Александр Ольшанский - Евангелие от Ивана
— 666-й Бес-2, - раздался вдруг мелодичный и приятный женский голос.
Главлукавый вскочил так расторопно, что шерсть затрещала от электрических разрядов, стал по стойке смирно. На стене появилось лицо с абсолютно правильными чертами. Оно принадлежало еще молодому человеку — по возрасту, пожалуй, могло даже заинтересовать кадровое агентство «Тризна». У него не было никаких рогов, и Великий Дедка не сразу догадался, что это Люцифер, Вселенский Сатана собственной персоной.
— Работа по созданию так называемой новой элиты идет у вас в целом успешно, — сказал Люцифер.
— Рады стараться, ваше вселенское сатанинство, — щелкнул копытами Главлукавый.
Падшему ангелу не понравилась его бойкость, по лицу прошлась тень неудовольствия.
— Новая элита, точнее, лжеэлита, способна напакостить много. И напакостит, — продолжал Вселенский Сатана. — Что было характерно для кремлевских старцев? То, что у них под рукой всегда была куча академиков всевозможных придворных наук, которым только дай что-нибудь научно обосновать. Но кто сейчас верит в науку? При президенте Бобдзедуне должен быть этакий специальный Бобец, объясняющий даже то, о чем президент в силу своего уровня никогда в жизни и не слыхивал. Вообще средства массовой информации должны быть увешаны гроздьями таких бобцов-охмурял. В значительной степени у них должен быть развит комплекс глухаря — эта птица поет свою песню, не взирая ни на что. Бобцы должны камлать песню Бобдзедуна, его линию, не обращая внимания ни на какие антилиберальные и антиреформаторские выходки туземцев. Вплоть до уничтожения оппозиционного парламента. Задача ясна?
— Так точно! Спасибо за мудрейшую подсказку. У меня уже есть один такой, даже фамилия похожа, — разошелся Главлукавый.
— Это, извините, не подсказка, а указание, — зловеще поправил Вселенский. — Теперь о программе «Новые русские». Представляется удачной, хотя над ними будут потешаться не только в этой стране, но и на всей планете. Но мы же не всерьез собираемся заниматься ими! Создание так называемого среднего класса по степени реализации должно приравниваться к построению светлого будущего. Он должен быть не средним, а вечно посредственным и даже средневековым по своим повадкам. Гораздо более важная ваша задача: формирование лженарода. Сообщества не граждан, способных к сопротивлению и коллективными действиям, а сборища жадных, ненавидящих и завидующих индивидуалистов, обуреваемых жадностью, похотью и гордыней. Готовых за ничтожнейшую выгоду, дозу наркотика, зеленую купюру удушить даже мать родную или грохнуть отца. Не только крестного, но и родного. Речь идет о создании принципиально нового типа жителя этой страны — лимитропа. Совершенно необязательно, что он прибыл в Лимитград по лимитному набору. Лимитроп — это не история прописки, а образ жизни, если так можно назвать пакостничество, воровство, обман, ложь, предательство, высокомерие и прочие прелести. Это прежде всего отсутствие каких-либо корней, торжество принципа: моя Родина там, где выгодно. Должны быть созданы условия для самолимитации. Быть лимитропом должно быть удобно, уютно и почетно. И это гарантия того, что тут вместо нации и народа на вечные времена будет всего лишь население, точне — электорат для административного ресурса. В итоге эта страна должна быть всего лишь Точкой RU, а в конце концов — напоминать собой зоопарк Юрского периода. Ее нужно заселить по уровню развития и моральным качествам бобдзедуноподобными динозаврами — бюджетными хищниками, ворами-охранниками и охранниками-ворами, а также травоядными шестисоточниками. И все это под демократически-реформаторским соусом. По большому счету, конечно, этот зоопарк должен быть оскорбительным даже для динозавров. Вы вполне понимаете, о чем я говорю?
— Так точно, ваше высокосатанинство!
— Допустим, — вздохнул Люцифер. — Эта задача комплексная, многогранная и долговременная. Это вам не танки гонять по Лимитграду в честь полувекового юбилея гитлеровского наступления на Москву. Ваш предшественник был не лишен юмора — сделал попытку создать человека без всяких потребностей, поскольку их невозможно удовлетворить. Иначе говоря, пародию на задумку кремлевской геронтологии о наиболее полном удовлетворении материальных и духовных потребностей советского человека. И что же — Степка Лапшин до сих и мается без потребностей, с запаянным горлом и задним проходом?
