Эдуард Тополь - Китайский проезд
– Какое вы имели право перекрыть канализацию в Думе? – тут же подступил к нему крупный кудряво-рыжий помощник Зю Гана.
– Пошел на хер! – отмахнулся Брух, провожая глазами Робина и Винсента, которые почти на руках несли рыдающую и взбрыкивающую Александру в машину.
– Что? Вы… – кудряво-рыжий даже задохнулся от наглости Бруха. – Вы ответите за хамство! Я депутат Думы!
– Тем более пошел на хер, убийца!
– Кто убийца? Я?! Вы слышали? – обратился рыжий к окружающим. – Вы свидетели! Он нанес оскорбление депутату Думы! Я сейчас вызову прокурора!
– Это я сейчас вызову прокурора, – стягивая с себя резиновый скафандр, Брух приказал своему секретарю-телохранителю: – Набери генерального, 292-88-69. – Потом, взяв трубку «Моторолы», сказал в нее: – Юрий Ильич, это Брух. Только что из канализационного коллектора Государственной Думы извлечен труп мужчины, мужа моей сотрудницы. Я не криминалист, но, по-моему, депутаты Думы уже стали спускать своих политических противников просто в канализацию! Что? Я не знаю, кто убийца, но Думу я вынужден на недельку закрыть. Да, может, я и не имею на это права, но выхода нет, Юрий Ильич, нужно ее от дерьма очистить. Нет, я не в политическом смысле, я в прямом. Да, труп там пока один, но канализация буквально забита гондонами! Какими гондонами? Использованными, конечно. Так что теперь хотя бы ясно, чем они там занимаются…
В это время черный «кадиллак» Маршала Сос Кор Цннья вихрем промчался мимо заградительных барьеров и с визгом тормозов остановился рядом с Брухом. Маршал вышел из кабины и, плохо сдерживая бешенство, сказал:
– Та-ак! Опять ты? То коллектор кремлевской связи перебил, то канализацию в Думе! Сядешь на червонец, бля! Сам посажу!
– Спасибо, – сказал Брух. – Хоть там отдохну от вашего дерьма.
Маршал, озадаченный его дерзостью, показал на труп:
– Это кто?
– Костя Каневский, муж моей сотрудницы и парикмахер в Думе. Кто-то в Думе сбросил его в канализацию, а он, видите, здоровый парень – коллектор закупорил…
– А ты тут при чем? – снова взъярился маршал. – Ты кто? Говночист или строитель? Зачем ты полез в это дерьмо?
– А у ваших ассенизаторов никакой техники нет. Если б не я, тут бы сейчас по колено говна было. Но у меня к вам действительно дело есть, Сос Корыч. Это хорошо, что вы приехали. – Брух фамильярно взял маршала под руку, отвел в сторону метров на пятнадцать и сказал только ему одному, показывая вниз, под мостовую Охотного ряда: – Что у вас тут?
– Где? – не понял маршал.
– Тут, внизу, на глубине тридцати метров?
– Ничего. А в чем дело?
– Вы уверены? Никаких секретных объектов?
– Да нет! А в чем дело?
Брух сунул руку в карман и извлек из него маленький черный пистолет. – Ты что?! С ума сошел? – отшатнулся Сос Кор Цннь.
– Да не бойтесь… – усмехнулся Брух. – Это не мой.
– А чей?
– Смотрите.
Маршал взял пистолет, посмотрел на рукоятку, инкрустированную перламутром. На перламутре было четко выгравировано:
Иосиф Сталин
Маршал изумленно посмотрел на Бруха:
– Ты где взял? В Кремле?
– Тсс! – сказал Брух и пальцем показал вниз.
Тем временем «линкольн» Бруха, вырвавшись из автомобильной пробки, мчался по осевой полосе вверх по Тверской. В машине, на заднем сиденье билась в истерике Александра, кричала Винсенту и Робину по-русски и по-английски:
– Они все убийцы! Все! Зачем вы сюда приехали?! Они и вас убьют! Тут все убийцы! Думаете денег тут заработать? They'll fuck you up, они вас употребят, выебут, вытрут об вас ноги и дальше пойдут!
Шофер с каменным лицом вел машину, а Винсент и Робин, сидя по обе стороны Александры, пытались успокоить ее.
– Come on, Sacha! – беспомощно твердил Винсент. – Baby, cool down, please! He будь плакать…
В его голосе были странные для него самого ноты бессилия и сочувствия.
А Робин пытался взять Александру за руки, но она вырывалась, рвала с себя куртку, ботинки, свитер и кричала:
– Я не могу! Я не хочу их одежду! Это все кровь! Они все убийцы! Все! Бегите отсюда! Бегите из этой страны! Она проклята!
– Да ебните вы ее чем-нибудь! – не выдержал все-таки шофер, въехав во двор и останавливаясь у подъезда, в котором жили Винсент и Робин. – Или водки ей дайте!
А когда Робин и Винсент все-таки исхитрились завести Александру в лифт и поднялись в свою квартиру, они с изумлением обнаружили в ней Юрия Болотникова.
– You? – растерянно захлопал глазами Винсент. – How you got here? (Ты? Как ты сюда попал?)
– Это не имеет значения, – спокойно сказал ему Болотников, сидя перед телевизором с бокалом бренди в руках. – Мы с вами через час вылетаем в Лос-Анджелес. Собирайтесь.
