Лебедев Andrew - Трамвай желанiй
Женщинам импонировала его "верность памяти жены"…
Антон писал им, что он выбрал именно их, так как они ему напомнили утраченную супругу. Безвременно ушедшую…
Некоторые дамы, подруги по переписке, сильно войдя в раж, ужасно хотели "срочно увидеться", уверенные, "что сумеют загладить и ослабить боль потери"…
Другим он писал, что он, Виктор, – простой и хороший парень, про которых говорят, что они "с руками" и что "за таким, как за каменной стеной". Писал, что уже год, как его девушка (подлая) бросила его, уехав в Азербайджан к одному Бакинскому нефтяному шейху в гарем – третьей любимой женой…
Некоторые верили.
И тоже с готовностью предлагали услуги по скорейшему утешению…
Ах, эти бесконечно добрые русские женщины!
Они готовы ВЕСЬ МИР УТЕШИТЬ.
Особенно западноевропейский.
Этакие заземлительницы общемировой тоски!
Он им писал.
Они ему отвечали.
Это была игра.
И не более того.
Потому что для реальных знакомств, для покупки цветов, для ужинов в ресторанах – нужны были деньги.
А их у Антона не было.
– Деньги! Где деньги? Ты достал денег? – словно деревянной киянкой по чугуну, надетому на голову.
– Ты деньги достал? – встречала его Анька на его квадратных метрах.
Неужели Ритка могла бы тоже так же долбить киянкой по голове?
Оттого и сидел на работе допоздна.
Дома отговаривался, что баланс сводил или что справку в налоговую готовил…
А сам сидел в Интернете да разглядывал барышень на страничках заочных знакомств…
Иногда писал – посылал им любовные записочки.
Но когда получал согласие на встречу – пугался и телефона своего не давал.
Денег на флирт у него не было.
А куда без денег?
Бабушка-покойница как было приговаривала?
"Без денег – бездельник"…
Кому он без денег нужен такой?
Вот и пялился часами на фотографии да на резюме этих соискательниц семейного счастья в перьях…
Пялился да облизывался.
А еще отчего-то втайне надеялся вдруг увидеть там ее, Риткино, резюме и ее фотографию…
А вдруг?
А вдруг она тоже несчастлива? Не сложилось у нее.
И наглядевшись на невест, Антон крапал потихоньку пьесу…
В память о мамашиных театрах-шмятрах…
И думал.
Вот отправит он пьесу эту в самый знаменитый театр самому знаменитому режиссеру.
И тот вдруг – решит ее поставить.
И на премьеру придет Ритка.
Самая завсегдатайка всех центровых бомондных тусовок.
Все станут восхищаться: какая пьеса! Какой современный настрой! Какая тема!
А кто автор?
А автор, он, выскочит из-за рояля в кустах – Антоша во всем белом…
Антоша Чехонте – драматург сраный.
Картина пятая
Он и Она.
Она: Знаешь, а ты ведь боишься свидания…
Он: Почему ты так решила?
Она: А потому что ты… Потому что тебе, наверное… Много лет!
Он: Пф-ф-ф! С чего это ты взяла?
Она: Потому что ты можешь оказаться из тех Дон Жуанов, которые уже не могут, но им просто нравится имитировать ухаживания… Жить в некой иллюзии сексуальной активности, обманывая самого себя…
Он: Ишь ты!
Она: А вот так!
Он: Точно – доцентщица… И Фрейда, и Юнга с Леонтьевым читала…
Она: А тебе известно, что Сабрина Шпильрейн, когда дружила с Фрейдом, была совсем юной… И очень-очень привлекательной?
Он: Это исключение, а вот старые и уродливые швабры – подруги Юнга – докторицы Джун Зингер, Йоланда Якоби и Анжелла Яффе – это ваше доцентщицкое правило…
Она: У-у-у-у! Как тут все запущено!
Он: Что?
Она: Да вы сами не то что доцентщик, вы, судя по всему, озлобленный член-корреспондент…
Причем, член уже не стоя$щий, а корреспондент по мэйл-боксам без надежды на позитивное свидание…
Он: Ты все сказала?
Она: А что?
Он: А то, что сама дура, вот что!
Она: И он еще злится – подумать только!
Он: Хошь анекдот?
Она: Не хочу!
Он: Современный. Идут три Масяни – одна американская, другая русская, а третья еврейская…
Она: Ну и что?
Он: А что, тебе не смешно?
Она: Нет.
Он: В тебе воображения нет нисколько, поэтому и в виртуале сидишь…
Она: Как это?
Он: В девятнадцатом веке люди как-то жили без этого, ты подумай!
Она: Я не верю – это какой-то виртуальный фэйк, вся эта история, все эти Пушкин и Достоевский… Это все Билл Гейтс придумал и на си-ди-ромах нам прислал в русской версии…
Он: Вот то-то и оно! У них раньше было воображение, а у тебя, как, впрочем, и у других – его нет.
Она: Есть у меня воображение – я же тебя себе воображаю!
Он: Ну?