— Моя личная недоработка. Но мы используем его в деле создания невыносимых условий существования поэта Ивана Где-то, который был похоронен заживо. По нашим сведениям он встретился на небесах с самим Саваофом, а затем вылез из могилы. Подозреваем, что выполняет спецзадание.
— Ну и Бог с ним, с этим Иваном Где-то. Все это мелко, мой генерал. Мы же с вами договариваемся о чем? О том, что талант — несчастье, честность — порок, а вот пакость — истинная доблесть. Степку Лапшина надо перемонтировать в лимитропа — жадного, завистливого, подлого, готового на все ради достижения своей жлобской цели. Потребности у него ненасытные, в первую очередь алкогольные. Он должен быть суперактивным, заражать других своими моральными уродствами, словно валютная проститутка СПИДом. Ему должна сопутствовать видимость, особо подчеркиваю это, видимость успеха — в противном случае ему никто не будет завидовать и подражать. Желаю успеха.
Изображение Люцифера исчезло.
Великому Дедке надоело лицезреть задумчивую харю Главлукавого и он отключил канал связи.
Глава девятнадцатая
Само поразительное — Иван Где-то, спрятавшись в глубине парка имени Дзержинского, все это тоже видел. Он сидел на скамейке, потом лег на нее, поджав ноги (у рыцаря революции была настолько холодная голова, что и в парке его имени у поэта зуб на зуб не попадал). Все-таки странно вела себя природа: совсем недавно был август, а уже декабрь, снег и слякоть. Иван Петрович умудрился сгруппироваться, ужаться, чтобы расходовать минимум тепла, и даже уснуть. Тем более что скамейка стояла на чугунной решетке, из которой шло теплое, хотя и зловонное дыхание города.
Совершенно необъяснимым образом он присоединился к каналу связи Великого Дедки и от начала до конца находился с ним в модуле на Грабьлевском шоссе. Модуль-то находился не в особняке, а в самой настоящей пещере под Ворвихой. Дыра в овраге, еще и голые корни деревьев над головой свисали — вот они-то больше всего Ивана Петровича и разочаровали. Он думал, что там конец ХХ века, цивилизация, а в действительности — пещерная изначальность. Должно быть, его двойник также продрог и в поисках тепла нырнул в подвернувшуюся пещеру.
Поэт принял сначала все это за сон. Удивило его, что самый старший черт в докладе самому Сатане упомянул его, Ивана Где-то. Значит, он встречался с самим Саваофом? Выполняет какое-то задание, а Степка Лапшин специализируется на создании ему всевозможных пакостей? Через Варварька?
Изображение на мгновение исчезло, а потом стало еще четче и явственнее. Он увидел себя, прогуливающегося в болотной форме среди чертей-операторов модуля. Когда тройка лохматых приволокла живьем Степку Лапшина, он даже помогал им заталкивать его в прозрачный пенал. Увидев это, самый старший нечистый раскричался, что из Степки получится жаркое — надо душу вкладывать в пенал, а ее у клиента отродясь не было.
— Забыли, что он ни Богу свечка, ни черту кочерга? — орал на них Главлукавый, выскочив из титановой стены. — Подберите ему подходящую душу в аду.
Старший смены позвонил по телефону кремлевской АТС-2 в преисподнюю и передал указание начальника. Адская обслуга, судя по всему, особо не обременяла себя добросовестным исполнением обязанностей, предлагая на выбор души, кипевшие в ближайших котлах. Старший смены включил громкую связь.
— Тута вот Сахаров Андрей Митрич, академик, — предложил какой-то истопник.
— Не академик нужен, не изобретатель водородной бомбы, — проворчал Главлукавый. — А почему он у нас, его же демократы почитают как святого?
— Мандатную комиссию архангела Гавриила еще не прошел, — объяснило начальство из преисподней.
— Пусть пока погреется у нас. Нам попроще чего-нибудь надо.
— Распутин Гришка подойдет?
— Слишком одиозная личность. Войдет в доверие к семье, будет трахать придворных баб. К тому же, мне что-то приставка у этой фамилии уж больно не нравится. Попроще надо — душа для водилы нужна.
— Для руководителя? — переспросили в аду. — Да сколько угодно. У нас начальства навалом. Стало быть, нужны кадры, которые решают все? Вчера поступила душа директора клуба — сгорела в прихватизированной и угнанной военной машине Западной группы войск. Останки еще и не хоронили — вот везунчик…
— Не рассусоливайте. Давайте сюда!