– Зачем? – спросил Винсент. – За вашими ебаными избирательными гуру. Как вы обещали нашему президенту.
Винсент растерянно оглянулся на Робина, который в это время усадил Александру на кухне и налил ей стакан водки.
Она сидела над этой водкой такая беззащитная, такая открытая… Впервые за все время пребывания Винсента в России ему вдруг совершенно расхотелось уезжать отсюда.
26
Стальная клеть опустила Бруха и маршала Сос Кор Цннья в шахту под Манежной площадью. На них были каски, резиновые сапоги и брезентовые куртки. Освещая себе путь шахтерскими лампочками – «коно-гонками», они пошли вдоль тусклых рельсов по наклонному, мокрому и грязному туннелю. Навстречу им попался рабочий с автоматом «ППШ» в руках.
– А ну назад, твою мать! – жестко приказал ему Брух. – Положить все на место! Бегом, бля!
Рабочий смущенно бросился бегом обратно.
– Это новый туннель, – на ходу рассказывал Брух. – Мы его бьем для канализационного коллектора Манежного комплекса. На такой глубине под Москвой еще никто не работал. То есть это мы раньше так думали. А теперь… Смотрите!
Он остановился у жесткого выступа породы – огромного камня со словно вмурованной в него человеческой челюстью. Брух посветил на него фонариком и сказал:
– Наверное, это первый житель Москвы. Я хотел выдрать этот камень и подарить мэру города, но меня отговорили, сказали, что он обидится. А вот здесь… – Брух двинулся дальше, к отвалу свежей породы, на которой лежали брошенные рабочими респираторы. – Здесь мои рабочие наткнулись на бетонную стену. Проверили по картам городских коммуникаций – ничего тут нет. Спросили у ФСБ, ФАПСИ – может, это их стена? Тоже нет. Стали бурить – метр, второй – сплошной бетон. Шесть метров! Но когда пробились… Смотрите!
С этими словами он откинул брезентовый полог, перекрывающий туннель, и они оказались перед лестницей-времянкой, спускающейся в огромный подземный бункер. Маршал в изумлении остановился: это, без сомнения, был запасной бункер ставки Сталина – здесь все было так, как в кремлевском кабинете Сталина и в фильмах о нем. Такая же, как в сороковых годах, мебель. Стены отделаны карельской березой. Жесткий ковер на полу. Портрет вождя над его же письменным столом. Стул с плоской подушкой, которую Сталин подкладывал под себя, чтобы выглядеть выше ростом. Зеленая малахитовая пепельница. Папиросы «Герцеговина Флор». Пустой графин для воды. Жесткий диван-топчан. Маленький маршальский китель Сталина на деревянной вешалке. Небольшой столик секретаря с пишущей машинкой «Ундервуд» и стопками бумаги и копирки. Рядом на тумбочке – три противогаза и три фонарика – «жучка». Два книжных шкафа со стеклянными дверцами, запертыми навесными замками, а за стеклом – полное собрание сочинений Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина и Большая Советская Энциклопедия. В углу бункера – пирамида автоматов «ППШ» с ящиком запасных круглых дисков. А под бетонным потолком – лампочки в металлической оплетке.
– Тут даже пыли не было, – сказал Брух, первым спускаясь в бункер. – Мы подвели электричество, включили и – пожалуйста! А там еще вторая комната, кухня, туалет, душ. И замурованный вход.
– Думаешь, он тут жил во время войны? – спросил Сос Кор Цннь, следуя за Брухом.
– Нет. Тут вентиляционные люки с фильтрами из гусиного пуха. То есть это бомбоубежище на случай атомного удара. Я думаю, когда американцы сбросили бомбу на Хиросиму, а у Сталина еще не было атомного оружия, он тут же построил себе этот бункер. А потом Маленков или Хрущев его замуровали.
Сос Кор Цннь молча прошелся по бункеру, заглянул в ящики письменного стола и вопросительно посмотрел на Бруха.
– Нет, там ничего и не было, клянусь! – усмехнулся Брух. – Мои рабочие только пуговицы с его мундира стащили. Ну и пару «ППШ», наверное.
– Придется это снова замуровать, – сказал маршал.
– Да вы что! У меня тут туннель…
– Обойдешь! – перебил Сос Кор Цннь. – Нам только не хватает в центре Москвы сталинскую Мекку устроить! Интересно, а выпить тут у него ничего не было?
Брух молча подошел к книжному шкафу, своим ключом открыл навесной замок и распахнул дверную створку. На нижних полках шкафа, под собраниями сочинений классиков марксизма-ленинизма, редутом стояли бутылки старых грузинских вин и армянских коньяков: «Хванчкара», «Киндзмараули», «Арарат». Готовясь к длительному пребыванию в бункере, Сталин не мог, конечно, не позаботиться о спиртном. Брух взялся за бутылку любимого сталинского вина «Киндзмараули» и вопросительно посмотрел на Сос Кор Цннья. Маршал кивнул, он знал толк в этом деле. Брух открыл небольшой выдвижной ящик под нижней книжной полкой, достал пробочник и два граненых стакана. Подул в стаканы, умело открыл бутылку и разлил по стаканам густое темное вино.
