно и считали его нахальным и несерьезным типом. Посмеивались над его невыразительными попытками завлечь Мэллори. Но и в то время она порой находила в нем положительные стороны — общительный, веселый, приветливый.
Эту его так называемую душевную доброту Натан никогда не испытывал на прочность, но подозревал, что Тайлер притворяется. Адвокат считал его прирожденным лицемером, которому удавалось скрывать самонадеянность под маской добродушия. Недавно Венс снискал общественное признание, создав фонд помощи детям, и назвал его «Фонд Тайлера». Какая скромность!
Натан знал, что за беспредельной щедростью скрывалось желание заполучить налоговые льготы и понравиться Мэллори — как говорится, одним ударом убить двух зайцев. Оставалось только надеяться, что Мэллори не даст себя одурачить.
Тайлер заканчивал свой рассказ:
— «Вы уверены, что все они были мертвы, когда их похоронили?» — спросил полицейский. Фермер ответил: «Некоторые казались живыми, но вы прекрасно знаете, что адвокаты — те еще мошенники!» — И калифорниец разразился громким смехом. — Признайте, что анекдот очень неплохой, а, дружок?
— Я тебе не дружок, — возразил Натан, готовый на него наброситься.
— Как всегда, обижаешься, Дель Амико, да? Вчера вечером я как раз говорил Лори…
— Мою жену зовут Мэллори.
Только он закончил фразу, как понял, что попался на крючок.
— Она больше не твоя жена, дружок, — немедленно отреагировал Тайлер.
Едва заметная ухмылка не ускользнула от Натана. Венс подошел к нему и прошептал на ухо:
— Уже не твоя жена, а почти моя.
В это мгновение Натан понял: ему ничего не остается, как набить Тайлеру морду. Он сделает это, даже если в итоге еще больше отдалится от жены. И вдруг Натан осознал, что достаточно мелочи, чтобы знаменитый адвокат с Парк-авеню уступил место сыну итальянской прислуги, плохому парню, который в молодости не раздумывая ввязывался в драки на улицах Квинса. Прошлое догнало-таки его, хотя он всю жизнь из кожи вон лез, чтобы стать другим.
Входная дверь отворилась, и появилась Бонни.
— Buenos dias[18], — радостно сказала она и вошла в комнату.
Ла-Джолла находится всего в двадцати километрах от мексиканской границы, и Бонни развлекалась тем, что повторяла испанские слова, услышанные на улице или в школе.
Когда вошла дочка, вся злоба и гнев внезапно растворились. Дочь здесь — все остальное не важно. Бонни бросилась в объятия Натана, он поднял ее к потолку и закружил. Яркая, цветастая одежда, перуанская шляпа, края которой свешивались на уши, и южный загар — девочка выглядела прелестно.
— Тебе только пончо не хватает, чтобы перегонять стада лам через Анды. — И Натан опустил дочку на пол.
— А можно мне это на Рождество? — тут же подхватила она.
— Пончо?
— Нет, ламу!
— Это шутка, дорогая, — раздался голос Мэллори.
Натан обернулся: Мэллори спускалась по ступеням лестницы, держа в руках дорожную сумку Бонни. Поздоровалась с Натаном; он представил ей Гаррета: известный хирург, возвращается с конгресса в Сан-Франциско; у них деловые отношения. Несколько удивленная, женщина вежливо приветствовала Гудрича.
— Мы опаздываем. — И выразительно посмотрела на часы.
«Именно так! Будто ты озабочена тем, чтобы вовремя попасть в ресторан!» Натан не стал возражать — это ни к чему не приведет, да и не стоит ссориться с Мэллори на глазах у Венса, — и ответил в тон:
— Нам тоже нужно спешить — самолет через час.
— Вы поедете через Лос-Анджелес? — тревожно спросила Мэллори.
Натан кивнул. Венс вышел первым, крутя на пальце ключи от машины; остальные последовали за ним. Небо начинало темнеть, чувствовалось приближение грозы. Мэллори закрыла за собой входную дверь и обняла дочь.