Она: Ну, ты такой…
Он: Какой?
Она: Красивый, образованный, интеллигентный, умный, не жадный…
Он: Все верно…
Она: Щедрый… В турпоездку меня отвезет… Отвезешь…
Он: Зациклило тебя. А впрочем, вы лихо приспособились.
Она: Кто это "вы"?
Он: Масяни…
Она: Кто-кто?
Он: Бабы нынешние – вот кто! Вы теперь все этак дискретно регламентировали по жизни – секс с бойфрендом на уикенде, он за это в ночной клуб сводит и тряпочку в бутике купит… А большой секс – в отпуске, и он за это в Анталью или в Коста-Браво отвезет, и там десять тряпочек в местных бутиках купит… И такого бойфренда вы ищете, чтобы щедрый был… Не жадный… А мужа, чтобы каждый день был секс, вам уже не надо, потому как муж – он по определению не щедрый и жадный. Он ведь в рутине каждого дня не станет тряпочки дарить! Зато ежедневный секс можно завести с начальником на службе. Даром что ли теперь во всех офисах эти минетные комнатки, что якобы для переговоров!
Она: О чем ты! А на себя посмотри! Да вы сами того хотели! Свободы! Брак – жена вас тяготили… А женщина, пока вами развращена не была, к стабильности – к браку тянулась, к жизни семейной. Но это вы ее к разврату свободы вынудили! А ей тоже понравилось… А теперь вот и сидите подле ласкового монитора – на порносайт мастурбируете.
Он: Открой личико, Гюльчатай! Ты либо мужик, либо доцентщица шестидясяти лет…
Она: А умных женщин что не бывает? Как, наверное, и щедрых мужиков!
Он: Размечталась.
Она: Мы во все века приспосабливались к вам, притворялись дурочками, чтобы высокомерному честолюбию вашему потрафить… Мол, вы умные – умнее нас, баб глупых. Потому как нуждались в вашей физической защите да прав социальных не имели… А теперь вас и бесит то, что мы без вас обходиться научились.
Он: Так и поезжай в Испанию одна – чего ж ты не едешь?
Она: И поеду – напугал!
Он: А что насчет вашего хваленого ума, якобы скрываемого вами до поры – этакого, что ли, латентного умищщи, то у Ницше в "По ту сторону добра и зла" есть такое место. Послушай вот. "Если даже предположить невозможное, что природа наделила женщину умом, то как объяснить хотя бы тот факт, что за тысячелетия нахождения возле плиты, женщина так и не смогла познать секретов пищеварения и настоятельно продолжала кормить мужчину теми диетами, что составляли вред его здоровью и медленно убивали его…" Она: Ницше был больным человеком…
Он: Женщины довели.
Она: Он общался только с Вагнером, а Вагнер, насколько мне известно, – мужчина…
А что до вредных диет, то мужики же не желают есть на обед тертую морковочку…
Они же предпочитают жирную жареную свининку… А наше дело – угождать прихотям своего повелителя.
Он: Так зачем тебе мужик? Если тебе и так хорошо?
Она: Мне? Для того, чтобы в Испанию меня свозил.
Он: Ага… Любовь – это бартер… Ты мне – Испанию, а я тебе за это десять оральных сексов… И это ведь даже можно посчитать… Один минет на Староневском в машине – стоит полтаху баксов. Значит при стоимости путевки в пятьсот грюнов дружба на неделю в Коста-Браво стоит десять этих самых… Так?
Она: Брак – это бартер. А любовь – это любовь.
Он: Любовь тоже бартер. Тебе приятно и мне приятно. Ромео Джульетте делал хорошо, а она – ему…
Она: Неправда твоя. Любовь – это не бартер. Когда любовь, я готова ему все отдать… И даже жизнь…
Он: Эк тебя заколбасило!
Она: И ты бы мечтал о таком, да боисси!
Он: Пора.
Она: Что пора?
Он: Дисконнектед делать…
Она: А-а-а-а! Правда-то никому не нравится!
Он: Так хорошо – как? Вместе – тугезер? Или – эпарт?
Она: Не знаю…
Он: Пришли мне фотку свою – без бикини…
Она: А ты мне картинку пляжа в Анталье… И отсканируй и пришли изображение стохи баксов…
Он: Точно – мужик!
Альт-контр-делит. Перезагрузка
Картина шестая
Он и Она.
Она: Я соскучилась… Представляешь, пока от тебя мэйлов не было, я тут даже затосковала…
Он: А у меня… А у меня…
Она: Что у тебя?
Он: Эрекция случилась немотивированная.
Она: Что?! Как это – немотивированная?
Он: Я даже на фри порносайт вчера не ходил… А как подумал о тебе…
Она: Обо мне? Ты думал обо мне?
Он: О тебе, о тебе – радуйся. У меня крыша просто поехала.
Она: Крыша поехала? Это так замечательно! И куда же она поехала?
Он: Может, даже и в Испанию.
Она: Тогда давай вместе залезем на эту крышу!
Он: Этого-то я и боялся.
Она: Чего боялся?