— Счастливого пути, и не забудь позвонить мне, когда приедешь в Нью-Йорк!
Она направилась к сверкающему «порше», припаркованному выше по улице.
— Hasta luego![19] — крикнула Бонни, размахивая перуанской шляпой.
Мэллори обернулась и махнула рукой в ответ; она так ни разу и не взглянула на Натана.
— Приятного аппетита! — крикнул он ей, вложив в свои слова всю горечь и грусть, которые чувствовал.
Она не отозвалась. Натан взял за руку Бонни и пошел с ней по тротуару вслед за Гарретом — тот захватил их дорожную сумку.
«Порше» шумно тронулся с места и направился в их сторону; будто специально, Тайлер проехал совсем близко от Натана. Что ж, это из разряда глупостей — так иной раз играют мужчины, желая помериться силой… Мэллори на пассажирском сиденье наклонилась в тот момент над сумочкой и не заметила маневра Тайлера. А тот небрежно махнул Натану рукой. «Идиот», — подумал Натан, глядя вслед машине.
Международный аэропорт Сан-Диего
— Дамы и господа, начинается посадка на рейс… «Американских авиалиний» до Лос-Анджелеса, выход номер двадцать пять. При себе необходимо иметь посадочные талоны и удостоверения личности.
Услышав объявление, четыре десятка путешественников разом поднялись с металлических кресел и выстроились в очередь у стойки регистрации. Они первыми попадут в самолет. Среди них стояла Бонни, слушая плеер и сонно покачивая головой в такт скрипке Хилари Ханн. Гаррет грыз пятую плитку шоколада, а Натан рассеянно смотрел в окно — казалось, он заинтересовался балетом взлетающих самолетов.
Адвоката охватило тягостное предчувствие: неужели он больше никогда не увидит Мэллори?.. Их история не может так закончиться, он должен увидеть ее, хотя бы в последний раз! Да, встреча с Мэллори нужна ему больше всего на свете. Нет сомнения, уже слишком поздно начинать все сначала, но разве он не имеет права попрощаться с любимой женщиной в другой обстановке, без глупых саркастических замечаний Венса Тайлера за спиной?
Гаррет протянул посадочный талон стюардессе. Натан потянул его за рукав и произнес:
— Я не лечу.
— Вы хотите вернуться?
— Мне нужно увидеть ее в последний раз. Нужно, чтобы она знала…
Гудрич равнодушно его оборвал:
— Делайте то, что считаете необходимым.
— Бонни я забираю.
— Оставьте ее, со мной ей нечего бояться.
Им пришлось отойти, чтобы пропустить других пассажиров — те уже теряли терпение. Натан наклонился к дочери — Бонни сняла наушники и улыбнулась.
— Дочка, дорогая, я забыл кое-что сказать маме. Думаю, мы полетим следующим рейсом.
Малышка тут же подняла головку к Гудричу. Она, такая боязливая, сразу почувствовала доверие к этому великану. Чуть подумав, предложила:
— Может быть, пап, я полечу с доктором Гарретом?
Реакция дочери удивила Натана; он запустил руку ей в волосы.
— Ты уверена, что все будет хорошо, дорогая?
— Muy bien[20], — она обняла отца.
Натан пристально посмотрел в глаза Гудричу: если и есть на земле люди, которым он мог бы доверить дочь, пусть и всего на несколько часов, то доктор, без сомнения, один из них. Да, с Гудричем Бонни в безопасности. Так или иначе, Вестник явился не за ней, а за ним.
— Конечно, вашей девочке ничего не угрожает со мной, — серьезно сказал Гудрич. — Не забывайте: я — само страхование жизни.
Натан не удержался от улыбки; достал из кармана билет Бонни и протянул ему.
— Забронирую место на следующий рейс! — бросил он, пробираясь через толпу.
— Заезжайте за ней в Центр! — прокричал Гаррет. — Не волнуйтесь — я обо всем позабочусь!
Натан быстро покинул посадочную зону, выбежал из здания аэропорта, поймал такси и поехал в Ла-Джолла.
20
